Стихотворения о любви - Эдуард Асадов

1970

Улетают птицы

Осень паутинки развевает,В небе стаи, будто корабли —Птицы, птицы к югу улетают,Исчезая в розовой дали…Сердцу трудно, сердцу горько оченьСлышать шум прощального крыла.Нынче для меня не просто осень —От меня любовь моя ушла.Улетела, словно аист-птица,От иной мечты помолодев,Не горя желанием проститься,Ни о чем былом не пожалев.А былое — песня и порыв.Юный аист, птица-длинноножка,Ранним утром постучал в окошко,Счастье мне навечно посулив.О, любви неистовый разбег,Жизнь, что обжигает и тревожит!Человек, когда он человек,Без любви на свете жить не может.Был тебе я предан, словно пес,И за то, что лаской был согретым,И за то, что сына мне принесВ добром клюве ты веселым летом.Как же вышло, что огонь утих?Люди говорят, что очень холил,Лишку сыпал зерен золотыхИ давал преступно много воли.Значит, баста! Что ушло — пропало.Я солдат. И, видя смерть не раз,Твердо знал: сдаваться не пристало,Стало быть, не дрогну и сейчас.День окончен, завтра будет новый.В доме нынче тихо… Никого…Что же ты наделал, непутевый,Глупый аист счастья моего?!Что ж, прощай и будь счастливой, птица!Ничего уже не воротить.Разбранившись — можно помириться,Разлюбивши — вновь не полюбить.И хоть сердце горя не простило,Я, почти чужой в твоей судьбе,Все ж за все хорошее, что было,Нынче низко кланяюсь тебе…И довольно! Рву с моей бедою.Сильный духом, я смотрю вперед.И, закрыв окошко за тобою,Твердо верю в солнечный восход.Он придет, в душе растопит снег,Новой песней сердце растревожит.Человек, когда он человек,Без любви на свете жить не может.

1960

Хорошим женам

Сколько раз посвящались стихи влюбленным,Их улыбкам, словам и ночам таинственным.Ну, а эти вот строки — хорошим женам,Не всегда еще, может быть, оцененнымИ не слишком-то, кажется, многочисленным.Скажем так, ведь любимая, что клянетсяГде-нибудь на свидании, под луною,Неизвестно ведь чем еще обернется:То ли радостью, то ли обидой злою.Да и та, что на свадьбе сидела рядомИ великое счастье вам обещала,Может быть, помурлыкает для начала,Чтоб потом изничтожить огнем и ядом.А хорошие жены — совсем иное.Ведь они только раз рождены любить,И — навечно. Что самое основное.И они, эти жены, бесспорно, стоят,Чтоб о них с восхищением говорить!И случись у хорошей жены поройПровиниться в каком-то поступке мужу,Разговор у них будет лишь меж собой,Пусть хоть мягкий, пускай хоть любой крутой,Но ничто для других не всплывет наружу.И еще, может, тем она хороша,Что скажи о нем кто-то кривое слово —Отпарирует разом острей ножа.Ни за что не потерпит ее душаНи единого слова о нем худого.Отпускай ее тысячу раз подряд,И потом не придется краснеть неловко,Хоть к морям, хоть в любую командировку,Хоть к чертям, хоть к красавцам, хоть в рай,хоть в ад!Недостатки? Я знаю, конечно, есть.Их имеет и славная-переславная.Только мы говорим про любовь, про честь,Ну, короче, про самое что-то главное.Не секрет, что любой наш сердечный приступ —Результат нервотрепок в различных грозах.И скандальные жены легко и быстроОтправляют мужей своих неречистыхБез обратного литера «под березы».А хорошие, радость храня сердцам,Хоть размолвки бывают порой, а все жеНикогда не скандалят по пустякам,Да и в сложных делах не скандалят тоже.Мы их видели в жизни не раз, не два,Там, где жены иные в беде скисали,Находили любовь они и словаИ — в ладони ладонь, к голове голова —Шли сквозь черное зло и сквозь все печали.Пусть различны их лица, несхож наряд:Скромный свитер иль платьице от модисток, —Все равно в них гордая кровь декабристок,И горит Ярославны прекрасный взгляд.Только как их узнать, ну хотя б примерно?Вряд ли кто-нибудь в мире бы нам сказал.Впрочем, это, быть может, не так и скверно —Ведь иначе всех прочих невест, наверно,Просто б напросто замуж никто не брал.Да и можно ль кого-то судьбы лишать?..Ну, а вам, настоящим, хорошим женам,Я б хотел с уважением и поклономПросто каждой бы руку поцеловать.И хочу я, чтоб вас на земле любилиОчень преданно, бережно и без срока.Словно в юности — радостно и глубоко,В общем, так, как того вы и заслужили!

