Как я украл миллион. Исповедь раскаявшегося кардера. - Сергей Павлович

Микропечать. Микропечатъ вокруг логотипа Visa практически не читается и легко стирается с карты.

Стилизованные символы. Символы V или МС сделаны грубо и отличаются от стандартных.

Ультрафиолетовые символы. В ультрафиолетовом свете на картах могут отсутствовать изображение летящего голубя у Visa или буквы МС у EURO. На некоторых подделках эти символы имеются, однако они нечетки и размыты, а также светится сама карта, чего не должно быть.

Магнитная полоса. Данные магнитной полосы не соответствуют эмбоссингу.

Торцевая часть карты темная, а не белая.

— Я как восьмой пункт увидел, — продолжал Степан, — у меня внутри все опустилось, пару лет жизни точно потерял. Правда, зря опасался — «пластик» выдержал все проверки. Надо будет потом дома глянуть, есть там голубь или нет, у меня как раз где-то фонарик ультрафиолетовый валяется. Потом кассиршу немного отпустило, она картонку через POS прокатала, и оба ждем. И охранники у двери тоже ждут. Код 05, Decline — отказ. Даю другую карту — выбивает 01, Call to bank. Девка снимает трубку и начинает в банк названивать. Думаю — ну его на фиг, второй раз так не повезет. Забираю карту, телефоны прошу упаковать — мол, в машину за кэшем схожу, — и ноги оттуда. Идиоты какие-то. Вон в Минске у нас и дисконтные карты под видом VISA катали без проблем, а здесь как-то строго все…

— Ладно, Паша, что у тебя? — обратился я к другому подельнику.

Тот рассказал, что в двух магазинах спортивной одежды, где он побывал, POS-терминалы хотя и были, но не работали.

У Толика — та же картина.

— Почему сразу две карты не сработали? — спрашивая то ли меня, то ли самого себя, недоумевал Степан. — В Минске такого не бывало. Ты проверял их на валидность? — обратился он уже ко мне.

— Да, за минуту до того, как ты пошел в МТС.

— А дампы на них какие?

— Америка.

— Так, может, давай попробуем «европу»? — проявил несвойственную ему сообразительность Степан. — Вдруг пиндосовские карты здесь вообще не канают…

— Может, и попробуем… — немного раздраженно ответил я. — Если найдем ее, конечно, — я на все карты американские дампы записал, в прошлом году ведь работали.

В прошлом году… — я сам не поверил, что сказал и сделал такое… Вот идиот! В пластиковом мире за день все, бывает, меняется, а тут почти год прошел… В моем компе, конечно, были «неамериканские» дампы — немного, они стоили по $50–100, но штук пять я бы нашел. Правда, и риск огромный — с такой бдительностью, которую только что продемонстрировала продавщица в салоне связи, они по-любому будут циферки на чеке и карте сверять, а это никуда не годится. Карт-то новых у нас нет, если и записывать, то только на эти. Нет, не выход, стопроцентное «палево». Что же делать? Денег даже на обратный билет нет.

— Толик, а что, если нам сходить в тот шоп, где одежду брали в прошлом году? Там же бутик, шмотки дорогущие — терминал по-любому будет? — спросил я больше для подтверждения уже принятого решения.

— Ну давай, если ты настаиваешь… Хотя… Ай, была не была.

— Встречаемся на этом же месте через час, — сказал я своим минским парням, и мы разошлись в разные стороны.

Какое-то дурное предчувствие закралось в мое сердце. Работать в том же месте, которое ты недавно «нагрел» почти на три штуки баксов… Но выбора уже не было.

Толя ушел вперед. Я подождал, пока он отойдет метров на триста, и направился следом. Не спеша прошли одну улицу, другую — вот и нужный шоп. Мой приятель зашел внутрь, а я незаметно наблюдал с другой стороны улицы, но не стоял на месте, а прохаживался туда-сюда — метров двести в одну сторону, затем в другую. Пять минут, десять, двадцать, полчаса наконец — а моего дропа все не было. Зато на крыльце магазина вдруг появилось подозрительно много покупателей в штатском. Пора было сматывать удочки. Я вернулся к машине.

— Парни, надо сваливать!

— ?!. — недоуменно посмотрели они на меня.

— Пока еще не поздно. Толика «приняли»…

Мы сели в авто и возвратились к Олегу. Я тотчас же позвонил в Минск, и нам выслали $300 по «Вестерн Юнион». Поезд отправлялся завтра. Правда, денег хватило только на два билета — Степе и Паше. Мне пришлось остаться.

Ребята уехали. Новый денежный перевод из Минска должен был прийти только через два дня. Толян, оказавшийся в «плену», знал домашний телефон Олега, и мы понимали, что его приезд вместе с опергруппой — лишь дело времени. Нужно было срочно менять квартиру. Олег попросил свою любовницу приютить меня на несколько дней, а сам стал дожидаться приезда ментов. Перед уходом я попросил Олега забрать у провалившегося дропа мои часы и браслет. Визит «гостей» прошел гладко — они поняли, что опоздали, и не стали переворачивать вверх дном квартиру Олега. Я дождался понедельника, забрал деньги в отделении «Вестерна», сел в такси и поехал в ближайший аэропорт, до которого было не меньше 300 километров. В город выехали в сумерках, к тому же шел сильный дождь, и я пусть всего на пять минут, но опоздал на рейс. Пришлось ночевать в продуваемом всеми ветрами хлипком здании аэровокзала и лететь утренним рейсом, хотя любое промедление было чревато для меня крупными неприятностями. Впрочем, удача все еще благоволила мне, и я преспокойно добрался до Москвы. Сейчас, спустя годы, я вижу и еще одну нашу ошибку: билеты на поезд и самолет мы оформляли на наши реальные документы, и будь у легавых чуть больше заинтересованности в нашей поимке, им ничего не стоило снять Пашу и Степана с поезда, а меня встретить по прилете в столицу нашей необъятной Родины.

Глава 9

Арест

— Расскажи теперь подробно об обстоятельствах твоего задержания. Попробуем обжаловать твой арест, — попросила Галина Аркадьевна при нашей следующей встрече.

— Вы бы, может, узнали у следователя, когда он ко мне собирается, — я выдвинул встречное предложение.

— Придет, никуда не денется. По закону срок предварительного следствия — два месяца. По особо тяжкой статье, как у тебя, могут продлить и до полутора лет. Но я ему, конечно, позвоню и узнаю. Сколько ты уже в СИЗО?

— Почти две недели.

— Понятно. Думаю, на следующей неделе придет. Я тебе заранее сообщу.

— Как фамилия следака, кстати?

— Макаревич… Теперь давай о твоем аресте.

— До полутора лет… И это только следствие… — мысль о том, что я могу провести здесь столько времени, пугала и не давала сосредоточиться.

— И на суд бери еще год, — «обрадовала» меня адвокат. — Это максимум.

— Итого два с половиной года… Ни разу не весело.

— Ну, я думаю, у нас все быстрее закончится. Во всяком случае, я сделаю все от меня зависящее.