Одна сотая секунды - Иулсез Клифф

Вот теперь как? Неожиданный поворот, однако.

— Ладно, — кивнула я. — Тогда первый вопрос: ты — Рутхел?

— Да, — кивнул мой собеседник.

— Второй: мне будет предоставлена какая-то одежда? — И я взглядом указала на свою самодельную тогу.

Снова кивок.

— И третий, — раз уж разноглазый пошел на контакт, то стоит этим воспользоваться, — как я сюда попала?

Арвелл помедлил. Если бы не сама ситуация, то я рискнула бы предположить, что он пытается подобрать те фразы, которые не травмируют мою психику.

— Я тебя… доставил.

— Откуда?

И снова пауза, раздумья.

— Я увидел тебя… падающую. Поймал.

Так, все, период адекватности закончился, наступил период невменяемости.

— Понятно… — протянула я с видом «верю всей душой».

Как бы там ни было, но с психами лучше не спорить.

Итак, что мы имеем в активе? Я оценивающе окинула взглядом стоящего передо мною мужчину. Персонаж первый — Арвелл Рутхел, считающий себя владельцем замка. Вероятнее всего, такая же жертва, как и я. Только, в отличие от меня, уже с капитально промытыми мозгами. Скорее всего, легко поддался внушению, как часто и поддаются люди с физическими недостатками. На таких, даже если они и выглядят волевыми и несгибаемыми, нередко достаточно несложно надавить и вывести из равновесия. Судя по всему, верит теперь искренне в происходящее. Ладно, хотя и псих, но пока производит впечатление достаточно доброжелательного типа, хотя безобидным я не рискну его назвать.

— Ну, я пошла, — несколько скомкано завершила я нашу беседу и стала пробираться к выходу.

Персонаж второй — девочка Эллис. А кто она такая, и где она живет? О да, слова песенки оказались весьма актуальными. А кто она такая? По виду — почти ботаник и зубрилка, по поведению — тоже. Наверняка краснеет при слове «секс», конфликтовать не способна в принципе, верит в белого принца на прекрасном коне. Ну, или в прекрасного принца, разница небольшая. Факт в том, что позже таким девочкам достаются исключительно кони не лучшего образца. Также, как и разноглазый, зомбирована, верит в некое спасение, боготворит Рутхела. Ну, по крайне мере, если я еще не растеряла свои навыки, то некоторое изменение интонаций в голосе и особый блеск в глазах свидетельствуют об этом. Называет господином, но все же не служанка, как я первоначально подумала. Форма обращения? Похоже, хотя разноглазому не понравилось, когда я его так назвала. Значит, он может воспринимать себя эдаким королем, уставшим от обязательств, сопряженных со властью. Только вот беда, роскоши королевской в этом логове нет в принципе.

Что ж, все интереснее и интереснее получается. Цель неведомых экспериментаторов — психологическая обработка случайных людей. Но зачем? Нет, не цель, а средство. Обрабатывают людей, заставляют их поверить в какую-то чушь, и проверяют в последующем… степень веры, назовем это так. А дальше? А дальше идут подсчеты средств и времени для оценки рентабельности создания, например, солдата нового образца или шпиона.

Нет, мои гипотезы тоже трещат по швам. И пусть я сейчас сходу не ткну пальцем в конкретное несоответствие, но даже в целом все рассуждения окрашиваются параноидальным оттенком в духе «вот, пришельцы уже захватили нашу планету».

Что ж, это еще одна причина постараться как можно раньше отсюда выбраться.

Глава 6

Эллис снова принесла еду, питье, свои всякие медицинские принадлежности. Сначала у меня появилось желание попробовать расшевелить девчонку, донести до нее, что она попала в какой-то крупный переплет, но мне хватило одного взгляда, чтобы осознать бесполезность всей своей затеи. Нет, тут уже нужен психотерапевт высокого класса, я при всем желании не смогу вернуть девчонке разум, да и не хочу, если совсем уж честно. Мне бы самой как-то выбраться из всего этого безумия. Но как? Буду наблюдать, прислушиваться…

Едва мелкая меня оставила, я быстро нацепила первое попавшееся платье, оказавшееся мне великоватым, и двинулась вниз за девчонкой, стараясь ничем случайно себя не выдать.

Она привела меня на первый этаж к небольшому помещению, которое, судя по всему, являлось кухней.

— …зря ты эту деваху решил оставить, поверь, ничего хорошего ждать от нее не стоит. Дело, конечно, твое, господин, но не могу я молчать.

— А придется, Иннара, — тихо раздалось.

Второй голос принадлежал разноглазому. А первый? К сожалению, Эллис застыла, не дойдя до порога несколько шагов, вздрогнула от услышанной фразы, явно примерила ее на себя, и не дала мне возможности увидеть ту, недовольную. К счастью, зубрилка недолго колебалась, решилась, вошла в кухню и доложила:

— Простите… господин Рутхел, я все сделала…

Я смогла бесшумно приблизиться, затаиться за выступом и немного выглянуть. Ага, присутствовали трое: разноглазый, скромница и старуха вполне опрятной внешности. Еще одна сумасшедшая? Хотя нет, здесь стоит не забывать о разнице между душевнобольным и человеком, чья психика подверглась обработке. Старухе явно нравится Эллис, вон как тепло ей улыбается. О ком же негативно высказывалась? Обо мне?

— И как она? — Поинтересовался Рутхел.

— Сегодня не пожелала разговаривать, — скромно ответила девушка, с сожалением в голосе, — и, по-моему… нет, неважно.

— Говори, — мягко потребовал разноглазый.

— Это действительно не важно… прости…

Старая служанка отставила в сторону начищенный котелок, хмыкнула. Арвелл, развалившийся в кресле, кивнул и указал на место подле себя.

— Голодна? Поешь? — Спросила старуха.

— Да, спасибо, — Эллис опустилась на краешек табуретки.

— И тебя, господин, тоже накормлю, — фыркнула Иннара, помешивая что-то в котле, облизываемом языками пламени, — я не напомню, так вообще есть перестанешь. Никакой самоорганизации.

— Перестань, — поморщился Арвелл.

— Перестану, — недовольно проворчала Иннара, — когда жену достойную найдешь, что будет глядеть в оба. Я вот умру, кто о тебе заботиться будет? Сам ведь себе даже кусок хлеба маслом намазать не сможешь, не то чтобы что-то приготовить. Или я не права?

Старуха — мать? Нет, не вяжется. Служанка? А вот это уже более подходит.

Зазвенели тарелки, встрепенулись белые крылья салфеток, легли поверх блестящие столовые приборы. Иннара умело разлила ароматное, щекочущее обоняние, варево, сама опустилась по другую сторону от мужчины.

— Ешьте, ешьте, оба. Для кого готовила?

И, подавая пример, приступила к трапезе.

Если служанка, то почему садится за один стол с хозяином? Вернее, почему хозяин ест с прислугой?