Мои Снежные монстры (СИ) - Трой Лика
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отпускаю ее, отступаю на шаг. Выхватываю из кармана портсигар и зажигалку, кидаю на столик. Что-то звякает, не обращаю внимания.
Ника дышит тяжело, плечи ходуном ходят. Она отбегает за край стола, поправляет платье, хватает кий, направляя его на меня, как волшебную палочку:
- Не смей меня больше трогать!
Прикуриваю сигару, выпускаю вверх струю дыма. Ненавижу табак, но таким образом глушу ее запах. Чтобы не сорваться. Здесь хорошая вентиляция и вытяжка: сизые клубы сразу поднимаются вверх, рассеиваются, не оседая в замкнутом помещении. В голове проясняется. Говорю, прищурив один глаз:
- Тебе же нравится.
- Нет, не нравится!
- Маленькая лгунья, - качаю головой. – Наказать бы тебя за это.
Ника дергает головой, кидает на меня убийственный взгляд. Резко разворачивается, отчего ее волосы разлетаются за спиной. Отбрасывает в сторону кий:
- С меня хватит, ты… ты… хуже, чем… - она давится словами и умолкает.
Цокает каблуками мимо меня, поворачивает ручку, распахивает дверь, намереваясь выйти. Я с размаху тушу в пепельнице сигару. Делаю к ней шаг и хватаю за руку, подтягивая к себе.
Хочу сказать, что она забыла кулон. Но из груди рвется только рычание. На глаза накатывает пелена, я плохо соображаю, рассудок мутится, запах ее во мне целиком - сигара не помогла, я теряю контроль. Сжимаю браслет…
Но в кармане пусто.
Вот что звякнуло, когда я доставал портсигар.
Глава 12
Энергетика, внезапно отразившаяся от Яра, накрывает меня, как цунами. А я могу только открывать и закрывать рот, подобно рыбе на суше.
Время остановилось. Заморозилось. Все как в замедленной съемке. Я даже не обращаю внимания, что дверь открыта нараспашку. Ничего не могу сделать.
От Яра прет такой аурой, что у меня подгибаются колени. Он становится еще шире, мощнее, злее и властней. Его глаза черные, как бездна. Затягивают. Меня трясет, натурально колотит, от страха и злости, я ненавижу, что не могу сопротивляться ему. Такой эмоциональный коктейль, как сегодня, я еще никогда не ловила.
Хотя нет. Ловила. Тогда в лесу, три года назад. Я чувствовала то же самое. Меня напугало ощущение, что я выполню любые приказы дикарей, как бы дико они не звучали. Хорошо, что они тогда сцепились между собой. А сейчас? Я один на один с этим чудищем…
Я на пределе чувств и сознания. Меня разрывают противоречия.
Потому что… Я становлюсь гиперчувствительной. Откликаюсь на то, как его руки сжимают мою грудь и гуляют по всему телу. Низ живота тянет, а между ног пульсирует. Когда он впивается в мои губы ртом, я тонко всхлипываю, задыхаюсь. Змейки влечения расползаются по всему телу, заставляя меня трепетать. Какая-то часть меня жаждет, чтобы этот огромный, мощный и страшный мой «босс» и по совместительству «Истинный»… взял меня. Хочу ощутить его в себе…
Боже…
Нет!
Это дикость… Гадство…
Слышу треск рвущейся ткани и хриплое рычание Яра, одновременно с этим ощущаю рывок. Этот монстр порвал мое платье, у него в руках два обрывка от подола. Я отшатываюсь к открытой двери, практически на пороге стою.
Резкая трель телефона из пиджака Яра отвлекает его внимание.
Это шанс!
Вылетаю из вип конуры, с силой захлопываю за собой дверь, чтобы хоть как-то задержать Яра. Бегу, через зал, скорее, у меня остается только одно желание и цель - спрятаться подальше от этого безумия, что со мной происходило сейчас.
Я бегу со всей мочи к выходу, не соображаю, как пролетаю весь зал, собирая на себя взгляды присутствующих. А вот и выход в коридор, я почти добежала…
На краю сознания мелькает мысль, что у меня порвано платье – я полуголая. Следом вторая мысль – сумочка и всё, что в ней – осталось там, в комнате, на диванчике. Третья мысль – моя защита, кулон, тоже там! И контрольная, убийственная последняя - у барной стойки же чертов муж сидел. Он тот самый, которому меня продали, от этой судьбы меня хотел сберечь дядя, потому и помогал…
Я спотыкаюсь.
