Родная кровь - Чеви Стивенс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Становится все теплее, и мы все начинаем задумываться о том, где сейчас Кемпинговый Убийца и где он совершит нападение этим летом.
Я выключила телевизор.
Когда Элли вернулась домой, я сказала ей, что мы сыграем в игру «Давай притворимся, будто…», и еще раз повторила с ней правила безопасности. Мы с Эваном уже занимались этим раньше, но сейчас любая мелочь имела значение. Элли скоро наскучила эта игра, но я заставила ее повторить все правила дважды. Наше кодовое слово: Олешка. Нельзя никуда ходить с незнакомым человеком. Как набрать 9-1-1. Что может спросить оператор службы спасения. Какой у нас адрес.
Еще я заставила Элли выучить два новых правила: нельзя брать трубку и нельзя открывать дверь, пока кто-нибудь из взрослых не посмотрит, кто пришел.
Всякий раз, когда Элли забывала о чем-то, мое сердце замирало.
Через двадцать минут зазвонил телефон, и, конечно же, Элли взяла трубку. Это была Лорен, но я все равно накричала на дочку. Малышка заперлась у себя в комнате и отказалась со мной разговаривать. Я приготовила на ужин блинчики и написала на них голубикой «Прости меня». Элли быстро помирилась со мной, но сегодня, отвозя ее в школу, я по-прежнему чувствовала себя ужасно.
Когда я приехала домой, полицейские уже ждали меня, собираясь устанавливать прослушку. Потом приехали сотрудники службы безопасности и установили сигнализацию.
Мне выдали персональное сигнальное устройство, которое я должна носить на шее, но я не хочу, чтобы Элли спрашивала, что это, и потому прячу его в сумке.
Когда все уехали, я уселась в кресло в гостиной, глядя на новую систему сигнализации и телефон. Они вселяли в меня панику. Сколько это все продлится? Я теперь даже не могу спокойно поговорить с Эваном…
И тут зазвонил телефон.
«Просто посмотри на дисплей. Наверное, это даже не он».
Звонок повторился.
«Может быть, это из полиции».
На экране высветился номер Эвана, и я с облегчением вздохнула.
– Привет, малыш, я…
Связь оборвалась.
Я перезвонила, но включился автоответчик.
Отлично, еще один незавершенный разговор! Я швырнула трубку на стол. Когда телефон зазвонил снова, я чуть было не взяла его, но в последний момент заметила номер на дисплее. Звонили из телефона-автомата. Задержав дыхание, я смотрела на трубку. После пяти звонков телефон наконец замолк.
На этот раз я тут же позвонила в полицию, Надин, но тот тип не оставил сообщения, поэтому звонок ничего нам не дал. Сержант Дюбуа сказал, что мне не следует брать трубку, не поговорив с людьми из отдела по борьбе с тяжкими преступлениями, а они приедут только завтра. Они хотят, чтобы после их приезда я сразу же пришла в полицейский участок и сдала кровь на анализ ДНК. Поэтому я и перенесла нашу встречу на сегодняшний вечер. Ну и еще потому, что мои мысли путаются. Я пробовала успокоиться с помощью разных техник, которые вы мне предложили: бегала в парке, записывала все, что произошло за день, медитировала, пела, чтобы устранить это странное ощущение в горле… Я даже пыталась петь во время медитации!
Хуже всего то, что я не могу поговорить об этом со своей семьей, не могу поговорить с Лорен. Вы же меня знаете, сначала мне нужно обсудить с кем-то новости, а потом уже думать, что делать. Слава богу, у меня есть Эван. Мы с ним разговаривали вчера вечером, и он очень поддержал меня, но мне его не хватает. Когда Эван рядом, я чувствую себя собранной и спокойной, словно знаю, что все будет в порядке. Сегодня адвокат Джулии сделал от ее лица официальное заявление для прессы: она не Карен Кристиансон и никогда не отдавала своего ребенка на удочерение. Любому, кто попытается опровергнуть это заявление, может быть предъявлено обвинение в клевете.
Сегодня утром, когда я отвезла Элли в школу, у дома меня ждали репортер с оператором. Следуя совету папы, я подтвердила заявление Джулии, сказав, что ни Джулия Ларош, ни Карен Кристиансон не являются моей биологической матерью и я подам в суд на любого, кто станет распространять подобные сплетни обо мне или моей семье. Потом я захлопнула дверь прямо у них перед носом.
Я понимаю, почему Джулия солгала. Она пытается защитить себя. Сама я хочу защитить Элли, но мне было странно читать заявление Ларош. Она словно отреклась от меня вновь, и от этого мне показалось, что я и не существую вовсе.
Как бы то ни было, сейчас все не так уж и плохо. Я жду результатов анализа ДНК. Если он совпадет с ДНК, обнаруженной на местах преступлений, то все это станет… реальным. Но я надеюсь, что в лаборатории не выявят соответствия. Может, просто возникла путаница с записями в службе усыновления и я даже не дочь Джулии. Может же мне повезти, верно?
