Прекрасный Грейвс - Шэн Л. Дж.

– А вас-то что привело в 7-Eleven в два часа ночи, миледи? Полагаю, ваша ночь была такой же паршивой, как и у меня.

– Уже не настолько, – тихонько усмехнулась я.

Он излил мне всю свою душу. Теперь я обязана поделиться хотя бы частью своей правды.

– Да так, с семьей пока все не очень хорошо, – отмахиваюсь я рукой. – Папа хотел, чтобы я приехала домой в Сан-Франциско на День благодарения. Я отказалась.

– Почему?

Решив, что не хочу рассказывать Дому обо всем и сразу, объясняю:

– Не могу снова смотреть в глаза семье после того, как разбила ее на миллион кусочков.

– Значит, не меня одного сегодня одолело чувство вины. Интересно. И как же ты ее разбила? – терпеливо спрашивает он. У меня такое чувство, что он искренне хочет обо всем узнать. Будто я для него сейчас центр вселенной.

Неожиданно, но очень приятно.

Я нервно шевелю пальцами ног в своих сапогах, хмуро уставившись на них.

– У меня… умерла мама.

Тишина охватывает нас со всех сторон.

Наконец, Дом говорит:

– Мне ужасно жаль, Линн. Но ты-то здесь при чем?

– Как раз-таки при чем. Уж поверь мне. Долго рассказывать, но это действительно так, – и я не преувеличиваю. Всему причиной и правда я. И знаю, что папа и Ренн тоже так думают. Это то, с чем мне придется жить до конца своих дней.

– Погоди, дай мне во всем разобраться. – Он потирает подбородок, задумавшись. – Ты считаешь, что именно из-за тебя умерла мама, но при этом тебя не посадили в тюрьму. Следовательно, можно предположить, что это был несчастный случай. Твое решение – лишить свою семью дочери и сестры в одном флаконе?

Понимаю, что в этом есть доля правды, но если бы все было настолько просто. Не могу спокойно смотреть в лицо папе и Ренну, не чувствуя себя при этом Мрачным Жнецом, который пробрался в щель их двери и похитил их радость. Более того, не похоже, что они так уж охотно поддерживают со мной связь. Ренн, по крайней мере, проявляет ледяную вежливость в общении со мной. В основном он напрочь отрицает мое существование. Папа относится ко мне как к дальнему родственнику, с которым он считает себя обязанным переписываться время от времени.

Покачав головой, я отстраняюсь от капота и огибаю машину, возвращаясь к водительскому месту. Дом уловил намек и делает то же самое. Обратная дорога до 7-Eleven, где он оставил машину, проходит в безмолвии, но не в дискомфорте. Такое ощущение, что мы оба перевариваем сказанное за сегодня.

Я паркуюсь за его красным кабриолетом Mazda MX-5 Miata. Эта машина настолько соответствует натуре Доминика, что меня чуть ли не разбирает смех. Ему нравятся большие блестящие вещи ярких цветов. Частичка Дома навсегда останется тем пятилетним ребенком, который однажды чуть не погиб.

В это время солнце начинает подниматься, окрашивая наш исторический город в синевато-оранжевые тона. Дом отстегивает ремень безопасности и поворачивается ко мне.

– Спасибо за компанию. За бургер в том числе.

– Сначала пончики, теперь бургер. Может, это мое призвание – кормить тебя? – Подмигиваю ему, пытаясь сохранить легкость. – Надеюсь, сегодня ты почувствовал себя лучше.

– Даже если нет, то я могу всегда сходить на пару занятий по фитнесу, плюс брат предложил зайти ко мне на пару кружек пива и посмотреть матч. В лучшем случае, найду чем развлечься.

Я тянусь, чтобы сжать его руку в своей. Не хочу отпускать его, но и не хочу устраивать с Домом никакой романтики. Просто хочется, чтобы мы соседствовали в одном мире, чтобы были рядом друг с другом. Мне так не хватало человека, который бы выслушал меня. Так что на этот раз я смело приму отказ. Выставляю себя за дверь, так сказать.

– Эй, Дом, не хочешь… обменяться номерами? Я очень хотела бы стать твоим другом.

Дом улыбается, сжимая мою руку в ответ:

– Спасибо за предложение, Линн, но я не могу быть твоим другом. Я бы постоянно тосковал по тебе, и это было бы действительно очень жалкое существование.

