Наблюдатель - Александр Акопов

— Зачем?

— Я хочу обговорить с ним условия освобождения Арниса. — она со скучающим видом смотрела в окно.

— Джонсон! Оставайся здесь, — охранник поспешно вышел.

Линд был в прекрасном расположении духа, устроившись на диван, усадил девушку себе на колени:

— Я слушаю тебя.

— Линд, — она ластилась к суперу, — я хочу, чтобы Арнис был свободен, а у меня чтобы была новая игрушка — землянин.

— И кого же ты хочешь?

— А вам ведь все равно! Просто согласись, и можно будет считать Арниса свободным!

— Хорошо, я согласен!

— Эй! Ты! Можешь спускаться! Теперь тебя никто не обидит!

Увидев слезающего с багажной полки итальянца, Линд не сразу нашел слова от удивления:

— Ты кто такой?

— Клод Ватто.

— Так это на тебя была устроена охота в подземном переходе?

— Да.

— Ну, теперь можешь не волноваться. Отныне никто не имеет право прикоснуться к тебе без разрешения Джоаны. Но если она сама даст такое указание, или ты, не дай бог, посмеешь прикоснуться к ней — никто, во всем Космосе, не в силах будет спасти тебя от долгой и мучительной смерти.

— Понятно, а вы кто такие?

— Поживешь с нами, узнаешь.

— Пусть он останется здесь. — Девушка, старалась незаметно освободиться от объятий, почувствовав, как сознание начинают заливать огненные волны страсти.

— Что с тобой, малышка? — опекун нежно коснулся бархатистой кожи.

— От желания дуреет, не видишь что ли? — Клод, почувствовав себя в безопасности, совершенно успокоился.

— Это правда, девочка? — Бережно подняв лицо красавицы, Линд внимательно посмотрел в затуманенные глаза.

— Неа, просто я есть хочу, и это трепло тоже пусть покормят, что бы ни болтал лишнего!

— Оливер, останешься здесь сам. — Он передал подопечную на руки охраннику, вошедшему в купе.

— Думаю, я и один справлюсь с малышами.

— Оливер, почему ты без масок? — Джоана коснулась его лица дрожащей рукой.

— Дома я тебе расскажу и покажу не только это. А сейчас надо ужинать и спать.

Освободившись, девушка забилась в угол, сжавшись в настороженный комок.

ДЖОАНА ПОДТВЕРЖДАЕТ, ЧТО ЗАКОНЫ МИРА СУПЕРОВ, НЕ ИМЕЮТ ДЛЯ НЕЕ НИКАКОГО ЗНАЧЕНИЯ.

Проснувшись утром в роскошной спальне, поежилась, вспомнив события прошедшего дня.

— Доброе утро, королева! — Насмешливо поклонившись, в спальню вошел Чарли.

— Надеюсь, Вы очень хорошо отдохнули?

— Привет, можно узнать причину столь неуемной радости?

— Конечно! Завтра Линд дает бал, в Вашу честь!

— И чем же я обязана столь высокому вниманию, если, конечно не считать, его похотливость?

— Да, чувствую даже сегодня, у Джонсона будет масса работы. — Супер был ошарашен небывалой наглостью землянки, — А ведь бал дается как награда за получение перстня отличника, особенно, если учесть, что Ролси его выдает только одному воспитаннику из всего курса.

— Наверное, новый вид ухаживания. Как и его папочка, голову потерял.

— Джонсон!!

— Какие вы все здесь нервные! Возраст сказывается!

Чарли, потеряв дар речи, знаком велел, вбежавшему охраннику, наказать девчонку.

Она пришла в себя, полулежа в ароматной воде бассейна, Арнис, в костюме Члена Комиссии, осторожно приводил ее в порядок, с удовольствием касаясь шелковистой кожи. Улыбнувшись, приподняла голову:

— Шутик! И ты здесь!

Закусив губу от бешенства, схватив, стоящую рядом бутылку, силой залил ей в рот, розового нектара. Джоана вновь потеряла сознание.

Тихая, чарующая музыка, полуобнаженные, прекрасные танцовщицы, безумная роскошь Востока. Заметив движение, подошли к кровати волшебные гурии, и почти неощутимыми движениями начали переодевать изумленную девушку, тихо переговариваясь на непонятном языке. Вскоре принесли изысканный завтрак, почувствовав голод, с опаской попробовала. И вдруг, что-то произошло, меж девушек пронеслось какое-то слово, вызывая неподдельный страх. Они заметались, унесли поднос, еще раз придирчиво осмотрели наряд красавицы. Вновь зазвучала музыка. Склонившись на колено, все низко опустили голову. Послышались чьи-то шаги, рассерженный голос, грубо оборвал нежный голосок. Не на шутку перепугавшись, Джоана зарылась в подушки.

— Уничтожу всех! Если опять кого-нибудь найду в моей постели!

Как только лег, проворные руки задернули полог. Она боялась пошевелиться, но он все же почувствовав присутствие, грубо вытащил зажмурившуюся девушку.

— Джоана!?

— Мэй! — не выдержав, она разрыдалась.

— Успокойся, не плачь, все в порядке, — он нежно собирал слезинки губами, целуя заплаканное лицо.

— Это ты, — тихо выдохнула красавица, теряя голову…

— Мэй, а где это мы находимся? — словно котенок она свернулась на груди короля.

— В подземном бункере военно-космической базы. Он расположен как раз под дворцом Линда, — нежно обняв, он вновь, с наслаждением, поцеловал супругу. Чья-то тоненькая ручка, осторожно приподняла полог:

— Ваши Величества! Не желаете ли принять ванну?

Таинственно улыбнувшись, Мэй молниеносным движением, втащил отчаянно отбивавшуюся девушку на кровать.

— Хочешь знать, кто это чудо?

Джоана равнодушно пожала плечами.

— Это эфемерное создание — офицер контрразведки, супер, причем довольно сильный, гроза нарушителей наших границ — несравненная Маричка!

— Линд приказал вам быстро привести себя в порядок и, через три часа, быть у него в покоях. А королеву сдать Снейдерсу сейчас же, он уже спускается.

— Ну вот, вечно ты гадости говоришь.

— А ты не вынуждай! Тихо, королева потеряла сознание.

— Что с ней случилось? — Мэй обеспокоено склонился над супругой.

— Раньше я не замечала за тобою подобной сентиментальности. — Маричка с любопытством посмотрела на Мэя, — вот и Снейдерс.

— Уходите, все отсюда, мне надо работать, — врач осторожно прикоснулся к слабо пульсирующей жилке, под белоснежной кожей.

— Анри, она будет жить? Ведь все остальные раньше умирали!

— Посмотрим! А ты хочешь, чтобы она осталась?

— Призрак сказал, что спас жизнь одной красавице, введя ей кровь отца ребенка, смешанную с розовым нектаром. — Глухо сказал король.

— Хорошо, — врач внимательно посмотрел на юношу, — неси ее в лабораторию.

Проснувшись в знакомой спальне, Джоана удивленно посмотрела на измученное лицо Анри Снейдерса, что сидел в кресле около кровати.

— Привет, что случилось?

— Как ты себя чувствуешь?

— Как обычно, только есть хочется.