Серебряный конь - Элайн Митчелл

Огибая большие камни, она столкнулась нос к носу с динго, и обе — лошадь и желтая собака — нервно отпрянули, а затем последовали дальше каждая своим путем.

Злобный рев Дротика отдавался эхом, отскакивал от стен узкой долины, а откуда-то сверху раздавался насмешливый отклик, как будто Таура смеялся над ним.

Однако Бел Бел было не до смеха. Последнее время она часто видела Дротика и замечала, что он стал крупным, мощным, почти зрелым конем, всем похожий на Громобоя — всем, кроме характера. Таура пошел больше в нее, а не в Громобоя, легконогий, как она, и ловкий. В этом бою он будет драться за свою жизнь.

Все выше, выше взбиралась Бел Бел, беспрерывно слыша вопли двух диких жеребцов, становящиеся все яростнее и настойчивее. Наконец она достигла верхушки холма и остановилась, озирая окружающую местность. Вдалеке ей был виден Таура и его кобылы, но Дротик еще не показывался. Она ждала и наблюдала. Между нею и сыном пролег труднопроходимый буш с нагромождениями гранитных обломков, отдельными высокими скалами или отвесными утесами, а на противоположной стороне, где был Таура, виднелись большие поляны снежной травы.

Смотревшая во все глаза Бел Бел увидела, как три кобылы скрылись в зарослях. Таура же встал на дыбы, словно танцевал от радости, а затем взвизгнул, вызывая противника на бой. И наконец из долины вышел Дротик. Могучий каштанов жеребец шел медленно, время от времени останавливался и рыл копытом землю от ярости и и терпения.

Бел Бел затаила дыхание. Как же поступит Таура? Ей казалось, что она знает — вернее надеялась, что знает.

Теперь показались четыре кобылы Дротика. Он ступал медленно, вопли его становились все пронзительнее. Даже на таком расстоянии Бел Бел буквально ощущала клокочущую в нем злобу. Да, чтобы оставаться спокойным, слыша поддразнивания Тауры, требовался не такой раздражительный нрав. Светлый конь плясал и издевался над недругом с невероятной дерзостью, но движения его были размеренными и ритмичными, он не затрачивал лишней энергии, она ему понадобится в ближайшее время.

Дротик остановился, стал рыть копытом землю, потом опять двинулся вперед, вставая на дыбы, храпя и взвизгивая.

Таура ответил издевательским вызывающим ревом, подождал, когда Дротик оказался совсем близко, а затем развернулся и галопом пустился к скалам в сотне ярдов от них.

Бел Бел судорожно вздохнула.

Дротик поскакал вслед за Таурой, мечтая сбросить его со скалы. Таура легко отскочил в сторону, а потом развернулся и нанес противнику удар по ребрам. Удар, рассчитанный скорее на то, чтобы разозлить противника, чем серьезно покалечить его. Дротик съехал по другую сторону скалы, удержался на задних ногах и бросился вверх на Тауру.

Таура чуть-чуть подождал, а потом спрыгнул камня и занял другую выигрышную позицию, на этот раз он оказался на травянистом бугре и, чтобы не дать Дротику добраться до себя, ударить или укусить, с насмешливым ревом отпрыгнул назад, на высокое нагромождение камней.

Бел Бел понимала, что он делает все, чтобы довести Дротика до бешенства. Она давно уже не имела возможности наблюдать, как движется Таура, ей стало ясно, что быстрота дает ему преимущество до тех пор, пока он не подпускает Дротика на близкое расстояние. Но если дело дойдет до настоящей схватки, Бел Бел не сомневалась — победа достанется Дротику.

Таура тем временем старался держать мощного жеребца в постоянно разъяренном состоянии. Насколько понимала Бел Бел, он неуклонно вел противника к бушу. Как только они окажутся среди деревьев, ей уже не удастся наблюдать их бой.

Пот выступил у нее на всем теле, стекал за ушами. Таура должен победить, должен, но вот каким образом — она пока не понимала. А что если Дротик убьет его — ее прекрасного светлого жеребенка, которого она научила всему, что знала сама.

Она увидела, как Таура вбежал под первые деревья, а Дротик почти вплотную за ним. После чего между снежными эвкалиптами замелькали цветные пятна. Вскрики Дротика звучали все пронзительнее и яростнее, тогда как взвизги Тауры звучали все более издевательски, и уже казало что серебристо-белый брамби громко смеется.

Бел Бел опять затаила дыхание. Сквозь деревья ей показалось, что Дротик настиг Тауру и пытался осуществить первый роковой прием — ухватил того за холку. Но она ошибалась. Таура все так шнырял между деревьями, снова раздался насмешливый крик, он по-прежнему дразнил Дротика. Она увидела, как он гарцует на полянке. Теперь он оказался ближе к ней, и она могла воочию любоваться его красотой, а не только вспоминать о ней.

