На крыльях надежды - Барбара Картленд

Где-то она читала, что один человек может думать о двух вещах одновременно. Это оказалось правдой. Она думала о подъеме, умывании, одевании, завтраке детей, а теперь об отце, но за этими поверхностными мыслями и повседневной суетой стоял образ ее любимого человека.

— Я люблю его! — прошептала она, и в этот момент услышала телефонный звонок.

Несколько секунд телефон продолжал звонить; она не могла заставить себя обратить на него внимание и вынырнуть из сладких грез. Затем его повелительное требование стало слишком настойчивым, подчинившись, она сняла трубку.

— Алло, это ты, Лорна? Это Салли.

— Салли! Как приятно слышать твой голос! Ты так долго пропадала, что мы уже начали думать, не умерла ли ты.

— Я была к этому очень близка, кроме шуток. Прошлой ночью в наш дом попала бомба.

— О, мне очень жаль!

— Я подумала, что могу приехать к тебе на несколько дней. Мне хотелось бы остаться на выходные, в понедельник я должна вернуться. Мама поехала в Девоншир, а туда нет смысла ехать на короткое время. Вы примете меня?

— Конечно, ты же знаешь, мы всегда тебе рады. Мне очень жаль ваш дом на Чарльз-стрит. Там все разрушено?

— Большая часть потолка рухнула, и гостиная в руинах. Я рискнула забрать кое-какую одежду, иначе у меня не было бы ничего, кроме униформы. Я собираюсь выезжать прямо сейчас, буду у тебя к ленчу.

— Поедешь на машине?

— Да, у меня только-только хватит бензина, чтобы добраться до вас. Поезда не ходят. Пока, Лорна. Огромное спасибо за то, что приютишь меня.

Лорна повесила трубку.

«Как она хороша!» — думала Лорна почти с болезненной завистью, когда четыре часа спустя бежала к парадной двери, куда подъехала ее кузина на длинном серебристо-синем двухместном автомобиле. Она была очень тоненькая и вся дышала жизненной силой, наполненная живой неисчерпаемой энергией. Никто не мог остаться спокойным и невозмутимым, когда Салли была поблизости, она заряжала энергией активности всех, кого встречала на своем пути.

— Привет, дорогая, вот и я.

Она выбралась из машины, демонстрируя длинные, дивной формы ноги, обтянутые чулками из отличного шелка.

— Я быстро добралась, за три с половиной часа, но это ужасно утомительно, особенно после ночных событий. Можно мне коктейль?

Лорна поцеловала кузину:

— Прости, Салли, ты знаешь, у нас нет таких вещей. Если только немного хереса.

— Ну, херес так херес. Может кто-нибудь принести мои сумки?

— Я это сделаю, — сказала Лорна и вытащила чемодан Салли с заднего сиденья автомобиля.

Наблюдая эту картину, Салли остановилась в дверном проеме и стянула темно-красные замшевые перчатки, подобранные в тон пальто и туфлям. Ей никогда даже в голову не приходило носить свой багаж.

— Я рада, что ты пригласила меня, — сказала она. — Мне ужасно не хотелось оставаться на этот уик-энд в замке с мамой, которая без конца стонет из-за того, что произошло на Чарльз-стрит. Она очень раздосадована тем, что папа хотел перевезти мебель месяц назад, а она ему не позволила. Мама твердо вбила себе в голову, что она обладает неприкосновенностью для бомб. Теперь она рассталась с иллюзиями, а я ненавижу людей, плачущих над пролитым молоком.

— Бедная тетя Джулия, — сочувственно сказала Лорна. — Но я рада, что ты к нам приехала.

— У вас хоть что-нибудь произошло с тех пор, как я была здесь в последний раз? — спросила Салли.

— Ничего серьезного. Усадьбу переделали под больницу.

— О, это интересно. Есть там кто-нибудь интересный?

— Смотря кого ты считаешь интересным, — осторожно ответила Лорна. — Иди во двор, там несколько стульев на террасе. Я сейчас принесу херес.

Ей понадобилось несколько минут, чтобы найти графин на нижней полке буфета, поставить его на поднос и протереть два стакана. Когда она пришла на террасу, Салли была не одна.

Лорна почувствовала, как ее сердце подпрыгнуло в груди; она попыталась успокоиться, усилием воли собрала в кулак свои эмоции и медленно подошла к ним. Краска прилила к ее щекам; все утро она задавала себе вопрос, когда увидит его снова, и вот он здесь! Салли увидела ее первой.

— Почему, Лорна, — радостно воскликнула она, — и ты не рассказала мне о том, что здесь Джимми Брайт! Я была ошеломлена, когда увидела, как он идет через лужайку.

— У меня не было времени о чем-то тебе рассказать, — с улыбкой сказала Лорна, затем повернулась к Джимми: — Доброе утро. — Совсем простые слова, но ей показалось, что в них раскрылось все, что она чувствует к нему.

— Позвольте, я возьму поднос. — Джимми протянул руку, и она ощутила прикосновение его пальцев.

— Нет-нет, — воскликнула она, — он слишком тяжелый, вы не справитесь одной рукой!

Вместе они поставили его на стол. Лорне казалось, что ее сердце готово выпрыгнуть из груди. Она была счастлива, до смешного счастлива.

— Я сойду с ума, если останусь здесь надолго, — сказала Салли.

Лорне казалось, что ее голос доносится издалека:

— Почему ты так думаешь? — спросил Джимми.

— Это место Бог создал в последнюю очередь, — ответила Салли, доставая пачку сигарет из сумочки. — Из года в год тут ничего не происходит. Если ты пробудешь здесь достаточно долго, то поймешь, о чем я говорю.

— Бывают кое-какие компенсации, — сказал Джимми. С этими словами он посмотрел на Лорну.

— Тогда мне уже в самый раз их найти, — отрезала Салли. — Но зато это уголок спокойствия после Лондона. Прошлой ночью там было как в аду; и все же я не захотела бы расстаться с такой жизнью и за тысячу фунтов. Можешь ты это понять?

— Я могу, — сказал Джимми. — Я ощутил это на собственной шкуре.

Лорна внезапно почувствовала себя одиноким, отстраненным существом. Она еще не подвергалась опасностям военного времени, а здесь собрались два человека, с которыми она не могла разделить боевого товарищества. Им было о чем поговорить.

Салли служила в ATS и большую часть своего времени работала шофером у старого, но безмерно важного генерала. Но оказалось, что у нее находится время и для других вещей: для своих друзей, вечерних развлечений, коктейлей и фешенебельных местечек. Они с Джимми говорили на одном языке: обсуждали последние сплетни и скандалы, шутили и перемывали косточки общим знакомым.

Через некоторое время Лорна ушла в дом приготовить ленч. Ей показалось, что они даже не заметили ее отсутствия. Пока девушка накрывала на стол, ее огромное счастье слегка сократило свои размеры, но она ожесточенно упрекала себя за это.

«Не могу же я быть такой тупой, чтобы ревновать к Салли», — говорила она себе и все же знала, что боится своей кузины.