Скандерия (СИ) - Моденская Алёна

— Посмотрите, пожалуйста, вниз, — произнёс уже другой, приятный голос гида. — Прямо под вами расположены здания города Мазыйка, затопленного в пятидесятые годы двадцатого века.

Мало кто слушал историю города, его затопления и появления из-под воды. Все снимали на камеры поднимающиеся изо льда скелеты куполов храма и остов колокольни.

Капсула проехала по дуге, снова перевернулась и плавно вошла в воду, освобождённую ото льда в специально огороженной зоне. Во время погружения студенты, не выпускающие из рук коммуникаторы, тихо заахали. Внутри капсулы темнело, над потолком мерцал полупрозрачный лёд. Рельсы уводили вниз, всё глубже, ко дну водохранилища. Свет внутри капсулы не включался, и постепенно стало совсем темно.

Впереди сквозь толщу воды пробивались слабые лучи.

— Внимание, — произнёс голос из динамиков, — мы въезжаем в город Мазыйку. Вы можете видеть отреставрированные ворота.

По бокам проплыли подсвеченные белые столбики, справа от которых экскурсантам салютовала статуя городового.

Капсула плыла по булыжной мостовой, замедляясь у лавок и магазинчиков с цветными вывесками, проехала мимо губернаторского дома, в советское время превращённого в музей. Подсветка делала воду бирюзовой, а сами здания мерцали, будто явились из призрачного мира.

Церковь и колокольня лишь наполовину оставались под водой, но реставраторы вернули мозаичные дорожки, скамейки и кованые фонари, с чуть качающимися светящимися шарами.

Капсула выплыла из воды и остановилась.

— Вот это да! — Ева снимала всё вокруг — небо, ослепительное солнце, лёд, прозрачную капсулу. Остальные тоже, не отрываясь, смотрели на свои камеры.

Даже Гриб сделал несколько снимков и вышел из капсулы вполне довольным.

— Очень необычно, весьма, весьма, — приговаривал профессор, пока группа на арендованном омнибусе ехала к гостинице.

За обедом студенты вразнобой стали рассказывать тем, кто пропустил экскурсию, о впечатлениях. Ева, никого не стесняясь, снимала себя на летающую камеру и активно жестикулировала. Валя, забыв про обед, достала альбом и быстро наносила пастелью на листы контуры зданий затопленного города.

— Я напишу пьесу, — с набитым ртом говорил Арнольд кивавшему Тимуру, — а декорации будут как затопленный город.

Агнесса вяло ковыряла вилкой порцию натуральных вареников с вишней, а потом резко поднялась, так что стул отъехал, дробно простучав по полу. Взяв со спинки пальто, прошла между столами к выходу из столовой.

Ева, убрав коммуникатор, тоже поднялась, провожаемая недоумёнными взглядами. Накинув шубку из рыжего искусственного меха, вышла во двор гостиницы. Агнесса в расстёгнутом коротком чёрном пальто, узких тёмных джинсах и ботинках тонкой тенью вырисовывалась на фоне светлого забора.

— Что, никак? — сочувственно спросила Ева.

Агнесса покачала головой. Недавно она рассказала подруге, что не могла выдавить ни строчки уже больше полугода. И даже экскурсия в подводный город, которая всех так впечатлила, не помогла. Ни искорки, ни вибрации, ни одной идеи так и не мелькнуло.

— Кризисы у всех бывают, — сказала Ева, запахивая шубку.

— Знаешь, что я думаю? — Агнесса вдруг стала говорить быстро, почти сбивчиво. — Это кто-то рядом. Как будто тот, кого мы хорошо знаем. Совсем близко. Мы его видим каждый день, может, даже общаемся, ходим на занятия, едим вместе в кафе.

— Кто — он? — непонимающе спросила Ева.

— Диверсант. Правдоруб, как он теперь себя называет. Как взгляд в спину. Постоянно. Это атака, понимаешь? Самая настоящая. И он ещё себя проявит. Будут ещё жертвы.

— Жертвы? — перепросила Ева, недоверчиво улыбнувшись. — По-моему, этот Правдоруб — просто психопат. Идиотов полно, и постоянно становится ещё больше.

— Это уже не игры, всё серьёзно. — Агнесса сосредоточенно смотрела на свою правую ладонь, пересечённую тремя тонкими шрамами.

— И что ему, по-твоему, надо?

