Мои Снежные монстры (СИ) - Трой Лика

Резко переворачиваюсь на спину. Глаза сами по себе распахиваются.

Взгляд упирается в чей-то обнаженный торс. Бездумно скольжу взглядом вверх. Тонкая полоска черных волос тянется от резинки боксеров до пупка, бугрящиеся литые мышцы пресса. Мощную широкую грудь украшает узор татуировок.

Быстро моргаю…

Надо мной возвышается Тони. Хотя нет, не так. Надо мной возвышается Антон Снежный. Безумно красивый, идеально сложенный, с наглым пожирающим меня взглядом, в котором легко читается дьявольский огонь.

Он стал прежним. И я даже не удивляюсь. Теперь у него лицо того, кого я знала раньше. Кого я бы никогда не перепутала, когда встретила на дороге. И ничего со мной не случилось…

В памяти мелькают картинки вчерашнего дня.

Встреча на дороге, новый босс, договор-контракт на безумную сумму, Тони в туалете, возвращение в офис, где их уже двое, вечер, клуб, муж, магия, слова об аукционе.

И тот рывок Яра на Черного. Блииин. Разлепляю пересохшие губы:

- Где Яр?

- Отошел. Скоро вернется.

Порываюсь встать, но Антон удерживает меня, кладет руки на бедро и плечо.

- Тебе нельзя так резко вставать, милашка.

От его касаний кожу обжигает, как разрядом тока пронзает.

Кожу… Я что… Без одежды?!

Ну это уж слишком!

Сбрасываю его руку и резко сажусь, чуть не ударившись головой об массивную челюсть, но реакция мужчины впечатляет: он легко уворачивается. Сжимает мне запястье:

- Тише, лапочка.

- Где моя одежда?!

Меня начинает потряхивать. Хватаю простыню, тяну на себя, прикрываюсь.

Вместо ответа Тони наклоняется и втягивает носом воздух рядом с моей шеей.

- Три дня прошло, а я никак не могу привыкнуть к твоему запаху. Одуряющий...

- Сколько?! - я непонимающе оглядываюсь.

Абсолютно незнакомое место. Бревенчатые стены, деревянная мебель, горит камин, на полу шкура оленя, на стенах картины. В углу стоят лыжи, на вешалке висят теплые вещи.

Бегло осматриваю себя. У меня на шее кулон и сама я в нижнем белье. Это уже радует. Но все-равно:

- Где я?! Что, черт возьми, происходит?!

Три дня… Если это правда, то… Дядя от беспокойства, наверное, с ума сходит! Он меня даже к подружкам не отпускал, на ночь, беспокоился обо мне гора-а-а-аздо больше, чем родной отец. И я испытывала к нему такие же чувства. Мы постоянно были на связи. А тут… Три дня. Господи. И что там Снежные обсуждали про дядю?!

Антон легко вскакивает с кровати. Пододвигает ко мне сервированный столик с едой. Яичница, ароматный чай и тосты с беконом. Сглатываю слюну. Желание сбежать куда подальше на какое-то время ослабевает. Я действительно очень голодная.

- Ты ешь, а я расскажу.

- Сначала одежда!

Требовательно смотрю на Антона в одних боксерах и тут же смущенно отвожу взгляд. Хотя хочется его разглядывать, тело просто шикарное – поджарое, мускулистое, тренированное…

Добавляю потише:

- И ты… оденься… тоже.

Он насмешливо разводит руками:

- Мы дома, милашка, здесь жарко. У меня противоположное предложение. Как насчет полностью раздеться? Для начала.

Еще плотней в простыню кутаюсь, смотрю оттуда нахохлившимся воробушком, хочу испепелить его взглядом, этого нахального, наглого… оборотня.

Закрываю глаза, стараясь собраться с силами. Как же многое мне нужно принять в новой жизни. А когда открываю, передо мной оказывается сложенная одежда. Флисовый спортивный костюм с бирками.

- Одевайся, красавица. Посмотрим, как быстро ты сжаришься, и сама устроишь стриптиз.

Дома и вправду очень жарко. Антон отворачивается, натягивает спортивные штаны, а я облачаюсь в принесенную одежду и пододвигаюсь к столу. Залпом выпиваю чуть остывший чай с ароматом смородиновых листьев и мяты, вгрызаюсь в хрустящий хлебушек.

Тони садится рядом и начинает рассказывать.

