Узел времён - Грэм Хэнкок

Они вышли на опушку, густо поросшую травой, размером где-то сто на сто шагов. Пошли через нее напрямик, оставляя за собой полосу примятой травы. Когда они снова вошли под деревья, Рия увидела, что близится край леса, за ним начинается изумрудно-зеленый горный луг, призывно блестящий в лучах заходящего солнца, повисшего над неприступными горами.

Бриндл, Грондин и еще шесть воинов, взяв с собой кремневые ножи, боевые топоры и по два копья, остались вместе с Рией. Она поняла: все ждут, что она скажет.

— Мы не очень опытны в таких делах, — признался Бриндл.

Рия, которая еще на берегу озера набрала в мешочек метательных камней, не задумываясь, приняла командование на себя. Общаясь с остальными через Бриндла, она объяснила, что преследователи пойдут по широкому следу, оставленному колонной.

— Если повезет, они не заметят, что некоторые ушли в сторону, — произнесла она, показав на Уродцев, взбиравшихся по крутому склону, ведущему к утесам вдали. — Все выглядит так, будто мы просто прошли через лес и двинулись в гору с другой стороны от луга.

Времени на замысловатые уловки и устройство ловушек не было. Рия приказала всем укрыться за деревьями по обе стороны от протоптанной тропы и быть готовыми закидать врагов камнями и копьями.

Но девушку точил червячок сомнения.

С этой их ужасной мягкостью, смогут ли восемь Уродцев справиться с двумя жестокими и опытными воинами?

Глава 12

Очнувшись от наркоза, Леони, к своему ужасу, поняла, что лежит, привязанная к металлической койке с высокими бортиками, в совершенно незнакомом помещении. Голова еще еле соображала, но она поняла, что произошло. Мама и папа дернули за нужные ниточки, и ее перевели в больницу для душевнобольных. Они уже грозились сделать это раньше.

Именно это мама и имела в виду, говоря про «избавление от старья».

Закричав, она попыталась освободиться от пут и начала мотать головой из стороны в сторону. Потом, догадавшись, что в палате наверняка стоит камера наблюдения, заставила себя успокоиться. Вести себя как сумасшедшая — последнее, что стоит делать в таком месте.

Огляделась. Достаточно большая палата, почти что роскошная, но на двери три замка и глазок. Окна зарешечены изнутри. Практически тюрьма.

— Эй! — крикнула она. — Мне в туалет надо!

Тишина.

— Эге-эй! Есть здесь кто-нибудь? Мне в туалет надо.

Тишина.

— Слушайте, я серьезно. Я в кровать надую, если кто-нибудь поскорее не отведет меня в туалет.

Тишина.

Интересно, это что, проверка? Леони вздохнула и принялась ждать. Она попала в хороший переплет, это точно. У мамы и папы куча денег, а в солнечном Лос-Анджелесе, где деньги решают все, им будет несложно найти психиатра, который подтвердит, что она сумасшедшая. Больнице хорошо заплатят за ее содержание, и врачи будут заинтересованы продержать ее здесь как можно дольше. Скорее всего, в обмен на обещание многомиллионного пожертвования от отца.

Она ненадолго задремала и проснулась от звука ключа, поворачивающегося в замке. Дверь распахнулась, и в палату вошли две улыбающиеся дюжие медсестры.

— Привет, — одновременно сказали они. Представились Дейдрой и Мелиссой. Повозились, развязывая ремни на запястьях и лодыжках Леони.

— Тебе дали очень сильное успокоительное, — объяснила Дейдра. — Почти все утро ты была в отключке, так что стоять на ногах ты будешь неуверенно. Нам придется довести тебя до туалета.

«Неуверенно» — слабо сказано. Леони казалось, что ноги у нее резиновые. Но, дойдя до двери в туалет, она стала настаивать, что с остальным справится сама.

— Нет, — ответила Мелисса. — Ты должна оставаться под присмотром.

— Зачем?

— На случай, если захочешь что-нибудь сделать. Ты под круглосуточным наблюдением, в связи с попыткой самоубийства. Приказ доктора Сэнсома.

Леони было так неудобно, что она никак не могла заставить себя пописать.

— Слушайте, оставьте меня хоть на секунду. Я так не могу, — запротестовала она.

— Извини, милочка, — сказала Дейдра, — не имеем права. Не беспокойся. Если излишняя застенчивость мешает, мы можем поставить катетер.

— Либо расслабься и займись делом, — добавила Мелисса.

Они продолжали улыбаться, но все это выглядело отнюдь не лучезарно.

Спустя двадцать минут Леони наконец справилась с собой, оскорбленная и взбешенная. Позволила Дейдре и Мелиссе довести ее до койки. Она была еще на полпути, ее голая задница наполовину торчала из-под задранного больничного халата, когда в дверь вошел крупный мужчина.

— Здрасьте-здрасьте, мисс Уоттс, — сказал он. — Я доктор Сэнсом, заведующий. — Любовно оглядел ее, пока медсестры подняли ее на кровать и укрыли одеялом. — Можете идти, — разрешил он медсестрам.

Сэнсом оказался рослым мужчиной с красным лицом техасца, лет около шестидесяти, в дорогом деловом костюме. Он распространял вокруг себя ореол человека, уверенного в себе и привыкшего командовать. Огромные руки, крепкие и мозолистые, больше походили на руки рабочего, а не медика. Пухлый нос картошкой был покрыт красной сеточкой лопнувших сосудов.

— Добро пожаловать в психиатрическую клинику Маунтин Ридж, — сказал он. — Знаешь, почему ты здесь оказалась?

— Потому, что мои родители заплатили вам за то, чтобы меня признали сумасшедшей?

— Ответ истинного параноика, мисс Уоттс, но мы к такому привыкли. Ваши родители очень вас любят и очень озабочены вашим психическим здоровьем. Систематическое употребление наркотиков, беспорядочные сексуальные связи… — Он ухмыльнулся. — Ваши фантазии насчет собственного отца…

— Понятия не имею, о чем вы, — сказала Леони, мрачно глядя на него. — У меня нет никаких фантазий насчет моего отца.

— Думаю, вы прекрасно знаете, о чем я. Ложные воспоминания, безумные обвинения. И, в довершение ко всему, попытка самоубийства. Все это свидетельствует об изрядной склонности к галлюцинациям.

— Какая еще попытка самоубийства? — ахнув, переспросила Леони.

— Передозировка оксиконтина. Если бы родители вовремя не пришли на помощь, вы бы умерли…

— Чушь. Меня спасли не родители. Спасла меня Кончита, горничная. Если оставить все в руках моих родителей, они бы с удовольствием позволили мне умереть.

— Опять паранойя, мисс Уоттс. Честно говоря, чем больше я вас слушаю, тем больше удостоверяюсь в том, что передозировка была именно попыткой самоубийства. Именно поэтому вас принудительно поместили в Маунтин Ридж, согласно статье пятьдесят один — пятьдесят Гражданского кодекса Калифорнии.