А потом, прежде чем я успеваю сказать что-то еще, и до того, как начинаю говорить ему, что Нора убьет меня, если проболтаюсь про нашу очередную встречу и что я снова не взяла его номер, он тянется ко мне, нежно целует меня в щечку и уходит.

Глава 6

Прошло еще две недели.

Я так и не рассказала Норе, что пересеклась с Домом на заправке. Сдается мне, что это подтолкнет ее к очередному разговору о том, что я должна забыть Джо. Как оказалось, для этого Норе не нужен повод в лице Дома. Однажды в парке, когда мы уселись на покрывале для пикника, в мою сторону посмотрел довольно милый парень. Он читал книгу. Причем ту, которая, как оказалось, мне очень нравится. «Бесконечная шутка» Дэвида Фостера Уоллеса.

– Ты должна подойти и поговорить с ним, – настаивала Нора, перекатываясь со спины на живот, жадно впитывая крохотные лучики солнца, пробивающиеся сквозь густые облака.

– Ни за что. – Я зарылась лицом в книжку с мягкой обложкой – новинку Стивена Кинга.

– Почему? Из-за Джо? – Нора натягивает на нос солнцезащитные очки.

– Нет, – отвечаю, хотя настоящий ответ таков: «Не хочу этого делать по разным причинам». – Просто я не тот человек, который подходит к незнакомому парню и спрашивает его номер.

– А для этого нужно быть какой-то особенной? – Нора моргает. – Приглашать кого-то на свидание – это всегда большой риск. Неужели ты думаешь, что твои чувства ценнее, нежели чувства девушки, которая сама бы пригласила этого парня на свидание?

– Я не это хотела сказать. Девушкам, у которых хватает смелости подкатывать к мужчинам, – респект. Считаю, что собой они делают этот мир лучше. Но я ведь далеко не авантюристка, если меня сравнивать с остальными. Ну не любитель я рисковать. Я просто-напросто… не склонна открываться людям, – отвечаю словами Пиппы и из-за этого снова начинаю тосковать по ней. Интересно, перестану ли я когда-нибудь скучать по ней, словно она была частичкой моего тела? Так хочется, чтобы этот день настал, но в то же время я его боюсь.

Нора стонет, уткнувшись лицом в траву:

– Вот так и помрешь старой, никому не нужной ведьмой.

– Ну спасибо, – пробормотала я и снова уселась читать. Я обмякла от облегчения, когда увидела, что парень, смотревший на меня, сунул свою книгу под мышку, подобрал одеяло для пикника и отнес его в машину.

– Вот увидишь, Эвер. Тебе станет настолько горько на душе. И даже не надейся, что я буду на подхвате, чтобы менять тебе памперсы или закупаться для тебя продуктами.

– Мы с тобой ровесники. Кто сказал, что это я буду нуждаться в сиделке, пока ты будешь жить своей лучшей спортивной жизнью? – Я приподняла бровь от недоумения.

– Даже Локи не собирается задерживаться в этом мире. Он не становится моложе, – продолжает она, пропустив мои слова мимо ушей.

– А вот он в моем сердце навсегда. – Разрываю пачку Skittles, купленную в 7-Eleven пару недель назад, и высыпаю ее содержимое себе в рот.

Но Нора не сдается. Она по-прежнему что-то бормочет, но из-за шелеста травы не слышно ее слов.

– А Джо? Наверняка он уже женат. А если и не женат, то, по крайней мере, у него появилась надежная девушка. Какая-нибудь красотка. Еще и рисовать умеет. А встретились они небось в каком-нибудь Нью-Йорке. Так и трахаются по три раза на дню, несмотря на то, что в отношениях уже три года.

Горько улыбаюсь, смакуя боль, которая сопутствует ее словам. Ведь боль, в конце концов, это тоже чувство, а я так давно ее не испытывала. Наверное, Нора права. Джо сейчас стукнуло бы двадцать пять. Этот парень словно магнит, полон сарказма и таланта, ну просто находка. Любая бы это заметила.

– Вот и поболтали, Нор.

Мы складываем наше покрывало и идем к машине. Я подбрасываю ее до работы, потом еду на почту и отправляю Ренну громадную посылку на его двадцатый день рождения. Я приготовила ему новые прикольные носки длиной по щиколотку – как он любит, а также специальный австралийский воск для его досок для серфинга. Дарю подарочную карту Billabong, специализированного под это дело магазинчика. Кроме того, вкладываю написанную от руки сердечную записку. Затем возвращаюсь домой.