Перемещенное лицо. 3. Не Квадра - Тамара Воронина

Так, в общем, и вышло. К концу пятого дня Нирут сердито взмахнул рукой, прорезая ткань пространства (так поэтично это у них называлось) и мотнул головой. Лошадь, не привыкшая к столь эффектной магии, взвилась на дыбы и едва не сбросила его на землю, подав пример остальным, так что все спешились и протащили бедных животных в поводу, а те фыркали и упирались.

Здесь природа была посуровее, малость напоминала родную Сибирь… То есть казалось, что напоминала, потому что с пейзажами родной Сибири Дан был знаком довольно смутно, ведь пикники с Олигархом и прочие выезды на природу осуществлялись недалеко от города, картошка в подростковом возрасте выращивалась тоже не в лесу, а служил Дан совсем в других местах. Но классический сибирский пейзаж просто должен быть таким: небольшие горки, поросшие хвойным лесом, очень синее небо, очень зеленая трава и самый настоящий бурелом, из которого пришлось извлекать отчаянно визжащее величество Черныша Четвертого. Было и прохладнее, что скорее радовало, чем огорчало: умирать от жары, но держать фасон в полной властительской амуниции было малоприятно. А Нирут любил, чтобы они выглядели должным образом. Им, магам, хорошо, умеют они отгонять от себя некоторые капризы природы, а Дану надоедало обливаться потом под черной курткой.

Оказалось, что Нирут от нервозности промахнулся на добрую сотню миль, страшно разозлился на себя, а заодно и на весь белый свет, так что они вели себя ангельски, но Дан все больше и больше тревожился, Нирут действительно был в раздрае, и вряд ли из-за Дана.

Ночевки у костра были делом привычным и где-то даже приятным, хотя Дану все чаще мерещились светящиеся глаза Гая. То есть уже как-то аномально. Гай все так же молча смотрел, ничего не говорил, но по ночам Дан просыпался от его гаснущего шепота. От его умирающего голоса. И было в этом что-то большее, чем обострившиеся воспоминания. Аль нервничал, чувствуя настроение Дана, еще больше нервничал Нирут, пока не придумал: отослал Люма якобы по важному делу, а сам на первом же привале пристал с ножом к горлу… Точнее, начал все Аль. Они расположились мини-лагерем, пока маги расставляли сторожевые ловушки, Дан сварганил нехитрую еду, только и успевая отгонять Черныша, а потом, уже за чаем, Дан ненароком глянул на Аля и, снова увидев за его плечом Гая, поспешно отвел глаза. Аль решительно поставил кружку на радость Чернышу и не менее решительно сказал:

– Мне кажется, что нам поря объясниться. Что с вами обоими?

– Брррр-тррррр, – тоже решительно согласился Шарик и толкнул Дана носом. Дан немедленно признался во всем. Ну, крыша едет, дорогие, память, старательно задавливаемая, вылезает наружу, можете искать здесь злой умысел неведомых врагов…

– Значит, слышишь?

– Слышу. А то, что вижу, тебя не удивляет?

– Нет, потому что я тоже… его иногда вижу. Что ты слышишь?

– Последнее, что он сказал, – с трудом выговорил Дан. – Он меня звал.

Маги переглянулись, и Нирут как начальник взял неприятное на себя.

– Он не говорил, Дан. Не мог говорить.

Дан не поверил.

– Я, может, и не совсем в уме, но галлюцинациями тогда не страдал…

– Причем тут галлюцинации? – отмахнулся Нирут. – У тебя и сейчас не галлюцинации… это совсем другое. Гай ничего не говорил. И имени твоего не называл. Шарика вон спроси, раз нам не веришь.

Дан заглянул в терракотовые глаза дракона, и тот сочувственно кивнул: не врут, не звал он тебя. Дан потряс головой. Не может быть. Он слишком отчетливо слышал гаснущий голос, чтобы это мерещилось.

Маги снова переглянулись.

– Это то, что я думаю? – спросил Аль.

– Похоже, – сумрачно отозвался Нирут. – Он, наверное, звал тебя, Дан. Только не с помощью звуков. Не мог он говорить, понимаешь? У него голосовые связки порваны были, легкие уже кровью заполнились. Можешь считать меня ненормальным, но сильно похоже на то… В общем, Аль тебе уже говорил: Гай с тобой. То есть в тебе. Он тянулся к тебе. Не умирать боялся, а расстаться с тобой. И… и не расстался.

Параноик, сочувственно подумал Дан. Бывает. Свихнулся на почве магии и всемогущества. Ну если ему хочется считать, что душа Гая вселилась в Дана, пусть себе считает. Просто Гай – это лучшее, что было в жизни…

– Он тебя зовет, – тихо произнес Аль. – Сейчас зовет. Хочет, чтобы ты его услышал.

– Ну я услышу. В моем мире это называется шизофренией. Раздвоением сознания.

– А в нашем это называется единением, – спокойно ответил Аль. – Редчайшие, но вполне реальные случаи. Нирут, скажи, что я неправ.

Нирут ничего не сказал, продолжая смотреть в огонь, и этот огонь отражался в его золотистых глазах, отчего они были похожи на кошачьи. Шарик положил голову Дану на плечо и тоненько свистнул. Это означало сочувствие и понимание.

– Это случалось и прежде, – подтвердил властитель через очень долгое время. – Правда, только с магами. Или… в Квадре.

– Квадры нет, – напомнил Дан.

– Да, – согласился ровным голосом Нирут, – потому что я ее разрушил.

– Мне показалось, что это был Велир, – хмыкнул Дан, уже соображая, что Нирут не шутит, что этот безжизненный тон означает некую готовность выдать некую крайне неприятную информацию. Аль напрягся, да и Шарик принял едва ли не боевую стойку. – Нирут, может, объяснишься?

– Да, конечно. – Уже иначе, просто совершенно спокойно и равнодушно, начал Нирут. – Не хотелось бы, но придется. Нашей Квадре позволяют существовать только потому, что мы, собственно, Квадрой не являемся. Так, мелкое баловство, на которое прочие властители смотрят сквозь пальцы. Квадры исчезли не потому, что вымерли фруги. Никто бы не помешал властителям создать новых, это, в общем, не бог весть какие сложности – соединить человека и животное так, чтоб доминировал человек. Властители сами уничтожили то, что создали, – свои Квадры. И Флайт в том числе.

Тишина была неприятной. И, само собой, относительной. Повизгивала где-то ночная птица, шуршал огонь, шумно сопел крепко спящий сторож Черныш. Дан допил остывший чай и поставил кружку рядом с собой.

– Ты не хочешь ли сказать, что все это устроили властители и даже пожертвовали своим, лишь бы не дать родиться Квадре?

– Нет. Амбиции Велира – это просто совпадение. Счастливое совпадение. Мне все равно пришлось бы отдать им Гая. Так или иначе.

– Что значит – отдать? – нехорошим голосом спросил Аль. Дан почувствовал, как холодеют руки. Нирут не шутит. Он никак не шутит.

– А вот так. Мне вполне недвусмысленно сказали, что одним я должен пожертвовать. На выбор. Предпочтительнее Первым, но не обязательно.

– Как это – пожертвовать? – совсем по-чужому проговорил Аль.