Смертельный шторм - Джош Рейнольдс

— Проклятый, — прошептал Закреал, наблюдая за битвой. Он посмотрел на Карлаена. — Наша миссия и в правду должна быть важной, если командор Данте выпустил его нам в помощь, капитан.

— Ты ещё сомневался? — спросил Карлаен, наблюдая, как дредноут с чёрным корпусом снова врезался в карнифекса. Два обезумевших зверя — один из металла, другой из плоти — столкнулись подобно соперничающим быкам. Борясь друг с другом, они дробили камень площади и разбивали его в пыль.

— Ха, предатель, можешь биться и напрягаться сколько душе угодно — ты никогда не победишь Кассора. Никто не пройдет, пока Кассор стоит пред вратами Святой Терры. Визжи, демон. Кричи свои молитвы богам ложных ангелов и разбитых небес. Призывай их. Они не победят Кассора. Этого не будет.

Лишенный эмоций, скрипучий и монотонный голос Кассора разнесся по всей площади, заглушая крики карнифекса. Тварь впилась в дредноута своими огромными когтями, поцарапав древнюю броню, но не пробив её. Кассор в ответ полоснул чудовище своими собственными когтями.

Ксенос и дредноут кружили по площади, пробиваясь через развалины, карнифекс вызывающе и зверски взвыл, Кассор в ответ проорал что-то невразумительное. Внезапно керамитовая плита согнулась, и один из когтей карнифекса вонзился в гнездо гравипластин и волоконных связок, составлявших внутренности дредноута. Коготь пробил машину войны насквозь и вонзился в землю, пригвоздив к ней дредноута.

— Пришпилен. Немыслимо. Кассор не потерпит этого, марионетка ложных богов. Отпусти меня, чтобы я смог стереть твой позор с лица земли, — прогрохотал Кассор.

В ответ карнифекс широко раскрыл пасть. Между его челюстями начал формироваться жирный шар плазмы.

— Колдовство. Да как ты смеешь? Не дозволь ведьме жить, таково слово Кассора. — Тяжелая механическая клешня сомкнулась вокруг горла карнифекса, удерживая его на месте. Чудовище, как будто осознав, что задумал Кассор, стало сопротивляться, но тщетно. Кассор крепко держал существо — так же уверенно, как и оно пришпилило его к земле. Прежде чем чудовище смогло высвободить приготовленный шар желчи, дредноут поднял свой мелтаган, закрепленный на запястье, и просунул его ствол между челюстями существа. Затылок чудовища с глухим шипением исчез в облаке перегретого газа.

Карнифекс повалился в сторону, тем самым освободив Кассора. Машина войны выпрямилась. Её шасси повернулось, пока установленные на корпусе оптические авгуры сканировали площадь в поисках новых врагов.

— Услышьте, предатели. Услышьте слова Кассора: Я ещё держусь. На моём плече рука Императора. Я — смерть во плоти! — Слова эхом разнеслись по площади. Но новых противников не появилось. После чего Кассор Проклятый, скрежеща скрытыми шестернями и визжа сервоприводами, проследовал к дворцу, ища новых врагов, которых можно было бы убить.

После смерти карнифекса на площадь опустилась тишина. Забрызганные кровью выжившие воины роты смерти очистили площадь и вошли в руины дворца вслед за Кассором. Карлаен услышал звуки битвы, доносящиеся из зияющих дверей дворца, и понял, что, по крайней мере, не всем генокрадам удалось уйти незамеченными. Он огляделся, подводя итоги сражения.

Алфей и остальные присоединились к нему. Карлаен на мгновение положил руку на плечо сержанта, а затем развернулся, обращая свой взгляд на остальных.

— Нам всё ещё надо завершить миссию, братья. Наш враг скоро обратит свой взор сюда, и вся мощь Разума улья обрушится на нас. Если мы хотим добиться успеха, нам надо двигаться, и быстро.

— Мы даже не знаем, где они сейчас. Наши поиски ничего не выявили, — произнес Мелос, чьи пальцы скользили по дуге черепа, закрепленного на его броне.

— Ваши, возможно, нет, но наши были успешнее, — сказал Карлаен. Он похлопал по голове сервитора, висящей у него на поясе. — Я знаю, где Флакс, и знаю, как до него добраться. — Он чуть улыбнулся. — Всё это время мы были прямо над ним.

— Что? — переспросил Мелос.

— Проще показать, чем объяснять, — ответил Карлаен. Он направился к дворцу. — Пошли. Давайте добудем Корбулону его приз.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Когда они вошли во дворец, следы пребывания роты смерти были повсюду. Изломанные рваные трупы генокрадов и воинов тиранидов покрывали пол, пыльные мрачные внутренности дворца пропитались их вонью. Карлаен привёл терминаторов обратно в Палату Трибунов, через почерневшие от огня руины, отметившие место последнего упокоения Бартело.

