Перо на Луне - Филлис Уитни

Джоэл явно не хотел говорить об Эдварде Ариесе.

— Поехали на ланч, — сказал он. — Я заказал столик в ресторане отеля "Ок-Бей Бич".

— Очень люблю этот ресторан. — Миссис Радбурн просияла. — Но сперва мне бы хотелось подарить Элис на память что-нибудь из этой комнаты.

Она прошлась по комнате, по пути легко прикасаясь к предметам.

— Ах, вот мы где, — она взяла что-то с лакированного блюда и протянула Элис.

Девочка осторожно взяла подарок и положила себе на ладошку — это была крошечная брошка тонкой резьбы из розового коралла, в виде цветка лотоса.

— Не забудь показать ее миссис Ариес, — сказала Лита Радбурн, и я почувствовала в ее словах скрытый смысл, хоть она сама это никак не пояснила.

— Наденешь или мне положить ее к себе в сумочку до нашего возвращения? — спросила я у Элис.

Она сразу сунула мне брошку.

— Не хочу ее потерять. Спасибо, миссис Радбурн. Она очень милая. — Учитывая, как часто Элис грубила, было приятно видеть, что временами она может вести себя вежливо.

Когда мы вышли на улицу, у "мерседеса" нас уже ждал Кирк. Он сразу потянулся к переднему сидению и вытащил маленькую коробочку, которую Коринтея Ариес поручила ему передать миссис Радбурн. Он отдал ей коробку и сопроводительное письмо, объясняя, какие ему даны инструкции. Я снова заметила, как сильно он смахивает на пирата с этими усами и лениво подумала, как он, интересно, выглядит, когда чисто выбрит.

— Как странно, — сказала миссис Радбурн, принимая коробку. — Не представляю, зачем Коринтее понадобилось мне что-то передавать. Я уже много лет с ней не разговаривала.

— Что очень глупо, — заметил Джоэл, — но я никогда не спорил ни с тобой, ни с Коринтеей.

Кирк с преувеличенным поклоном открыл дверцу машины — миссис Радбурн бросила на него быстрый взгляд, но ничего не сказала.

Интересно, у ее духов-"проводников" есть что рассказать о Кирке Маккее? А может, они уже ей что-то и нашептали, поскольку Лита заговорила с Кирком сама.

— Вы недавно работаете на миссис Ариес, верно? — поинтересовалась она.

— Да, мадам, — ответил он, дожидаясь, пока мы все усядемся в машину.

Элис снова забралась на переднее сидение, явно предпочитая компанию Кирка, а Джоэл сел на заднее между мной и своей матерью. Едва мы тронулись с места, как Элис начала рассказывать Кирку о комнате индийских сокровищ. Он хотя бы слушал ее, а не отмахивался, как Корвины.

Пока Элис болтала, миссис Радбурн тихо обратилась к сыну:

— Мне кажется, тебе стоит посоветовать миссис Ариес избавиться от нового шофера. От него идут нехорошие вибрации. И еще нечто такое, что обещает неприятности.

— Я передам ей твое впечатление, — сказал Джоэл. — Только сомневаюсь, что Коринтея к нему прислушается. Она доверяет Диллоу, а он всегда очень осторожен, когда нанимает кого-то нового.

"Вот только на этот раз он попустительствует за ее спиной", — подумала я.

— Ладно, ее шофер — не моя проблема, — сказала Лита. — Я хочу посмотреть, что же прислала мне Коринтея. — Быстрыми и уверенными движениями она открыла коробку и откинула прикрывавшую предмет ткань. Увидев его, она воскликнула: — Джоэл! Ты узнаешь ее?

Джоэл взял у нее коробку и вытащил маленькую резную фигурку из нефрита, светло-бежевую с зелеными прожилками. Он поднял ее в руках, и я увидела, что статуэтка изображает сына Шивы и Кали — бога со слоновьей головой.

Я быстро глянула на Кирка с Элис. Девочка что-то ему рассказывала, а Кирк слушал, не отрывая глаз от дороги, и изредка что-то отвечал. И все равно, я не была полностью уверена, что он не подслушивает наш разговор. Со своего места я видела только его густые волосы, вылезающие из-под кепи, и затылок, а по ним ничего не определишь.

— Та самая, что причинила столько проблем, — протянул Джоэл, пристально глядя на статуэтку.

Его мать разволновалась.

— Именно эту статуэтку украл тогда Эдвард! Я видела, как он на нее смотрит, и знала, что он ее обожает. Когда после его прихода она исчезла, мне пришлось позвонить твоему отцу. Взять ее было больше некому. И Льюис, естественно, рассердился. Он был так разъярен, что я испугалась возможных последствий. Того, что он мог сказать мальчику или сделать, если встретится с ним лицом к лицу. Поэтому я и пошла поговорить с бабушкой Эдварда.

— Я помню, — рассудительно сказал Джоэл. — Все это было просто ужасно — особенно, потому что мне навсегда запретили видеться с Эдвардом. Мы были мальчишками — тринадцатилетними подростками — и отец не должен был так строго с нами поступать. Я в те дни его очень боялся.