И внезапно врезаюсь в какое-то тело в красном костюме Санта Клауса, шагнувшее мне наперерез:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})- Куда торопишься, красотка? Говорят, ты плохо себя вела в этом году?
Вскрикиваю, дергаюсь в сторону, но в мои плечи вцепляются крепкие руки. Вскидываю голову, у него на лице карнавальная маска. Я собираюсь врезать ему промеж ног, как учили на курсах самообороны, но успеваю заметить глаза. Яркие, янтарем горящие, с алым вкраплением.
Тони!
Черт, как я рада его видеть.
Он сдергивает маску с себя, хмурится, окидывает быстрым взглядом мое порванное платье:
- Ника, что случилось? Где Яр? Я не дозвонился…
Ответить не могу, хватаю ртом воздух. Тони сквозь зубы ругается. У него в руке новогодний мешок, он выхватывает из него белый полушубок, расшитый стразами, как я понимаю – костюм снегурочки, и сует мне в руки. Говорит:
- Сейчас, малышка, мы пойдем в спокойное место, ты переоденешься, все будет хо…
Тони обрывается и фокусирует взгляд на чем-то за моей спиной. Резко отодвигает меня за свою спину. Выглядываю.
И обмираю, чуть не падая на пол. Паника захлестывает, отравляет и сковывает.
Потому что на Тони наступают сразу несколько человек.
Мирон Захарович Буров, он же Яр Снежный, он же мой босс. И вид у него такой, что о тринадцатой зарплате и премии заикаться точно не придется.
А за ним собираются еще какие-то люди с голодными взглядами. У них глаза горят, как у Тони, но без красного.
Отступаю. Ну нафиг... Пусть сами разбираются. Разворачиваюсь, юркаю в коридор.
И замираю. Прямо передо мной возникает Марсель Чернов. Он же Марс Черный. Он же мой муж. Он же грязный урод. Он же тот, кого я ненавижу и меньше всего хочу видеть. У него глаза округляются, и он свистяще тянет:
- Вот это встреча. Сбежавшая женушка... Вот это подарочек.
Марсель быстро окидывает меня взглядом. Подмечает мой растрепанный вид, порванное платье. Сужает глаза:
- Шалава.
- Пошел ты.
Он делает шаг ко мне и замахивается рукой. Все что я успеваю – поднять вперед себя шубку снегурочки, зажатую в руках и зажмуриться. Но удара не следует. Открываю глаза.
Черный стоит передо мной, замерев с поднятой рукой. Вид у него брезгливый и задумчивый, отчего его тонкие губы вытягиваются в линию, а нос морщится.
- Почему от тебя разит этими изгоями – Снежными?
Он смотрит за мою спину. Я тоже оглядываюсь. Дверь распахивается, в коридор вылетают все, кто были в зале. Яр, уже пришедший в себя и с ссадиной на губе, Тони со свирепым видом. Охранники, люди… Здесь сразу становится очень тесно и шумно.
Марсель хватает меня за руку с целью дернуть к себе, но Тони перехватывает его за запястье.
- Руки убрал.
Муж явно хочет что-то сказать, но не успевает, Яр надвигается на мужа без разговоров, отпихивая в сторону. И вид у Яра такой, что он сейчас сотрет Черного в порошок. Видимо Черный это отчетливо понимает: он меняется в лице, резко бледнеет.
Люди, пришедшие следом, толпятся так, что мы – Антон, Яр, я и Черный – оказываемся вытолкнутыми в круг. Мне хочется спрятаться, но все глазеют, переговариваются… А я в таком виде…
Я накидываю на себя шубку. Она легкая, пушистая, совсем не жарко. Теперь я чувствую себя лучше.
И вообще я ликую – меня сейчас защитят, поставят мужа на место, можно будет не прятаться. Я же их Истинная, так они говорят. Эти двое Черного в порошок сотрут. Жду не дождусь.
В круг врываются трое охранников до того, как кто-то успевает что-то сказать или сделать.
Один из охранников, самый высокий и крупный с сединой на висках веско говорит:
- Уважаемые. Правила клуба для всех едины. Бои – только в Яме. Особенно за самок.
Тони успевает ответить первым:
- Девушка с нами. Он, - кивает на Марселя, - просто не знал этого. Мы спешим.
Хочется показать мужу неприличный жест, стоя за спинами братьев Снежных. Но выражение лица мужа меняется, и оно мне не нравится. Он складывает руки на груди и торжествующе говорит: