Ползущие в ночи - Тим Каррэн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Годфри, казалось, думал, что защищает свою паству, храня их тайну и уважая их обычаи, но на самом деле он сидел на вершине огромной вонючей кучи дерьма, и так было уже много лет. Только теперь вонь невозможно было больше скрывать.
- Там большое кладбище, Кенни, - сказал он. - И мы говорим не просто о телах исчезнувших людей, мы говорим о вещах чуть хуже.
- Например?
- Разграбление могил.
- Разграбление могил?
- Ты слышал меня. Не делай такой удивленный вид, я знаю, что ты нихрена не удивлен. У нас были проблемы с этим на протяжении многих лет. И если заглянешь в местную газету, то увидишь, что в этих краях всегда были проблемы. И их можно свалить только на стаи диких собак и тому подобное. Получается так, что смотрители кладбища даже не сообщают об этом. Они просто закапывают яму и забывают об этом.
Нет, Кенни не удивился, после того как Спивак сказала ему, что некоторые тела, похоже, были забальзамированы.
- Та деревня... эти руины. Что ты знаешь об этом?
- Все, что я знаю наверняка, это то, что там как бы эпицентр неприятностей. У него есть история, плохая история. Это то, что испортило эту часть округа, причина того, что люди не хотят жить на Беллак-роуд. Слишком много... проблем.
- Но...
Открылась дверь, и в трейлер вошел Хайдер. Он посмотрел на шерифа, потом на Кенни и тонко улыбнулся.
- Как ты себя чувствуешь, Лу?
- Жить буду.
- Конечно, будешь, - сказал он.
На секунду Кенни был уверен, что Хайдер хотел сказать: Конечно, ты будешь жить, в отличие от тех, чьи жизни ты, черт возьми, проебал. Но он этого не сказал. Он казался расстроенным и сочувствующим, если уж на то пошло. Теперь его глаза смотрели на Кенни с принятием, пониманием, что между ними больше не будет пропасти... они оба столкнулись с демонами, и они оба посмотрели им в глаза. Товарищи. Братья по оружию.
Но я ему не брат, черт возьми. Я ничего не понимаю в этом дерьме, и, черт возьми, я бы не сидел сложа руки, пока эта проблема становилась все хуже и хуже.
Однако, несмотря на его бахвальство, он не был так уверен в этом. Что, если бы это были его люди? Что, если бы он родился и вырос в Хеймаркете, и эти люди были его соседями, его корни были связаны с их корнями, а их история – с его собственной? Что тогда? Он не мог ответить себе на этот вопрос.
Хайдер откашлялся и сказал:
- Одна из поисковых групп только что вернулась, шериф.
- И?
- Ничего. Так же, как и та группа, которая ходила на поиски сегодня утром, они ни хрена не нашли.
Хайдер сказал им, что они пытались раскопать землю недалеко от того места, где, по его мнению, произошел инцидент прошлой ночью. Но это было бессмысленно – каждый раз, когда они опускались на фут или два, дождь просто смывал грязь обратно. Даже экскаватор не мог раскопать эту грязь, сказал он. Они подошли к деревне, и собаки сходили с ума, тявкали, рычали, выли и вообще вели себя беспокойно. Даже кинологи не смогли подвести их к этому ужасному месту.
- Что ж, давайте прогуляемся, - сказал Годфри.
13
Они натянули плащи и сапоги "Сорел" и вышли в холодный сырой полумрак. Дождь лил как из ведра. Фермерский двор превратился в топкую трясину. Дренажные канавы по бокам грунтового проезда были переполнены. Количество осадков за сутки превысило норму – четырнадцать дюймов дождя за неделю, плюс еще десять дюймов за предыдущую неделю. Реки и озера были переполнены, и северо-западный Висконсин превращался в пойму, как Новая Гвинея во время сезона дождей.
Несмотря на ливень, на месте преступления возились криминалисты. К настоящему времени было обнаружено шестнадцать наборов останков, и, вероятно, это было еще не все. Коронер Спивак переходила от одного застеленного брезентом набора останков к другому, словно пчела, перепрыгивающая по цветам.
Кенни наблюдал за ними, дождь лил ему в лицо, деревья стонали на ветру, брезент развевался, как флаги, а на верхнем этаже фермерского дома скрипели ржавые водостоки. Он бывал на бесчисленном множестве других мест преступлений, но это было намного хуже. Внутри него засело какое-то чувство, созревая со временем, заставляя его чувствовать себя хуже и хуже с каждым часом. Он ненавидел сырость и навоз, ветер, туман и тот ужасный зловонный запах разрытых могил, цеплявшийся за все и вся.
- Сюда, - сказал Годфри, ведя их к наклонному остову самого фермерского дома.
Он был огромным и полуобвалившимся, потускневшим, серым, как старые кости. Он наклонился набок, навес крыльца был укреплен 4х4, но все же он свешивался вперед, как поля шляпы с острым носком. Ставни окон верхнего этажа были заколочены, как будто они пытались удержать что-то внутри – или не впустить внутрь. Облицовка отвалилась, и ее доски качались на ветру. Сезоны снега и ветра расшатали черепицу, и она рассыпалась по дикой траве, как чешуя доисторической рыбы. В крыше и в стенах зияли пропасти. Кухня в задней части дома полностью провалилась.
Кенни подумал, что этот дом похож на готовый развалиться карточный домик. Здесь не было людей более тридцати лет, но даже тогда это была настоящая свалка.
- Здесь будьте осторожнее, - сказал им Годфри. - Крыльцо совсем прогнило.
Кенни увидел пальцы мха, тянущиеся между искореженными досками под ногами.
Они вошли. Атмосфера в доме была отвратительной и гнетущей. Там пахло стариной и гниющей штукатуркой, а также иссохшим древним пометом диких животных. Вонь была едкой и почти удушающей. По углам была натянута паутина, похожая на москитную сетку, а сквозь большие дыры в покосившемся потолке были видны птичьи гнезда. По полу разлетелись осенние листья, коричневые и скрученные, как крошечные мумифицированные трупы мышей. Дом скрипел, стонал и раскачивался вокруг них, как будто