Там в клубе Яр взял на себя всех охранников и Черного, пока Тони занимался моей безопасностью. У Яра проклятье берсерка, оно дает мощную глушащую ауру подавления для всех вокруг, поэтому я потеряла сознание. Самого Яра ранили, но у оборотней рядом с Истинной раны затягиваются, так что Яр осознанно взял на себя риски. В итоге Снежные прорвались, вытащили и меня и себя, оторвались от погони и смогли добраться со своего арендованного домика для охоты, недалеко от столицы, в Лосином заповеднике.

Проблема в том, говорит Антон, что они нарушили законы клуба, нарушили законы оборотней. Они не смогли встретиться с ведуном и взять нужные ингредиенты. Сделка сорвалась, с обрядом теперь будет сложно. Но варианты решить вопрос есть. А до полнолуния осталось всего ничего. До Нового Года тоже.

Антон рассказывает кратко рассказывает про оборотней, про их порядки. Про то, что у меня есть магический талант, который, как и их способности – усиливается, когда истинное трио рядом.

Он говорит, что все будет хорошо, что они меня никому не отдадут.

И мне кажется, что все это я уже слышала.

Его глаза блестят, разгораются, как и пожар у меня между ног, от его близости, от его руки по моему бедру скользящей от коленки и до самого верха. Но на душе у меня щемящее, противно сосущее чувство, что они заботливыми только прикидываются, а на самом-то деле… Лицемерные сволочи. Которые хотят мной воспользоваться. Как и все вокруг. Кроме дяди.

Скидываю его руку, встаю, подхожу к окну, приоткрываю створку.

Все тело горит. Рядом с братьями я все время чувствую что-то острое, запретное, странное, неведомое. От этого становится жутко, учитывая, что я слышала в их разговоре. Я не могу им доверять. Никому не могу доверять. Влечение к мужчине смешивается с отчаяньем, наваливаясь безнадегой.

Встряхиваю головой. Оглядываюсь. Тони смотрит на меня взглядом, который может читаться только как “теперь ты никуда не денешься”.

- Антон, - мило улыбаюсь. – Я так понимаю, вы планируете остаться здесь?

- Возможно.

Он отвечает уклончиво. И мне это не нравится.

- А все эти… оборотни, Черные, охотники и прочие. Они нас не найдут? По запаху там или как?

- Не должны. Мы обезопасили себя. Скрыли следы. Здесь дачные поселки, есть лыжня. Оборотни не станут нас тут искать. На какое-то время это поможет. А после обряда уже будет неважно.

Обряд, который отправит меня к моей матери? Ясно-понятно.

- Я хочу тебя кое о чем попросить, - моргаю я, прикидываясь милой и скромной. – Можно?

- Конечно.

- На новогодние праздники мне всегда хотелось иметь живую елку в доме…

- Намек понял, - Антон встает с кровати. – Выберу для тебя самую красивую и пушистую елочку.

Смотрю ему в след. Он раздетый уходит в мороз, исполнять мое желание. Как это мило… И странно. Но я солгала. Не люблю, когда рубят елки. Просто это первое, что пришло в голову, чтобы отправить его подальше и сбежать.

Тони оборачивается, будто мысли мои прочитал и весело говорит:

- Но если попробуешь что-то опять отчудить, Ника, то мы тебя жалеть больше не будем. Оторвемся по полной за все три года воздержания. Поняла, милашка?

***

Лыжи скользят по снегу, я мчусь с горы. Вот это скорость! В голове вертится песня “нас не догонят”. Подпеваю вслух. Один раз получилось сбежать, значит и второй раз получится.

Да и вообще.

Я лучше рискну и попадусь, чем буду сидеть смиренно и ждать своей участи. Непонятно какой!

Морозный ветерок дует в лицо, кожу лица покалывает. Надо успеть добраться в город до темноты. Хорошо, что тут есть лыжня, иначе я бы заблудилась.

Горка заканчивается, впереди лес. Изо всех сил помогаю себе палками. Болоневая куртка, которую я стянула с вешалки, шуршит в такт движениям. На мне валенки на три размера больше, как бы из низ не выпасть. Это единственное, что было там из обуви, зато подошло к лыжам. Хорошо, что они не на креплениях с ботинками, а старые, на резинках…

Огибаю заснеженные елки и на новом повороте врезаюсь в преграду.

Поваленные деревья на лыжне!

Как же так?

Рассеянно осматриваю препятствие. Надо объезжать. Но тут такой бурелом, что кажется, смерч прошелся. Что же тут так деревья повалило? И справа и слева – все завалено, будто специально.