Искатели приключений - Гарольд Роббинс

— Он собирается убить их, — прошептал я. Котяра даже не шелохнулся.

— Пусть убивает, — прошептал он в ответ. — Нам меньше работы.

Диего влез на передок фургона. Я видел, как он выпрямился и прижал приклад ружья к плечу, но в это время тишину ночи пронзил тоненький крик.

Из-за фургона показался сеньор Монкада, и Диего, не целясь, выстрели в него. Потом Диего попытался ударить противника ружьем, и они оба упали возле фургона. Котяра вскочил и побежал к ним.

— Ружье! — крикнул он мне на ходу. — Возьми ружье!

Котяра остановился возле борющихся мужчин, катавшихся по земле, и я увидел, как в его руке сверкнул нож. Котяра выждал подходящий момент и ударил. Раздался вопль, Диего поднялся с земли, пытаясь вцепиться руками в горло Котяре.

Котяра отступил на шаг и остановился в ожидании. Диего двинулся на него, сверкнуло лезвие ножа, и Диего согнулся пополам. Котяра резко ударил его коленом в пах, и он рухнул на спину.

Котяра повернулся, держа в руке нож. Перед ним была спина сеньора Монкада, поднимавшегося с земли. Котяра изготовился для удара, но в этот момент сеньор Монкада обернулся, сжимая в руках ружье.

Котяра мгновенно принял невинную позу.

— С вами все в порядке, сеньор? — спросил он с притворной озабоченностью.

Сеньор Монкада посмотрел на него, потом на Диего.

— Бандюга! — выругался он. — Он хотел убить меня.

— Вам повезло, сеньор, что я проснулся.

— Я у тебя в долгу, дружище. — Сеньор Монкада улыбнулся. — Ты спас мне жизнь.

Котяра опустил глаза в землю, некоторое время он не мог подобрать нужных слов, потом сказал:

— Пустяки, сеньор. Я лишь немного отплатил вам за вашу доброту.

Он подошел к Диего и перевернул его тело носком ботинка.

— Мертв. Где вы наняли его?

— В Бандайе. Мне сказали, что в горах скрываются бандиты и ехать одному с дочерьми небезопасно. Мне порекомендовал его полковник Гутьеррес, солдаты использовали его в качестве разведчика.

— А он оказался просто бандитом, — тоном праведника заметил Котяра. — Он собирался убить вас и украсть лошадей, должно быть, ему понравился черный жеребец.

— Черный жеребец? — недоуменно спросил сеньор Монкада. — Но ведь он не мой, а его. Котяра удивленно вскинул брови.

— Его?

Сеньор Монкада кивнул.

— Но по закону он теперь твой.

Котяра посмотрел на меня, лицо его расплылось в улыбке. Первый раз в жизни закон сослужил ему хорошую службу. Если убиваешь бандита, то его имущество переходит к тебе.

— С тобой все в порядке, папа? — послышался испуганный голос из фургона.

Я совсем забыл о девчонках. Повернувшись, я увидел Марту, с любопытством выглядывающую из-за полога.

— Мы спасены! — театрально воскликнул сеньор Монкада. — Господь своей милостью спас нас от смерти. Вот этот добрый человек, рискуя собственной жизнью, защитил нас от убийцы.

Девчонки выбрались из фургона и кинулись обнимать отца, целуя его и всхлипывая от радости. Наконец сеньор Монкада с сияющим лицом обернулся к нам.

— Сегодня для нас был счастливый день, потому что мы встретили вас, — сказал он. — Теперь я понимаю, почему Диего не хотел, чтобы вы ехали вместе с нами.

— Для нас это тоже был счастливый день, сеньор, — ответил Котяра. Он взглянул на меня и сказал тоном человека, у которого появилась собственность:

— Пойду проверю, хорошо ли привязаны наши лошади!

14

Я кончил высыпать последний мешок соли в бочонок с мясом, когда внезапно обнаружил, что девчонки заявились в сарай и смотрят на меня. Взяв крышку, я начал приколачивать ее.

Через некоторое время раздался голос Марты:

— Вы завтра уезжаете домой?

Это было скорее утверждение, чем вопрос. Я молча кивнул. Мы пробыли на их гасиенде почти неделю, сеньор Монкада не захотел проделывать остальной путь до дома в одиночку, и Котяра согласился сопровождать его. Особенно после того, как услышал, что у сеньора Монкада есть коровы и он готов в качестве платы предоставить нам четыре бочонка солонины и фургон для ее доставки.

В качестве залога до того, как мы вернем фургон, Котяра должен был оставить черного жеребца. Они ударили по рукам, и мы поехали в Эстанцу.

На гасиенде мы работали день и ночь, засаливая мясо и подготавливая его к отправке. Я забил в крышку последний гвоздь и обернулся.

— Да, мы уезжаем завтра.

— Сколько тебе лет? — спросила Вера.