Десантники шли по следам разрушений в тишине. Вокс щелкал и гудел, но ни один голос не разорвал шум статики. За пределами дворца поглощение Асфодекса вступило в последние стадии. С части коры планеты уже срывали все следы органических веществ, от прячущихся выживших, до плесени, цепляющейся к скалам в глубочайших пещерах. Вскоре океаны будут высушены, а воздух станет ядовитым. Но, если всё пойдёт по плану, воины Кровавых Ангелов и Расчленителей вырвут корни Разума улья до того, как это произойдёт.

В Палате их ожидало мрачное зрелище. В центре лежали останки Афраэ, его руки были раскинуты, а разорванное лицо обращено к разбитому стеклу купола над головой. Выжившие из роты смерти окружили труп, уставившись на него в тишине, с чем-то похожим на благоговение. После жестоких, яростных криков, заполнивших воздух, когда они прибыли, такое молчание казалось жутким. Сержант роты смерти преклонил колени рядом с Афраэ, положив одну руку на его грудь и склонив голову. Шлем проклятого десантника лежал рядом с ним, и Карлаен остановился, когда увидел его измученное лицо.

— Рафэн, — пробормотал он, и недолгое ощущение триумфа уступило место грусти. Рафэн повернул голову, будто услышал Карлаена и медленно поднялся. Остальные воины роты смерти тоже повернулись, подняв оружие. Они источали безумие и жестокость, и Карлаен чувствовал в равной мере жалость и отвращение, когда смотрел на их дергающиеся и трясущиеся тела. Именно это ждало его, ждало всех их, если он потерпит неудачу. Капитан не мог долго смотреть на них, на братьев, настолько искаженных яростью, что они превращались из гордых сынов Империума в обезумевших от битвы зверей.

— Рафэн, — прошептал Алфей. — Вы вместе были послушниками?

— Да, были, — мягко ответил Карлаен, вспоминая юношу, покрытого свежими шрамами, сидящего напротив него во время трехдневного бдения, последовавшего за отбором. Он вспомнил битвы с врагами ордена, сотни миров, которые они прошли вместе. Но затем он выбрал один путь, а Рафэн другой и теперь… теперь они были здесь.

За ними раздался грохот, вырвавший Карлаена из задумчивости, и он резко обернулся, поднимая оружие. Остальные последовали за ним, всего на полсекунды позже. С другого конца палаты к ним шагал Кассор, его корпус был запятнан дымящимся ихором. Дредноут поднял клешню со штурмболтером.

— Кто идёт? Друг или враг? Назовись, или познай мою ярость.

— Постой, добрый брат Кассор, — прохрипел Рафэн. Его голос был грубым от того, как долго он кричал. — Разве ты не видишь, что это наши братья? Они облачены в цвета Легиона. Какие новости, братья? Стоят ли ещё Врата Вечности? Что с примархом? — В его словах чувствовалось жуткое отчаяние, будто у измученного ребенка, ищущего поддержки. Рафэн растолкал остальных воинов в черной броне, чтобы подойти ближе. — Хан пришел, чтобы помочь, как обещал? Отвечайте, братья.

Карлаен колебался, не зная, что ответить. Всё, о чем говорил Рафэн, произошло тысячелетия назад, когда Сангвиний ещё был среди них. Кровавый Ангел оказался захвачен древними воспоминаниями, принадлежащими другому, и переживал битвы, в которых никогда не сражался. Он был безумен и сломлен, и Карлаен, хоть убей, не мог придумать, что сказать.

Он смотрел в холодные голубые глаза человека, которого когда-то называл другом и спросил.

— Ты знаешь меня, сержант?

— Я… не могу сказать, — ответил Рафэн. В его глазах танцевало безумие, а лицо исказилось, будто он пытался силой удержать нахлынувшие воспоминания в каком-то порядке. — Мы сражались вместе на стенах Дворца? Мы… Мы отправляемся на «Дух Мщения», брат? Император собрал ударную группу? Пришло время уничтожить Архипредателя, прячущегося на своей боевой барже? — Он протянул руку, будто хотел прикоснуться к броне Карлаена, но пальцы сжались в кулак до того, как достали до него и рука опала. — Скажи да, брат, скажи, что Ангелы будут на острие удара, — будто с мольбой в голосе прорычал он.

Карлаен уставился на Рафэна, пока внутри него боролись жалость и необходимость. Затем он закрыл глаза и сказал.

— Да. — Вся рота смерти издала мягкий вздох. Капитан посмотрел на Рафэна. — Честь возглавить наступление ваша, братья. Ты и твои люди станете острием копья, ищущего того, за кем мы пришли.

— Ты не забыл о Кассоре, брат? Есть ли дело чести и для меня? — прогремел Кассор. Огромные клешни столкнулись друг с другом, воплощая его жажду. — Остались ли ещё предатели, которых нужно убить? Если да, Кассор сделает это.