Сеанс шестой
Не помню, когда я в последний раз брала в руки кисточку. Вчера я накричала на Лорен, а ведь она просто спросила меня, разослала ли я приглашения на свадьбу. Но как только я начинаю хотя бы думать о том, чтобы составить список гостей, мои мысли разбегаются. Я попыталась поговорить об этом с Эваном, и он сказал, что, возможно, стоит отложить свадьбу до тех пор, пока все не образуется. В чем-то он прав, мы совершенно не успеваем с подготовкой к празднованию, но я всю жизнь ждала этого дня. Мне всегда хотелось чувствовать себя счастливой рядом с таким мужчиной, как Эван. Раньше я даже не знала, что такие мужчины вообще существуют. Он такой заботливый. Приносит мне еду, когда я работаю в мастерской, набирает для меня ванну, когда у меня болит голова, у него хватает сил на то, чтобы мириться с моим характером. Мы оба домоседы, предпочитаем проводить вечера перед телевизором, а не ходить на шумные вечеринки. Мы редко ссоримся, а если размолвки и случаются, то мы очень быстро миримся. Он такой добрый и хороший, что, глядя на него, мне хочется быть такой же. Поэтому идея отложить свадьбу кажется мне невыносимой. Но в последнее время все не заладилось. Возможно, у меня не будет выбора.
В прошлую среду я прямо с утра направилась в полицейский участок. Прежде чем зайти туда, я пару минут просидела в машине на парковке, вцепившись руками в руль. «Все будет в порядке, что бы я ни узнала. Я справлюсь с этим».
Я сдала кровь на анализ ДНК, а потом сержант Дюбуа отвел меня в допросную с диванчиком и попросил подождать сотрудников отдела по борьбе с тяжкими преступлениями. В дверь постучали, и в комнату вошли мужчина и женщина. Я ожидала, что мое дело будут вести какие-нибудь осунувшиеся пожилые люди в черных костюмах и солнцезащитных очках, но женщине было всего лет сорок, одета она была в просторные брюки клеш, белую рубашку и коричневую кожаную куртку. Короткие русые волосы выгорели на солнце, кожа коричневатая от загара. Мужчина был помладше, лет тридцати пяти. Он был одет в стильные черные брюки и черную рубашку с закатанными рукавами. На его предплечьях я заметила татуировки – какие-то азиатские символы. Оливкового цвета кожа, бритая голова и раскосые глаза делали его похожим на итальянца. Он приветливо улыбнулся, так что на щеках проступили ямочки, и я подумала, что у него наверняка отбоя нет от женщин.
– Сара, позвольте мне оставить вас на штаб-сержанта Макбрайд и капрала Рейнолдса.
Кивнув, сержант Дюбуа вышел из комнаты.
«Хм, значит, женщина – штаб-сержант?» Я была поражена.
Женщина села на диван, а мужчина, придвинув кресло, устроился напротив меня.
– Значит, вы из ванкуверского отдела по борьбе с тяжкими преступлениями? – спросила я.
Рейнолдс кивнул.
– Мы приехали только вчера.
Он говорил с легким акцентом, но я так и не поняла каким. Похоже, он вырос на Восточном побережье.
Оба дали мне свои визитки.
– Вы можете звать меня Сэнди. А его зовут Билли.
Женщина кивнула в сторону своего напарника.
– Билл! – укоризненно погрозил Сэнди пальцем капрал.
– Я старше и мудрее, а значит, я могу называть тебя как угодно, – рассмеялась она.
Я улыбнулась, слушая их дружескую перепалку.
– Может быть, принести вам кофе или воды, Сара? – повернулась ко мне Макбрайд.
– Нет, ничего не нужно. А то потом в туалет придется бегать.
– Да, это так выматывает, правда? Мне пришлось дважды просить Билли остановить машину, – кивнула Сэнди.
Рейнолдс закатил глаза.
– У меня проблемы с этим после родов. А у вас есть дети?
– Нет, только пес.
– Тайсон не пес. Он человек, переодетый ротвейлером, – фыркнул Билли.
– Да, от него хлопот полон рот, – рассмеялась Макбрайд. – Но, несомненно, вам с Элли тоже нелегко приходится.
На мгновение я удивилась тому, что она знает имя моей малышки, но потом поняла, что им, должно быть, известно обо мне все. Сердце болезненно сжалось в груди. Это не светская болтовня. Эти люди приехали в наш город ловить серийного убийцу.
Все это время Рейнолдс крутил в руках толстую папку и случайно уронил ее на пол. Я нагнулась, чтобы помочь ему собрать рассыпавшееся содержимое, и отшатнулась, увидев снимок бледного, покрытого синяками лица женщины.