Лич на стажировке. Часть 1 (СИ) - "Алаис"

Я осторожно взяла в руки белый кристалл. Наверное, когда-то он был большим и красивым — длиной с две фаланги, а то и с целый мой палец, судя по пропорциям уцелевших граней. Неровная поверхность шедшего наискосок внушительного скола засверкала сотней мельчайших искорок, стоило подставить артефакт солнечным лучам.

— Хм... если ты так считаешь... — недолго помолчав, произнес Альд. — Бери этот. Белые кристаллы всегда хвалили за надежность, может, и осколок на что-то сгодится.

Я бережно положила артефакт на подоконник к уже выбранным предметам, после чего вернулась к осмотру разложенных вещей. Из неизученного остались лишь банки, склянки и пузырьки, судя по всему, то ли с зельями и мазями, то ли с алхимическими ингредиентами. Отдельно горкой были свалены мелкие пузатые мешочки и пучки каких-то трав.

— Какое вопиющее безобразие, — процедил подселенец.— Возмутительно.

— О чем ты?

— О травах. Насколько я могу судить по виду некоторых растений, они либо твои ровесники, либо были неправильно собраны и высушены. В любом случае, их наверняка еще и хранили как попало.

— Да, букетики действительно выглядят... уныло, — согласилась я, разглядывая ближайший пучок, объем которого наполовину состоял из толстого слоя то ли пыли, то ли сажи.

— Букетики... — фыркнул Альд, но фразу не продолжил. Похоже, он окончательно вышел из роли уравновешенного и сдержанного наставника, вернувшись к своей привычной манере общения. Ха, ненадолго хватило.

Мое же внимание привлекли не замеченные ранее тюки под столом. Вытащив один, я обнаружила в нем одежду.

— Хорошая мысль. А то я все никак не мог придумать, как бы поделикатнее намекнуть тебе о необходимости смены гардероба...

—Мог бы не беспокоиться, я уже привыкла, что деликатность — не твой конек, — беззлобно огрызнулась я, рассматривая найденные внутри вещи одну за другой.

В большинстве своем одежда была мужской и оказалась бы слишком большой для меня даже в живом состоянии, что уж говорить о посмертной скелетированной форме. Впрочем, нашлись и платья, и подходящие по размеру рубахи с юбками и штанами, но их единственным преимуществом являлась относительно недавно пережитая стирка. В остальном же их состояние было немногим лучше, чем у моего тряпья.

— О, мантия, то что надо. Бери ее, — скомандовал подселенец. Увлекшись рассматриванием вещей, я едва не выронила от неожиданности край чего-то большого и плотного, что никак не хотело покидать уютную глубину последнего тюка.

— Ты о чем? Об этом... длинном балахоне? — мне наконец-то удалось достать обсуждаемую вещь полностью, и теперь она удостоилась моего придирчивого внимания. — Кажется, это называют рясой. Ну или... робой.

— То, что ты сейчас держишь в руках, Суртаз называл мантией.

— Хм, а я думала, что мантия — это плащ. Ну или накидка.

— У тебя и некроманты — некромаги.

— Будто я виновата в том, что остальные ошибаются.

— Ага, и после этого ты меня еще считаешь занудой... Бери мантию, говорю. Все равно ничего лучше тут нет, похоже.

Как бы меня ни настораживал непривычный покрой новой одежды — длинные широкие рукава и просторный покрой с подолом до самого пола — подселенец наверняка был прав. Хоть и когда-либо виденные мной живые некромаги носили куда более практичную одежду, я знала, что подобная... мантия — что-то вроде церемониального или статусного облачения личей. По крайней мере, одного такого я даже когда-то видела — издалека и всего пару мгновений. Незадолго до того, как все пошло не по плану...

Подселенец хмыкнул, и я, встрепенувшись, прогнала непрошеные воспоминания. А конкретно эта мантия, пожалуй, выглядела вполне прилично. Ткань показалась мне даже красивой — темно серая, почти черная, с едва заметным на свету серебристым блеском. В одном из карманов, глубоких и удобных, кстати, обнаружился все еще крепкий плетеный пояс.

