Его прекрасное чудовище (СИ) - Теона Рэй

Айзек умер. Вчера проходила церемония прощания, на которой никто не присутствовал. Гиреон Флойд запретил кому бы то ни было говорить о причинах смерти Айзека, потребовал дать клятву на крови. Вот только, увы, клятва не сработала — магия совсем протухла.

Четвертый день Второй недели Первого летнего месяца:

Я умираю. Так же, как и Айзек. Боюсь, эта напасть постепенно убьет всех магов Ассона. Надеюсь, что такого не случится, но…”

На этом запись оборвалась. Кимберли отложила пергамент, непонимающе взглянула на Ревердана, и он, не дождавшись вопроса, заговорил:

— Гиреон Флойд глава Мирового Совета. Айзек и Кулер состояли в том же совете, а эта запись — вырезка из дневника Кулера. Все они умерли семьсот пятнадцать лет назад, за двадцать лет до того, как я вобрал в себя магию Ассона. Кулер был прав — энергия плесневела, портилась, и маги всех четырех королевств умирали друг за другом… Да, и на Севере тоже.

— Но…

— Не перебивай, пожалуйста. Когда все это началось, мне было всего пятнадцать лет, я ничего не мог поделать, никак не мог помочь. Я ждал, что мой отец возьмет на себя эту ответственность, ведь он, как и я, владел черной магией и мог хотя бы попытаться… Знаю, знаю, в Ассоне поговаривают, что я подкидыш, но это не так. Король Рейевика не хотел, чтобы все знали о том, что он принадлежит к Черному братству, ему легче было смириться с позором, навлеченным на нашу семью сплетнями о том, что мать меня нагуляла. Отец умер спустя двадцать лет, когда уже сотни магов Ассона погибли от неизвестной болезни магической энергии, я остался единственным правителем Рейевика и мне уже никто не мог помешать спасти Ассон. По крайней мере, попробовать… Чернокнижники на то и чернокнижники, что способны делать то, что неподвластно никому другому. Я провел обряд, и следующие сутки мой магический резерв заполнялся отравленной магией всего мира. Меня бы она не убила, но появилась другая проблема — даже у черных магов резерв не бездонный. Энергия, которую я вобрал, выплеснулась на мои земли, уничтожив большую часть королевства, захватила море, озеро и поселок. Поранила меня, как ты видишь, но мне повезло и я выжил. У меня, конечно, был выбор: оставить все как есть и позволить магам Ассона погибнуть, или же забрать их силу и оставить их живыми, но без магии. Я не учел того, что мой резерв окажется переполненным и мои земли погибнут, я этого не мог предвидеть. Но что случилось, то случилось. Прошло семь веков, Ассон научился жить без магии, а я научился жить с отравленной энергией в резерве.

Ревердан говорил быстро, иногда глотая окончания слов, он торопился, боясь, что передумает посвящать Кимберли в свою тайну. Ким же слушала молча, открыв рот. По ее взгляду мужчина мог понять, что она ему все-таки поверила.

Ким на самом деле поверила. Она когда-то слышала историю о том, как люди внезапно подхватили страшную смертельную болезнь от которой не было лечения. Никто не говорил, что та зараза коснулась только магов, но теперь Ким понимала, что именно маги и умирали от той болезни…

— Что это было? Почему их сила вдруг стала… такой?

— Над магическими резервами проводили какой-то эксперимент, и он не удался, — Ревердан пожал плечами, откидываясь на спинку кресла. — Да мне и неважно, я успел, я сделал все, что смог. Я даже смирился с тем, что меня ненавидит весь мир, но и рассказать правду не могу. Во-первых, мне не поверят. Во-вторых, если до Мирового Совета дойдет новость о том, что я все разболтал, мое бессмертие мне не поможет. Меня уничтожат вместе с Рейевиком, а он и без того пострадал.

— Из-за тебя погиб целый поселок, — задумчиво проговорила Ким. — Твои подданные к тебе относятся так же, как и весь Ассон?

— А ты как думаешь? — с болью в голосе усмехнулся Ревердан. — Спустя столетия, многие, конечно, забыли о том, что произошло, но некоторые все еще помнят. Мои подданные меня не ненавидят, но и не любят. Скорее, просто боятся. Разве что Сивил, Варик и Шиай относятся ко мне с большим почтением, нежели все остальные, но и и они не бессмертны. Шиай протянет еще пару веков с помощью кулона, который я для него создал, а вот Сивил и Варик доживут до старости и умрут. Или не доживут — вдруг подавятся за обедом или упадут с лестницы и свернут себе шеи, тогда мне придется искать новую стражу.

— Ты сказал, что Мировой Совет не должен знать… Почему?

— Потому что это они когда-то и проводили эксперименты над магическими резервами. Если я предоставлю миру доказательства, а они у меня есть, Мировой Совет расформируют. Но не только расформируют — все узнают, что в Совете все еще состоят маги. Да, у них есть магия, которую они прикрывают тем, что все они потомки артефактников. Но, разумеется, это не совсем так.

— Ты знаешь слишком много для затворника.

Ревердан кивнул на стол, заваленный бумагами.

— Если ты сомневаешься, я могу оставить тебя в библиотеке и ты прочтешь все, что я сумел отыскать за последние века. Здесь, — мужчина положил руку на свитки, — все доказательства. Я выходил за стену, но никогда и никому не причинял вреда. И твою маму я не убивал, Кимберли.

Девушка вжалась в кресло при упоминании о матери. Теперь она не знала, как относиться к Ревердану, ведь если он говорит правду, то он герой, а не убийца. Но мамы больше нет, и злость за ее смерть все еще не отпускала Ким.

— Мне правда жаль, — сказал Ревердан спустя минуту молчания. — Но даже если бы я тогда не решился на все это, твоей матери было бы некому помочь. К этому времени магия убила бы уже всех, кто ею обладал, и как знать, не выплеснулась бы она там, в других королевствах. Если бы это случилось, последствия были бы необратимы. Ну а так пострадали только мои земли, — мужчина с усмешкой окинул себя придирчивым взглядом, — и немного я.

— Я понимаю, — Кимберли обхватила себя руками за плечи, как если бы ей вдруг стало холодно. Но холодно ей, разумеется, не было. — Вообще ты, конечно, гад, Ревердан Воллаур…

— Это еще почему? — возмутился лорд.

— Я умерла, чтобы пройти за стену. Пришла к тебе, чтобы отомстить и помочь отцу забрать Рейевик, а ты рассказываешь мне, как геройски спас целый мир в одиночку. Не гад ли? Что мне-то теперь делать?

— Наслаждаться