Судить буду сам - Кирилл Казанцев

– Ты бы, сын гор, полегче заруливал на поворотах! – нахмурился тот, собираясь вернуться к своей машине.

– Что ты сказал? – с вызовом поинтересовался красавчик.

– Слушай, ты, жертва горного обвала! – уже начиная закипать, парень недобро прищурился, пристально глядя на придурка, который на ровном месте затевал ссору. – Я мастер спорта по боевому самбо. Если ты сейчас, говнюк, не заткнешься, я тебя голыми руками порублю на шашлык и зажарю его на том костре для бродячих собак. Понял?

Сообразив, что он и в самом деле может нарваться на неприятности, красавчик, чтобы как-то выкарабкаться из щекотливого положения, примирительно добавил:

– Да ладно. Иди!

– А ты – стой и думай, а то в следующий раз схлопочешь себе на жопу приключений! – бросил тот, пробираясь через уже довольно плотную толпу, собравшуюся у места происшествия.

Вскоре примчалась пожарная машина, прикатила милиция и «Скорая», которая почти сразу же отправилась восвояси – спасать тут явно было уже некого. Пожарные залили машину потоками пены, а милицейские эксперты, как только она осела, приступили к работе, разбирая в покореженном салоне обгорелые человеческие останки.

– Здесь есть знакомые погибших? – оглядев толпу, поинтересовался милицейский капитан.

– Я их знакомый, – некоторое время подумав, откликнулся Рогалин.

– А какие-нибудь еще свидетели именно взрыва имеются? – снова спросил капитан.

– Вот мы, мы видели, – к нему подошла пожилая чета, ехавшая в старых «Жигулях».

– Ясно! Всех остальных прошу отсюда удалиться! – объявил капитан, изобразив решительный жест рукой. – Тут не цирк, тут погибли люди!

…Ближе к вечеру того же дня в кабинете у Чубареева появилось двое негодующих мужчин. Первым вошел гражданин баскетбольного роста с властным выражением монументально высеченного природой лица. На лацкане его дорогого костюма поблескивал значок депутата районного собрания. Без приглашения сев напротив начальника областного УВД, гость недвижимым, удавьим взглядом воззрился на хозяина кабинета и без каких-либо предисловий жестко не то что потребовал, а, скорее, приказал:

– Найти виновных в гибели моего сына! Любой ценой! Во что бы то ни стало!

– Это само собой разумеется, Альберт Филиппович! – чуть заметно кивнул Чубареев – его покоробила нарочито высокомерная интонация визитера. – Это дело поручено расследовать лучшему оперативному сотруднику УВД, майору Данилину. Я думаю, он быстро сможет найти тех, кто стал причиной гибели вашего сына и его друга.

В этот момент в кабинете, скороговоркой спросив: «Позвольте войти?», появился еще один гость, в отличие от первого – объемистый в талии, щекастый и приземистый.

Несмотря на свой добродушный вид, каким обычно отличаются толстячки, этот господин так же не страдал отсутствием амбиций. Чубареев хоть и не сразу, но узнал его – это был ректор института управления и администрирования Аристарх Забунто.

– Господа! – прямо с порога заговорил ректор. – Свершилось страшное злодеяние – зверски загублены две молодые жизни. Я надеюсь, наша милиция сможет кого-то найти хоть на сей раз? – Он осуждающе посмотрел на хозяина кабинета.

– По поводу вашего «хоть». Что конкретно вы имели в виду? – Чубареев хмуро воззрился в его сторону.

– Что? Я же не глухой, не слепой… – Тоже садясь напротив начальника областного УВД, Забунто гневно сверкнул очами. – Читаю прессу, смотрю ТВ… Вот не так давно была скандальная информация о происшествии в Наковальском. Что творится?! Отморозки распоясались! Тех негодяев, я так понимаю, вы не нашли. Но хотя бы убийц наших детей вы найдете?

– Мы сделаем все возможное, Аристарх Геннадьевич, – с непонятным сожалением глядя на него, пообещал тот. – Но хотел бы задать вам, господа, один вопрос: вы не припомните, где в тот день, когда в Наковальском убили парня и похитили его невесту, были ваши сыновья?

Ответом ему была долгая пауза. В кабинете повисла разом сгустившаяся тишина, а оба визитера, обменявшись удивленными взглядами, повернулись к Чубарееву.

– В-вы хотите сказать, что мой Ромка был замешан в каких-то уголовных делах? – дергающимися губами выдавил Фоломьев.

– Это немыслимо! Вешать на погибших мальчишек грязную уголовщину?! Бред! – вспылил Забунто.