— Не самая практичная одежда, — буркнула я, скорее просто из чувства противоречия — решение-то было уже принято. Правда, по большей части — все-таки не мной.

— Для живых — возможно. Но в мантии обычно не бегают по кустам и по деревьям не лазят, — в голосе Альда послышалась усмешка. — Ну и если под нее ничего не надевать, конечно... Тоже так себе. А с рубахой и штанами почтенному и неторопливому живому некроманту в мантии вполне удобно, главное — подогнать длину по росту. Тебе же — вообще все равно, ты скелет и летаешь. Собственно, это одна из причин, почему обычно мантии носят личи, — подселенец издал короткий смешок, — потому что выглядят так гораздо внушительнее.

— Ладно, убедил. Все равно тут действительно нет ничего получше. Интересно, как она сюда попала, и почему ее никто до меня не забрал?

— Предвзятость, я думаю, — чуть помолчав, ответил подселенец. — Ты тоже этот вариант изначально не рассматривала.

— Я вообще подумала, что это просто кусок ткани.

— В том-то и дело. Мантия полезна тем, что ее в любой момент можно порвать на лоскуты.

— Это в тебе сейчас лекарь заговорил?

— И лекарь — тоже.

Вложив пояс внутрь и небрежно смотав мантию в не слишком аккуратный валик, я отложила одежду на подоконник и окинула взглядом комнату. Если что-то в ней еще и было нужное для меня, то оно скрыто за грудой уже осмотренных вещей, а времени копаться повторно наверняка не осталось. Значит, пора искать канцелиара.

Выбора у меня особо не было, и я осторожно постучала в дверь соседней комнаты. Где-то через полминуты она отворилась, а дверной проем заполнила фигура Милеха. Держа в руках свиток и походную чернильницу с пером, он вопросительно посмотрел на меня, я молча указала на подоконник. Шустро проследовав мимо меня, канцелиар не слишком аккуратно сдвинул в сторону громоздившиеся на столе склянки. Затем он выверенными движениями разровнял пергамент на освободившейся столешнице, откупорил чернильницу и, бегло взглянув на выбранные мной вещи, принялся что-то быстро писать.

— Проследи, чтобы опись соответствовала... — начал было подселенец.

— Думаю, если он захочет вписать что-то сверх взятого, то запросто допишет потом, — мысленно отмахнулась я.

— Вот, озна-акомьтесь, все ли перечислено, — обратился ко мне канцелиар, придерживая уголки пергамента, не давая тому свернуться.

Я просмотрела ровные строчки, написанные уже знакомым почерком, и не нашла несоответствий. Только ряса в списке числилась мантией.

— Интересно, как он узнал, какие я взяла пластинки с заклинаниями? Они же в мешочке.

— Интересно — так спроси, — судя по тону, самого Альда ответ не слишком интересовал. Ну и ладно. Наверняка магия какая-то.

— Все верно, — ответила я канцелиару.

Милех удовлетворенно кивнул и придавил уголки листа первыми попавшимися склянками, чтобы дать высохнуть чернилам. После этого на пару мгновений задержал на мне задумчивый взгляд, будто что-то решая.

— Вещи можете забира-ать, но пока-а не уходите, я сейча-ас вернусь.

Что еще ему от меня нужно — не успела спросить. Канцелиар снова скрылся за дверью. Оставалось только пожать плечами и заняться укладыванием собранного добра в поясную сумку. Интересно, успею ли я переодеться до возвращения Милеха?..

— У тебя уже полгода нет ничего такого, что могло бы его смутить или заинтересовать, — ехидно отозвался подселенец.

— Хочешь сказать, что скелетированная форма освобождает от правил приличия?

— Я допускаю, что есть люди со... специфическими пристрастиями. Но демонстрация неприкрытых костей в мое время не считалась неприличной. Хотя, уверен, были недовольные и этим.

— Подозреваю, что если эти недовольные и были среди живых, то недолго.

— Не исключено. Никто в здравом уме не будет злить лича. Если ему так удобно — на то его воля, как священного последователя Суртаза. Опасная позиция, но так уж сложилось.