Еще какое-то время она наблюдала, как он мчался прямо к вершине одного из утесов, а Дротик гонится за ним по пятам.

Бел Бел замерла в напряжении.

Таура внезапно остановился на самом краю утеса, камни посыпались у него из-под копыт, а затем совсем как Бел Бел когда-то прыгала с ним имеет: годы назад, он перепрыгнул на другой утес, а с него на узкий выступ под ним несколькими футами ниже. Там он на мгновение задержался, покачиваясь на краю. Бел Бел увидела, как он взглянул вверх проверить, что делает Дротик. А там, разогнавшийся так, что он уже не мог остановиться, летел Дротик, сорвавшись с края утеса.

Бел Бел показалось, что прошла вечность, прежде чем Дротик перестал нестись по воздуху и грянулся наконец о землю у подножия утеса и остался лежать неподвижно.

Бел Бел постояла чуть-чуть, убедилась, что Таура осторожно перешел с выступа на узкую, огибающую утес тропинку, проложенную валлаби, после чего рысью пустилась в его сторону. Однако Таура вообще ее не видел, и она скоро поняла, что он намерен вернуться к своим кобылам. Бел Бел все равно продолжала бежать. Она хотела знать, что с Дротиком. Заметив, что Таура несколько раз поворачивал голову назад, она убедилась, что с вы ступа ему не было видно, как рухнул вниз Дротик и поэтому он полон решимости вернуться к кобылам до того, как Дротик их отыщет. Бел Бел продолжала спускаться к подножию утеса. Она перешел через ложбину, заросшую кустарником, и напилась из небольшого ручья. Коричневый валлаби сидел и наблюдал за ней с серьезным видом, а несколько серых попугаев швыряли в нее с деревьев эвкалиптовыми шишками.

Она продолжала идти, высматривая Дротика. Вдруг Бел Бел остановилась. Она вспомнила, что точно такую картину видела раньше: каштанового цвета жеребец лежал как большая беспорядочная груда. Вся его могучая жизнь ушла из него. У подножия утеса среди обломков сланцевых скал лежал мертвый Дротик.

Таура боролся за свою жизнь, пользуясь главным оружием — быстротой. Он продумал свое спасение, а вовсе не смерть Дротика. Однако Дротик был мертв, как был мертв Громобой, когда в горах уже не хватало места для него и для Бролги.

Она стояла и смотрела на Дротика. Голова, единственная часть тела, выдававшая его скверный характер, была подвернута, и ее сверху прикрывала золотая грива. Уже успела прилететь ворона и теперь приближалась к мертвому коню короткими скачками, стайка алых и ярко-синих попугайчиков порхала между деревьями, не обращая внимания ли на Бел Бел, ни на Дротика. По камням ползла маленькая бурая ящерка.

Бел Бел вздрогнула и медленно попятилась, чтобы начать крутой подъем вокруг утеса. В буше сделалось особенно тихо после всего шума, который устроили два жеребца. Она засомневалась — найдет n она сына. Поскольку Таура не знал, что Дротик мертв, он наверняка заберет своих кобыл и уйдет. И все-таки она попытается его найти. Но когда Бел Бел взобралась на самый верх, ей захотелось подойти к краю и в последний раз взглянуть вниз — быть может, чтобы убедиться: Дротик, который с самого первого дня их жизни в табуне изводил ее жеребенка, на самом деле мертв.

Она встала на серый гранитный край и заглянула вниз. Там лежала каштаново-золотистая груда, и она на какой-то момент забыла, что это сын Брауни. Сейчас, когда не видна была его узкая, заостренная голова, он выглядел копией Громобоя.

Позади послышался какой-то звук и напугал Бел Бел. Она молниеносно обернулась: из буша выходил Таура.

— Вокруг было так тихо, — сказал он. — Я хотел поглядеть, что случилось.

— Он не сумел остановиться, — ответила Бел Бел. — Он там, внизу, мертвый.

Таура заглянул за край, его влажные от пота уши нервно задергались.

— Отойди. — Бел Бел попятилась от края утеса. — Тут слишком открытое место. Пора тебе вернуться к твоим кобылам — и к кобылам Дротика, если они тебе нужны.

Золотистая красавица

Таура не забыл, что прошлой весной люди явились в горы рано, поэтому, когда снежные нанос длинными языками еще спускались с южных склонов, а в лощине лежал глубокий снег, Таура был уже начеку.

Он и гордился многочисленностью своего нынешнего табуна, и в то же время она приводил его в замешательство. Кроме видной черной кобылы, которую он добавил к своим серым, в табуне у Дротика имелись два странного вида мышастых жеребенка, каштановая дочь Дротика и молочно-белый жеребенок. На всех этих жеребят Таура, в общем, не обращал внимания, но сознавал, что из-за них табун передвигается медленнее и его труднее спрятать.