— Тринадцать, — ответил я, зная, что ей двенадцать.

— А вот и нет, — презрительно бросила Марта. — Я слышала, как твой отец говорил моему, что тебе только десять!

— Мой отец? — Я совсем забыл про Котяру, который, наверное, как обычно, вертелся на кухне, набивая брюхо.

— А у тебя есть братья или сестры? — спросила Вера. Я покачал головой. Теперь, закончив работу, я почувствовал, что в сарае холодно, и натянул рубашку.

— Ты такой тощий, — сказала Вера. — У тебя все ребра выпирают. — Она захихикала.

Я с раздражением посмотрел на нее, она только и говорила о том, какой я тощий.

— Не обращай на нее внимания, — сказала Марта. — Она всегда подглядывает за мальчишками.

— И ты тоже! Ты подглядывала за Диего, когда он ходил писать!

— Ты же сама меня позвала, — возразила Марта, и ее слегка передернуло от этих воспоминаний. — Какой ужасный человек!

— Тогда ты так не думала, ты сказала, что у него больше, чем у папы.

Я, наконец, понял, о чем они говорили. Голос Марты понизился до шепота.

— Он заметил, что мы подглядываем за ним. И знаешь, что он сделал? Я покачал головой.

— Он подошел к тому месту, где мы прятались, держа в руке свою штуку. Мы испугались, а он засмеялся и стал ее дергать, а через минуту она стала в три раза больше! А кончик у нее был красный, как у черного жеребца.

— У черного жеребца? — спросил я, пытаясь уловить связь.

Марта кивнула.

— Папа сказал, что пока твой отец вернет фургон, черный жеребец успеет покрыть всех шестерых кобыл.

Да, сеньор Монкада был отнюдь не глуп, только один новорожденный жеребец стоил четырех бочонков солонины.

— А он продолжал дергать ее, и она становилась все больше и больше, — произнесла Вера хриплым голосом.

— Кто? — У меня совершенно вылетело из головы, о чем они говорили.

— Диего, — с раздражением ответила Марта. — Он так и стоял с довольной улыбкой на лице и все время дергал свою штуку.

Теперь и во мне проснулся интерес.

— А что было дальше?

В голосе Марты прозвучало явное разочарование.

— Ничего. Мы услышали, что идет папа, и убежали в фургон.

Я тоже был разочарован не меньше нее, мне хотелось бы услышать продолжение.

— Мне все равно не нравится Диего, — быстро сказала Вера. — Если бы он убил папу, то потом бы убил и нас.

— Сначала он изнасиловал бы вас, — авторитетным тоном заявил я.

Моя уверенность заинтересовала девчонок.

— Откуда ты знаешь?

— Девушек всегда сначала насилуют, а потом убивают.

— Почему? — спросила Марта. Я пожал плечами.

— Откуда я знаю? Просто так всегда бывает. Вера с любопытством посмотрела на меня.

— А ты много знаешь, да?

— Достаточно, — важно ответил я.

— А ты можешь сделать так, чтобы у тебя тоже был твердый, как у Диего?

— Конечно, — нахально заявил я. — Это просто, любой мужчина может.

— Могу поспорить, что ты не можешь, — сказала Марта. — Ты еще маленький.

— Я не маленький, — сердито возразил я. Сестры переглянулись, на их лицах было написано возбуждение.

— Докажи, — хрипло потребовала Марта.

— Зачем? Может быть, мне не хочется.

— Ты просто маленький, — сказала Марта. — Боишься, что у тебя не получится!

— Получится, я вам докажу.

Их глаза следили за моей рукой, когда я расстегивал штаны. Достав свой пенис, я начал дергать его, как это делал Роберто. Прошло несколько секунд, я опустил глаза вниз — ничего не произошло.

— Ты, наверное, делаешь слишком быстро, — прошептала Марта. — Диего делал это гораздо медленнее.

Я недоверчиво посмотрел на нее, откуда она может знать о таких вещах больше, чем я.

Она заметила мою нерешительность.

— Дай-ка я покажу тебе, — сказала Марта, протягивая руку.

Рука ее была теплой и влажной, я почувствовал, как по телу разливается тепло, а в паху поднимается тяжесть. Я посмотрел на девчонок. Занятые своими наблюдениями, они не поднимали глаз. Вера облизнула языком пересохшие губы, но теперь она уже не хихикала.

Почувствовав, как по бедрам пробежала судорога, я опустил взгляд вниз, и теплая волна гордости, похожая на тепло утреннего солнца, охватила меня. Он был твердым, не таким большим, как я предполагал, но он был твердым.

— Я же говорил вам, что смогу. А теперь лучше прекращай, а то я вас изнасилую.

— У тебя не хватит смелости, — прошептала Марта.

— Не хватит? Лучше побыстрее убирайтесь отсюда!

Они не двинулись с места, и я шагнул к ним. Глаза их не отрывались от моей штуки, и я чувствовал, как она дергается.