ТораДора. Том 6 - Такемия Ююко

– Хватит торчать там и глазеть, давай спасай меня! Гр-р-р, я от одного запаха сейчас окосею!…

– А, точно!

Изрядно пьяная Ясуко рухнула прямо на футон Тайги, полностью игнорируя тот факт, что там уже лежит сама Тайга, позаимствовавшая большую футболку Рюдзи и спортивные штаны в качестве пижамы. Ясуко источала такой крепкий аромат спиртного, что от него одного могла заболеть голова. Она крепко обняла Тайгу, закатав её в футон. Та уже начала задыхаться от нехватки кислорода и ядрёного запаха.

Рюдзи старательно разжал пьяный захват Ясуко, и Тайга наконец смогла освободиться. Ясуко потянулась полураздетым телом и сказала…

– Спать… Рю… Я… Спать… Дай…

Ясуко длинными ногтями зажимала вырез на блузке, чтобы оттуда ничего не выпало. Рюдзи, как сын не испытывая к этому особого интереса, лишь сказал…

– Это невыносимо, ты действительно плохо выглядишь.

Рюдзи, не зная, что делать, громко зевнул. Тайга со спутанными волосами широко раскрыла рот и тоже согласно зевнула.

– Блин… Я проснулась. Ох-х-х-х…

Она прикусила слишком длинный рукав футболки, словно ребёнок…

– Что сказала Я-тян?… Ты её понимаешь?

– Она сказала «Воды… Рю-тян, дай мне воды… Со льдом…»

– Неудивительно, ты же её сын… Я тоже хочу пить, у нас есть холодный ячменный чай?

– Ага. Я приготовил перед тем, как лечь спать.

Они двинулись к кухне, руководствуясь лишь светом из комнаты Ясуко. Пока Рюдзи шарил в холодильнике, Тайга достала стаканы.

– А? Чая нет… Даже бутылки нет…

– А! Вот!

Тайга нашла в раковине бутылку, о которой шла речь. В ней оставался лишь чайный пакетик на дне. В такой ситуации преступником мог быть только…

– Чёрт бы побрал этого Китамуру! Как он мог выхлестать весь чай, пока мы спали?! Можно было сделать ещё одну бутылку, добавив воды… Это испорченный мальчишка, росший под защитой родителей?… Ох, даже лёд весь кончился! Почему ему потребовался лёд для холодного питья? И даже не позаботился сделать новую порцию…

Рюдзи вздыхал над пустой формой для льда. Ясуко снова крикнула «Воды…». Вода в бутылке от BRITA у них была, но вряд ли вода без льда сможет удовлетворить пьяницу.

– Делать нечего, придётся шлёпать в круглосуточный. Это хотя бы ближе, чем автоматы. Тебе что-нибудь купить?

– Йогурт! А, нет, пудинг! Нет, буше! Голубое шоколадное буше? Сладкий кофе? Мороже… Ай! Что мне делать! У меня голова болит…

– …Почему бы нам вместе не сходить.

Сунув в карман лишь ключ от квартиры и кошелёк, Рюдзи и Тайга натянули шлёпанцы, собравшись предельно быстро.

– Уходить из дома ночью – это так захватывающе… О, точно, прихватим с собой Китамуру?

– Он, должно быть, спит.

– Попробуем позвать его.

Кивнув друг другу, они направились в комнату Рюдзи.

– Ха! Тут какой-то странный запах…

– Не твоё дело!

Включив настольную лампу, они склонились над Китамурой. Тот похрапывал, натянув одеяло до самого носа. Тайга прикусила рукав своей футболки и беззвучно хихикнула.

– Хе-хе… Лицо спящегоКитамуры…

– Эй, ты не забыла, зачем мы здесь? Извращенка…

Они слегка потянули одеяло, словно разыгрывая спящего в телевизионном шоу, заставляя проснуться. Жаль, что здесь не было Минори, она бы наверняка рявкнула «ДО-О-О-ОБРОЕ УТРО!!!», в защитном шлеме и с микрофоном. Под одеялом обнаружилось сонное лицо Китамуры без очков.

Тогда-то Рюдзи и Тайга наконец поняли, почему Китамура прикончил ячменный чай и почему исчез лёд. Они не могли ни сказать что-либо, ни вздохнуть, лишь неловко молчали.

Рядом с подушкой… Нет, наверно, выскользнув из его руки, когда он заснул, лежал мокрый пластиковый пакет с растаявшим льдом. Похоже, Китамура всячески пытался скрыть, что долго плакал ночью. И выпил весь чай, чтобы возместить потерю жидкости.

Китамура плакал совсем недавно.

Полотенце, которое Рюдзи накинул на подушку, промокло. На лице Китамуры виднелись дорожки слёз, идущие от уголков глаз. Он засунул полотенце в рот и прикусил его. Наверно, он уснул, безмолвно плача в ночи, пока Рюдзи и Тайга беспробудно дрыхли, ничем не интересуясь.

На пустой улице звучали шаги двух человек.

– Сейчас не слишком безопасно, не отходи далеко.