1976

Горькие слова

Хворь вновь ко мне явилась, как беда,А ты все жалишь, не щадя ни капли.Пред нравом злым все порошки и капли,Ей-богу же, сплошная ерунда.Вот говорят: — Лежачего не бьют. —А ты — ну словно ждешь такой минуты.Ну почему такая, почему ты?Какие бесы так тебя грызут?!Войне не удалось меня сломить,Враги, как видишь, не сумели тоже.А с тыла — проще. С тыла защититьСебя от близких мы же ведь не можем.Есть слово очень доброе — жена,И есть еще прекраснее — любимая.Имей возможность слить их воедино я,То как бы жизнь была моя полна!Как ты со мною столько пробыла?Откуда столько черного скопила?Везде, казалось, все недобрала,Чем больше благ, тем было больше зла,А в этом зле — мучительная сила.Бывает так: рассыплется навекНадежды нить. И холодно и розно.Все позади: идет колючий снег,И счастья ждать бессмысленно и поздно.А если вдруг случится мне упасть,Да так, что в первый миг и не очнуться,Мне б только не попасть тебе под власть,Ведь тут, прости, как в проруби пропастьИль в клетке к льву спиною повернуться.И лишь судьбе сейчас хотел бы яСказать от сердца тихие слова:— Судьба моя, пресветлая моя,Твои права, признаюсь не тая,Я свято чту, как высшие права.Пускай мне не двойным хвалиться веком,Но дай мне сил в борьбе и поддержи,Чтоб, вырвавшись из холода и лжи,Стать где-то вновь счастливым человеком.

1980

Осмысление

Ты думаешь, что мудро поступила,Что я приму почти что ничего,Когда ты, полюбив, не полюбилаИ в виде счастья нежно мне вручилаПрохладу равнодушья своего.Но, как и хмарь финансовых невзгодПорой грозится обернуться в голод,Так и прохлада, нагнетая холод,С годами душу превращает в лед.Когда же мы в житейской суетеДруг друга не одариваем силой,То радость вырастает хилой-хилой,Как дерево на вечной мерзлоте.А если чахнет что-то дорогое,То можно ль верить в исполненье снов?Тем более, что дерево такоеНе в силах дать ни цвета, ни плодов.Когда же счастье больше и не снится,То надо честно, может быть, сказать,Что лицемерить дальше не годитсяИ что не так уж страшно ошибиться,Как страшно ту ошибку продолжать.Но даже там, где жизнь не состояласьИ прошлое почти сплошное зло,Казалось бы: ну что еще осталось?Прощайтесь же! Ведь сколько вам досталось!И все же как прощаться тяжело…Подчас мы сами, может быть, не знаем,Что, зло вдыхая, как угарный дым,Мы чуть ли уж к нему не привыкаем,Едва ль не с грустью расстаемся с ним.И все же, как ни тяжко расставаться,Мы оживем, все выстрадав душой,Как в хвори, где страдают и страшатся,Но после даже трудной операцииПриходят исцеленье и покой.

Старая цыганка

Идет гаданье. Странное гаданье:Стол, будто клумба, картами пестрит,А старая цыганка тетя ТаняНа них, увы, почти и не глядит.Откуда же тогда, откуда этаМагически-хмельная ворожба,Когда чужая чья-нибудь судьбаЧитается, ну словно бы газета!И отчего? Да что там отчего!А вы без недоверья подойдитеИ в черноту зрачков ее взгляните,Где светятся и ум, и волшебство.И разве важно, как там карта ляжет?!Куда важней, что дьявольски мудраЕе душа. И суть добра и злаОна найдет, почует и расскажет.И бросьте разом ваши почему!Ведь жизнь цыганки, этого ли мало,То искрометным счастьем хохотала,То падала в обугленную тьму.А пела так, хоть верьте, хоть не верьте,Что пол и стены обращала в прах,Когда в глазах отчаянные чертиПлясали на пылающих углях!И хоть судьба швыряла, словно барку,Жила, как пела: с искрою в крови.Любила? Да, отчаянно и жарко,Но не ждала улыбки, как подарка,И никогда не кланялась любви.В прищуре глаз и все пережитое,И мудрости крепчайшее вино,И это чувство тонкое, шестое,Почти необъяснимое, такое,Что далеко не каждому дано.Поговорит, приветит, обласкает,Словно раздует звездочку в груди.И не поймешь, не то она гадает,Не то кому-то истово внушаетСвершение желаний впереди.А тем, кто, может, дрогнул не на шутку,Не все ль равно для жизненной борьбы,Чего там больше: мудрого рассудкаИль голоса неведомой судьбы?— Постой! Скажи, а что моя звезда?Беда иль радость надо мною кружит? —Сощурясь улыбнулась, как всегда:— Лове нанэ — не страшно, не беда.Нанэ камам — вот это уже худо.Ты тяжко был обманут. Ну так что ж,Обид своих не тереби, не трогай,Ты много еще светлого найдешь.Вот карта говорит, что ты пойдешьХорошей и красивою дорогой.И пусть невзгоды душу обжигают,Но праздник твой к тебе еще придет.Запомни: тот, кто для людей живет,Тот несчастливым в жизни не бывает.Ну до чего же странное гаданье:Стол, как цветами, картами покрыт,А старая цыганка тетя ТаняНа них, увы, почти и не глядит.Потом вдруг, словно вспыхнув, повернется,Раскинет карты веером и вдругГлазами в собеседника вопьется —И будто ветер зашумит вокруг…Летят во мраке сказочные кони,Цыганка говорит и говорит,И туз червей на сморщенной ладони,Как чье-то сердце, радостно горит!..

1972–1984