— А ничего. Заставить людей страдать. Наверное, так они самоутверждаются, повышают свою значимость. В собственных глазах. — Агнесса сжала кулак. — А вам что нужно?!

Ева, обернувшись, увидела Истомина. От выкрика Агнессы он, похоже, вздрогнул.

— Сбор на следующую экскурсию, — сухо произнёс Истомин и вернулся к гостинице.

— Я не пойду, — сказала Агнесса, когда Истомин скрылся за дверью.

— Да ладно тебе. Неужели из-за него? — Ева кивнула куда-то за спину.

— Нет. Просто настроения нет.

— Да брось. Настроение надо создавать. — Ева обняла Агнессу за плечи и повела к микромнибусу, остановившемуся рядом с резными воротами.

— Мы едем в краеведческий музей, — сказала Астра, показывая путеводитель. — Усадьба Радилова, так здесь написано. А почему вашей усадьбы в списке нет?

— Хороший вопрос. Понятия не имею. — Агнесса скрестила руки на груди и смотрела в сторону.

— Ты вроде говорила, там музей. — Лиза, несмотря на холод, щеголяла в тонких колготках и коротенькой юбочке, как и Ева.

— Не совсем так. Там, действительно, хотели сделать музей, но… — Агнесса глубоко вздохнула. — Дом находится в лесу, довольно далеко отсюда. В общем, дело не пошло.

— И что там сейчас? — спросил Хуберт, только что натянувший расписные валенки, которые купил в сувенирном магазинчике.

— Ничего. Дом просто законсервирован. А вокруг — заповедник. Плюс зона отчуждения рядом.

— Там никто не живёт? — спросила подошедшая Валя, как обычно, вооружённая планшетом и карандашами для набросков.

— Я читал, там живут привидения, — с энтузиазмом произнёс Хуберт. — О, а давайте лучше махнём туда?

— А что, мне нравится, — подхватила Ева.

— Поддерживаем, — сказал Тимур, обхватывая Тоню за плечи.

— Я в деле, — поднял руку в вязаной варежке Арнольд Степной.

— Я бы тоже поехала, — подала голос Валя.

— А я нет. — Агнесса развернулась и ушла в гостиницу.

— Нет, я тоже не поеду, — покачала головой Астра, теребя перламутровую пуговку на белоснежном узком пальто.

— А сопровождение? — спросила Лиза, приплясывая на морозе.

— Нет-нет-нет, и не уговаривайте, — замахал руками Грибницкий, как только Хуберт открыл рот. — Хватит с меня одного мёртвого города.

— Вы с нами? — обратился к Истомину Арнольд.

— Чем вас не устраивают согласованные маршруты? — спросил Истомин, который вообще не горел желанием куда-то ехать, особенно в какие-то отдалённые места, связанные с Агнессой Русаковой.

— Какой вы скучный, — скривилась Ева, надевая розовые наушники из искусственного меха.

— У меня почти такие же, — улыбнулась Лиза и указала на свои пушистые наушники салатового цвета.

— Группам без сопровождения ездить нельзя, — прогромыхал Грибницкий.

— Отлично, едем! — Арнольд первым забрался в микромнибус.

Истомин, мысленно застонав, полез следом. Пока остальные рассаживались, Арнольд и Хуберт меняли маршрут на панели управления.

— Почему водителя нет? — спросил Истомин, пропуская в салон Лизу.

— Так интереснее, — пожал плечами Хуберт.

— Маршрут построен, — произнёс металлический голос из динамиков.

— Готово! Поехали! — Хуберт плюхнулся на свободное кресло.

Микромнибус провёз группу по припорошённому снегом Растяпинску и выехал за пределы городка. Мимо проплывал густой лес, покачивающий оголёнными ветвями деревьев. Солнце двигалось к закату, и лес потихоньку погружался во тьму, лишь позолоченные верхушки слабо колыхались на фоне ярко-голубого неба.

После поворота налево включились динамики.

— Внимание, прослушайте важное сообщение, — сказал приятный мужской голос. — Вы въезжаете на территорию Чернореченского заповедника. Данная территория охраняется законом об особом статусе природоохранных зон и объектов культурного наследия. В свя-ччшшшш, — дальше последовало шипение и шкворчание. — Территория заповедника граничит с ч-шшш, — после ещё пары минут прерывистых помех голос произнёс: — …тственности не несёт. Будьте осторожны.

— Интересно, мы успеем вернуться до темноты? — задумчиво произнесла Тоня, выглядывая в окно.