– Господа, господа! – устало глядя на своих не в меру эмоциональных гостей, начальник облУВД, поморщившись, расслабленно помахал в воздухе кончиками пальцев. – Успокойтесь. Пока никто на них ничего не вешает. Я всего-навсего спросил у вас о том, где были ваши сыновья в тот день, когда был убит житель поселка Наковальское Виктор Усачев, также похищена, жестоко избита и изнасилована его невеста Вера Романцова. Что тут сложного?

– Ну, если память не изменяет, Ромка был в гостях у кого-то из своих друзей… – раздраженно уведомил Фоломьев.

– М-м-м… Точно не могу сказать, но Геннадий, по-моему, тоже был у кого-то из своих приятелей, – развел руками Забунто. – Ну и что из этого следует? Выходит, если меня в тот день не было дома, я тоже принимал участие в убийстве и изнасиловании?

– В тот день, когда в городе Запрудинка неизвестные на иномарках сбили женщину с ребенком, – проигнорировав его выпад, Чубареев продолжил выкладывать свои факты, – их тоже не было дома? Тоже… И в тот вечер, когда неизвестное авто задавило в Липинце сразу троих и покалечило еще нескольких, они тоже отсутствовали. Я уже не говорю о целой пачке заявлений, поступивших за этот месяц в райотделы области от женщин, которые подверглись групповому насилию. И во всех этих заявлениях фигурируют одни и те же машины – черные «Лексус» и «БМВ» и темно-синий «Форд Мондео». Господа! То, что произошло с вашими сыновьями, мне кажется, не проделка неизвестных террористов, а чья-то изощренная месть за причиненную ими боль. Я это говорю не для того, чтобы анализировать нравственный облик погибших во время взрыва, а чтобы найти ниточку к тем, кто хотел бы им отомстить. Более того! Мне почему-то кажется, что это – только начало. Боюсь, скоро мы услышим и о других, не менее загадочных смертях.

Судя по всему, этот «спич» хозяина кабинета окончательно поверг в шоковое состояние обоих визитеров. Они растерянно молчали, как видно, пытаясь собраться с мыслями. Наконец первым пришел в себя Фоломьев.

– Ну, если вы их, как я понимаю, подозревали в уголовщине, то почему же не задержали?! – почти выкрикнул он. – В конце концов посидев в том же СИЗО, Ромка хотя бы остался жив. Да, может быть, и ума малость набрался. Что ж вы-то бездействовали?

– Альберт Филиппович, это вы сейчас так говорите… – невесело усмехнувшись, Чубареев покачал головой. – А попробовали бы мы его задержать, что бы вы тогда сделали? Да сразу же стали бы звонить и губернатору, и в Москву, и адвокатам, и правозащитникам… Прямых улик у нас нет и сейчас. Да и попробуй их найди! Вон, на днях, после происшествия в Липинце, я посылал оперов осмотреть машины, засветившиеся в Наковальском. И что же? Еле-еле удалось провести эту условную, формальную проверку. Господа, мы здесь одни и будем говорить откровенно. Я прекрасно знаю, каким образом вы, Альберт Филиппович, стали обладателем контрольных пакетов акций. Мне хорошо известно, Аристарх Геннадьевич, какие откаты платятся в стенах вашего вуза – и при приеме, и во время сессий…

Он замолчал и выразительно посмотрел на своих собеседников. Те, не проронив ни слова, лишь в очередной раз переглянулись.

– …Думаю, о моих грехах вы наслышаны не меньше, – продолжил хозяин кабинета. – Так что нам нет смысла притворяться друг перед другом и корчить из себя невинных гимназисток. И вот, исходя из этого, скажу вам следующее…

Как далее довольно пространно пояснил Чубареев, не последнюю роль в том, как милиция отреагировала на все ранее перечисленные им громкие происшествия, сыграла близость региональных выборов. Всего через каких-то пару с небольшим месяцев в губернии должны были пройти выборы – как в местные органы власти, так и в Госдуму от данного региона.

– …И вот, скажите мне, господа, за кого отдаст свои голоса наш электорат, если вдруг окажется, что сын члена областного политсовета партии, ранее победившей на наших региональных выборах, оказался уголовным преступником? – Чубареев указал взглядом на Забунто. – А что скажут те же избиратели, когда и сын члена губернской общественной палаты засветится на том же поприще? Это будет крах доверия населения к сложившейся на нашей территории системе власти.

– И какой же вы видите из всего этого выход? – хмуро пробурчал Фоломьев.

– Мне нужны координаты и имена всех без исключения друзей Романа и Геннадия, чтобы с ними в обязательном порядке встретились наши доверенные сотрудники. Взяв у парней всю необходимую информацию, они передадут ее Данилину.

– А для чего такие хитросплетения и сложности? – недоуменно развел руками Забунто.