– …

Тайга волочила ноги чуть позади Рюдзи, двигаясь со скоростью улитки, так медленно, что даже не могла догнать облачко выдыхаемого пара.

Хотя настоящая зима ещё не наступила, воздух поздней ночью был весьма холодным. На улицах ни души. В переулки не ступала даже лапа бездомного кота. Ни одного открытого окна. Улица в жилом районе, игнорируя присутствие Рюдзи и Тайги, казалось, тоже спала. Вокруг царила мёртвая тишина.

– Тайга…

Рюдзи позвал Тайгу по имени. Тайга опустила голову, почти остановилась, спутавшиеся длинные волосы скрывали выражение её жемчужного лица.

Рюдзи сделал несколько шагов назад, ухватив рукав куртки, которую он одолжил Тайге. Тайга не пыталась вырваться и окончательно остановилась.

– Чему… Чему я так радовалась… И была так возбуждена… Я такая ду… ра…

Рюдзи видел завитки её волос. Её плечи и голос дрожали, и совсем не от холода. Голос, сожалеющий о её собственной глупости, таял в ночной тишине.

– Я ничего не знала, ничего не замечала, боль и печаль Китамуры… Я не поняла… ничего… Я не могла… Я… плохая…

– Почему это ты плохая?

– Плохая!…

На непокрытые маленькие ноги, которые должны были уже закоченеть на морозе, упали слёзы. Да, слёзы, которых Рюдзи не видел, даже когда её бросил отец.

Все беды тяжёлым ливнем обрушивались на маленькую фигурку Тайги, а её сердце, словно здоровая плодородная почва, всё время впитывало этот дождь. Но теперь количество впитанной влаги превзошло предел, и она потекла наружу. В тишине каждая слезинка Тайги оставляла круглый прозрачный след на асфальте.

– Такой, как я, нельзя любить его!…

За несколько часов до рассвета над улицей разнеслись неудержимые рыдания. Рюдзи лишь смотрел на завитки её волос, продолжая цепляться за слишком длинный для неё рукав куртки. Он тоже не мог идти дальше.

Другим рукавом Тайга с силой вытерла лицо, подавляя свой плач и согнувшись от боли. Если у тебя нет права, ничего не поделаешь. Рюдзи стоял, не зная, что делать, как утешить Тайгу, продолжая сжимать рукав её куртки.

Ами упоминала это, «Кто-нибудь придёт и поможет тебе, если будешь плакать достаточно громко». Рюдзи подумал, что это очень верно. У странного, серьёзного, честного и спокойного Китамуры было много привлекательных черт. Он был именно «таким человеком». Рюдзи и Тайга любили его и хотели помочь ему, когда он плачет. Неважно, что он сделал, они всё равно хотели помочь ему – в этом Ами была права. Вот почему Рюдзи не мог опровергнуть Ами, обвинившуюКитамуру в наивности. Они любили Китамуру, потому принимали его безрассудность. Даже если Китамура просто плакал, чтобы другие, любящие его, помогли ему, Рюдзи и остальные всё равно хотели ему помочь.

Но тут есть проблема… Он определённо плакал, но что делать, если группа идиотов не заметила этого?

Даже если они хотят помочь ему,если ждут, что он будет действовать безрассудно, что они могут сделать, если не слышат, как он плачет?

Что делать ребятам, которые хотели бы стать «последней надеждой», но не могут ничего сделать, чтобы помочь?

Рюдзи непроизвольно вздрогнул… К глазам подступили слёзы.

В последний момент Рюдзи поднял голову и посмотрел в ночное небо. Над улицей с её очень грязным воздухом были видны несколько созвездий. Отдельные звёзды ярко сияли, словно отвечая на рыдания Тайги.

– Тайга, посмотри, вот Большая Медведица. Вон Полярная звезда… и Орион.

Есть ли песня, призывающая посмотреть на небо?… Рюдзи искал мелодию в памяти, втискивая руку в рукав куртки, чтобы дотянуться до замёрзших пальцев Тайги.

Тайга подняла голову. В свете уличного фонаря показались покрасневший нос и ресницы со слезами на них. Прекрасное лицо – дар богов –было искажено плачем, но не из-за того, что Рюдзи указывал в ночное небо. Пока ты не посмотришь вверх, ты не перестанешь плакать.

Тайга с железной волей снова шагнула вперёд.

Хотя слёзы ещё капали время от времени, это было хорошо.

Рюдзи очень чётко понимал это, потому что он всегда был рядом с Тайгой. Он знал – неважно, сколько пришло и ушло сезонов, неважно, сколько прошло одиноких ночей, неважно, сколько раз они смеялись, радовались или горевали, Тайга никогда не сдавалась. Именно поэтому Рюдзи знал и верил.

– Которое? Которое из них Орион?

Рюдзи ответил…

– Три звезды в линию. Видишь?

– А… Вижу… Прямо над нами.

Тайга подняла голову, глядя в морозное небо. Её пальцы чуть сильнее сжали руку Рюдзи. Рюдзи знал, что хоть лицо Тайги всё в дорожках от слёз, в её сердце снова вернулась сила и ей нужно лишь немного времени, тогда она будет готова снова идти вперёд.