Смотрящая в бездну - Василий Гавриленко

«Вот и мать разволновала,» – сердито подумал Фил.

Он поднялся с горячей постели и подошел к окну, приоткрыл занавески. Светало. Небо из иссиня-черного стало пепельно-серым, и дождевые струи были ясно видны. Неподалеку покорно и дружно раскачивался на ветру могучий лес.

Маршал поглядел вниз, во двор, там пузырились огромные лужи и уныло мок под ливнем «Фольксваген».

«Черт возьми, – встрепенулся Фил. – Как же меня угораздило? Память, что ли, отшибло?»

Стараясь не шуметь, он надел рубашку и штаны. Вдруг ветер распахнул окно и ворвался в комнату, неся на крыльях дождь и сочный воздух.

Проклиная все на свете, Фил ринулся к окну. Анжела все-таки проснулась и, приподнявшись на постели, удивленно поглядела на него.

– Зачем открыл окно? – спросила она слабым голосом.

– Это ветер, – пробормотал Фил и взялся за створки, собираясь захлопнуть их, но вдруг, пораженный, замер, невзирая на хлещущие прямо в лицо струи воды.

Боже, как было красиво! Подсвеченный частыми молниями дождь словно расчертил пространство блестящими мерцающими линиями. Темная громада леса козырьком нависла над долиной, окаймленная желтоватым ореолом. Думалось: а что же там, над лесом, и мысль неожиданно возносилась еще дальше.

Что-то он раскис. Ничего подобного Маршал за собой раньше не замечал. Не иначе, влияние этой фантазерки Сони. Фил встряхнул головой и только сейчас с удивлением заметил, что Анжела поднялась с кровати и, обняв его за плечи и положив голову ему на плечо, тоже смотрела в окно.

– Как красиво! – тихо сказала она, грустно улыбаясь, как будто вспоминая что-то далекое-близкое.

Преодолевая сопротивление ветра, Фил закрыл окно. Шум дождя сразу притих.

– Забыл машину в гараж поставить, – сообщил он. – Ложись спать, еще рано.

Фил вышел из комнаты, стал спускаться по лестнице (он недавно укрепил ее новыми досками), в голове крутилась странная мысль: «Эх, Маршал, Маршал! Почему ты такой сухарь?». Фил встрепенулся: глупость какая-то!

В коридоре он обул резиновые сапоги с высокими голенищами, накинул на плечи непромокаемый темно-синий плащ с капюшоном и таким образом стал похож на прожженного морского волка, избороздившего северные и южные моря.

Фил вышел на крыльцо в объятья утренней прохлады. Дождь все так же лупил по крыше, влажные капельки витали в воздухе, приятно щекоча шею и ноздри. Маршал чихнул и, стуча подметками, спустился по ступенькам. Ручейки потекли по лицу, скатываясь с капюшона.

«Вот погодка-то,» – подумал Фил, и легкость овладела им, как будто с плеч свалился застарелый тяжелый груз, натерший на спине кровавые мозоли. Ему словно вновь стало лет пять или шесть. Он вспомнил: когда-то давно, далеко отсюда, было вот такое же раннее грозовое утро и он, маленький, худенький мальчишка, в смешной желтой футболке и мешковатых штанах, похожий на цыпленка, собирался с отцом на рыбалку. Они не надевали резиновых сапог, а смело шагали по лужам-морям босиком, и сверху на них лилось море воды. О, как хорошо и весело было тогда, и куда все это ушло?

Фил побрел через лужи к машине. «Фольксваген» терпел из последних сил, колеса уже наполовину находились в воде. Маршал обеспокоился – не залило бы мотор. До этого как будто еще далеко.

Открыв дверцу, Фил забрался в салон, где было сухо и уютно. Знакомо пахло кожаными сиденьями.

«Ах ты, мой верный дружище! – подумал Фил, погладив руль, и тут же смутился от неожиданной нежности к автомобилю. – Зачем его загонять? Все равно скоро Соню в школу везти. Пусть себе стоит, ничего с ним не случиться».

Посидев немного в машине, глядя на пузырящиеся лужи, он вылез и направился обратно к дому.

Филу захотелось выпить крепкого кофе, тем более что считать слонов он больше не собирался. Сняв сапоги и мокрый плащ, Фил пошел на кухню. Было тихо, домочадцы спали утренним сном, который знающие люди называют самым глубоким.

Хотя… Чуткое ухо Фила уловило какие-то звуки как раз там, куда он направлялся. Фил остановился, прислушиваясь. В кухне определенно кто-то был. Может, Анжеле тоже не спится из-за грозы? Или Соне? Ну, уж эта-то наверняка спит без задних ног.

Вспомнив странный случай с зелеными волосами, Фил на всякий случай выудил из-под шкафа небольшой топор. Шум на секунду стих, затем стал еще более явственным. Легкий холодок пробежал по спине. Фил поежился: на кухне кто-то жадно чавкал, словно пожирая что-то, опасаясь – вдруг отнимут.

«Черт побери! – Маршал вздрогнул. – Кто же это там? Или я псих?»

В голову полезли всякие глупости и, поняв, что он попросту испугался, Фил зло толкнул дверь и замер на пороге, подняв над головой топор.

На полу, спиной к нему и лицом к открытому холодильнику, сидел Рики.

– Это ты, малыш, – выдохнул Фил, кладя топор на табурет. – Что ты здесь делаешь?

Маршал был удивлен и обрадован: этот кроха самостоятельно вылез из своего манежика и пришел сюда. Вчера Анжела говорила, что Рики наконец-то произнес первое свое слово, а вот теперь еще и такое путешествие совершил. Что-то там эти всезнайки-доктора говорили об отсталости в развитии?

– Ну, ты у нас настоящий герой, – радостно проговорил Фил, едва сдерживая слезу. – Герой! Тебе медаль полагается.

Он поднял сына на руки и повернул лицом к себе. Нежность к несчастному больному малышу и радость, что он наконец-то пошел на поправку, переполняли Фила.

Он хотел поцеловать Рики и… чуть не уронил ребенка на пол. Нос и губы мальчика были вымазаны чем-то красным. Чувствуя, что проваливается куда-то, Фил понял: это кровь.

Держатели крестов

– Папа!

Холодный ливень схватил Фила за горло мокрой рукой, а ведь какой-то час назад он восхищался грозой.

– Папа!

Маленькая фигурка мелькала впереди, появляясь и вдруг исчезая за сеткой дождя.

– Рики, стой, – произнес Фил на бегу. Голос его прозвучал хрипло и беспомощно, и тут же каждый звук короткой фразы был прибит к земле дождем.

«Как резво бежит!» – изумился Фил, когда Рики, весело хохоча, скрылся в лесу.

– Стой, я тебе говорю, – заорал Фил. Нога его поехала по грязи, и он с размаху полетел в лужу.

– Рики, черт побери, – выругался Маршал, с трудом поднимаясь. Потоки бурой воды хлынули с плаща, в сапогах нехорошо забулькало. – Ну, я до тебя доберусь…

Однако исполнить свою угрозу он не смог: мальчика и след простыл. От страха сердце Фила занемело. Неуклюже задирая ноги, он направился к лесу.

Здесь, под мощными кронами, от ливня остались жгуче-холодные капли, так и норовящие проникнуть зашиворот.

– Папа.

Что-то белое мелькнуло впереди между толстыми стволами деревьев.

– Рики, остановись, – Фил бросился туда и увидел сына. Тот стоял как ни в чем не бывало у подножия дуба и улыбался. Но как только Маршал потянулся к нему, Рики исчез.