Миссис Радбурн понизила тон. Она явно помнила о Кирке и Элис на переднем сидении.

— Естественно, Коринтея пришла в бешенство, когда я рассказала ей, что сделал Эдвард. И разозлилась она не только на него, но и на меня, она мне и без того не симпатизировала. Она сказала, что не допустит, чтобы ее внука обвиняли в воровстве. Хотя я полагаю, впоследствии она поняла, что вина все-таки лежит на нем. Несколько лет спустя из ее собственного дома стали пропадать вещи, и она выгнала Эдварда. Этот мальчик с самого начала был никчемным. Посмотрим, что же написала Коринтея.

Лита открыла письмо и стала читать.

— Вы только представьте себе! Она уже давно поняла, что это он украл статуэтку. После смерти Эдварда она разбирала его вещи и нашла ее. Все эти годы она держала статуэтку у себя, ни сказав нам ни единого слова. Почему же она прислала ее сейчас?

— Наверное, потому что тяжело заболела, — сказал Джоэл. — Возможно, она сожалеет о случившемся и хочет очистить свою совесть.

— Эта женщина никогда не о чем не сожалеет!

— Ты должна узнать кое о чем. Я никогда этого тебе не рассказывал, хотя и должен был. Эдвард не крал этот кусок нефрита. Я сам отдал его ему, — последовал быстрый ответ Джоэла.

— Отдал? — переспросила миссис Радбурн. — И ты допустил, чтобы его обвинили в краже?

Они оба забыли о моем присутствии, а я сидела тихо, как мышь, и не встревала.

— Я был мальчишкой и не думал, что это так серьезно, — продолжал Джоэл. — Я знал, как сильно нравится Эдварду эта фигурка, и мне захотелось сделать широкий жест. Я думал, может, ее вообще не хватятся. А потом я побоялся признаться, поскольку представлял, какую взбучку получу от отца. Я не подумал, что Эдварда могут обвинить в краже. Мне даже в голову не приходило, что кто-то может узнать, что статуэтка у него.

Его мать покачала головой.

— Не понимаю, почему Эдвард не сказал правду. Зачем он взял на себя твою вину?

— Потому что в этом весь он. Упрямый. Гордый и злой. Недостаток физической силы он компенсировал силой духа. Возможно, он сказал себе "Пусть думают, что хотят, если они такие идиоты!" Кроме того, он знал, что мне бывает от отца, когда я выхожу за рамки, и не хотел, чтобы за проявленную щедрость меня выпороли. Мне надо было рассказать все тебе, но ты бы рассказала отцу. И я струсил. Позже мы с Эдвардом пошли разными дорогами, но я всегда помнил об этой истории, она беспокоила мою совесть. Я долго думал, что когда-нибудь все-таки расскажу правду, но потом стало слишком поздно — Эдвард погиб.

Лита мягко положила ладонь на руку сына.

— Кто не празднует труса хотя бы пару раз в жизни? Но Коринтее надо рассказать правду — раз уж она сделала такой жест и прислала ее. — Лита забрала у сына нефритовую фигурку, положила ее обратно на тканевое ложе и закрыла коробку. — Я должна извиниться перед Коринтеей. Я рада, что она вернула статуэтку, хоть она и держала ее у себя столько времени. В ближайшие дни я лично поблагодарю ее и извинюсь, что обвинила тогда Эдварда. Может быть, теперь старая рана начнет заживать.

— Я бы на это не рассчитывал, — сказал Джоэл.

— В конце концов, — продолжала его мать, — Эдвард тоже не был невинной овечкой. Может, в тот первый раз он и не был виноват, но спустя несколько лет в ломбарде обнаружились ценные предметы искусства, принадлежавшие его бабушке. И украл их именно он.

— Теперь все это уже не имеет значения — Эдвард давно мертв, погиб по нелепой случайности.

— Ничего случайного не бывает, — сказала Лита.

Я подумала о письме-предвестнике, которое получил Кирк, и спросила:

— Миссис Радбурн, вы не получали… не знаю… ну, в общем, "сообщений" насчет смерти Эдварда?

— Зовите меня Лита, прошу вас, ведь я называю вас Дженни. Что же касается смерти Эдварда… я всегда вижу только густой туман, когда о нем думаю. И он меня пугает. Кажется почти угрожающим.

Джоэл с любопытством посмотрел на меня.

— А почему вы спрашиваете? До вас дошли какие-то домашние слухи?

Мне хотелось рассказать им о Кирке и письме, но что-то меня удерживало. Может, просто тот факт, что это мог услышать сам Кирк. Чтобы об этом говорить, мне нужна была приватность.

Машина свернула на широкую подъездную дорогу, ведущую к отелю "Ок-Бей Бич", и я увидела в окно внушительного вида здание. Очень широкое, с коричневой остроконечной крышей и кремовыми стенами. И тоже с тюдоровским фахверком. Редкие окна с частыми стеклами едва ли пропускали много света. Пространство перед входом окружали высокие дубы, и я видела в стороне за ними водяные отблески.