Кремль - Сергей Сергеев

— Ну банк, а чего надо? — ответил Семенов.

— Хочу начать малый бизнес. Что посоветуете?

— Купите большой. Подождите немного, и ваша мечта осуществится. Будете иметь малый.

— Алексей, ты всем такие советы даешь? — рассмеялся Ратов.

— Нет, только тебе. Сразу предупреждаю, консультация не дешевая, поскольку отражает реальную ситуацию.

— Готов оплатить обед в ресторане, — предложил Игорь.

— Идет, но ресторан выбирает консультант. Согласен? Тогда записывай адрес.

Открыв тяжелую дверь, Ратов увидел песьи головы — символ опричников царя Ивана Грозного. Вздрогнув от неожиданности, Игорь сбросил легкое кашемировое пальто — в Москве, несмотря на грозные предостережения синоптиков, так и не дождались морозов — и прошел в зал, напоминающий походный шатер. С потолка свисали тяжелые драпировки тканей, на низких столиках стояли кальяны.

Сирота уже сидел в низком кресле и старательно тер ладонью затылок.

— Чем продиктован выбор ресторана, дорогой друг? — церемонно спросил Ратов.

— Заботой о наших желудках. И политическими соображениями. Ты у нас слуга государев. В Кремле думу думаешь. То бишь опричь. Короче, садись и выбирай, наливай и закусывай, — запутался в словесных кружевах Сирота и опять зачесал затылок.

— Голова болит? — посочувствовал Ратов.

— Ужас! Сегодня климатический рекорд. Еще один! Самое низкое давление за сто двенадцать лет, — пожаловался Семенов.

После изучения меню друзья выбрали филе сазана на закуску, уху с печенью налима и котлеты из лосятины в качестве основного блюда.

— Еще подадут хреновуху. К ухе, — пообещал повеселевший Семенов.

— Не надо, и так все хреново, — насупился Ратов.

По мере приближения сладостного момента поглощения пищи друзья поменялись ролями. Сирота выглядел как человек вполне удовлетворенный, а Ратов впал в меланхолию. Ему расхотелось советоваться, но Семенов взял инициативу в свои руки. Он отличался острым умом и заранее предвидел, что может сказать Игорь, а возможно, уже и спорил с ним виртуально, ожидая этой встречи.

— Недоволен? Что, не прошла твоя концепция? Я, кстати, так и думал, — признался Семенов.

— Да. Премьер сказал, пусть документ пока полежит. А ты откуда знаешь?

— Догадался. Просто ты не учитываешь остроту момента.

«Где-то я уже слышал про остроту. Он повторяет чужие мысли, или я сам не понимаю того, что все понимают?» — подумал Ратов.

— Ты обратил внимание на встречу президента с банкирами? Когда он сообщил, что государство будет вливать деньги в хиреющую банковскую систему, — коварно поинтересовался Семенов.

— А что особенного? Об этом было известно заранее.

— Ты не умничай. Заметил, какие физиономии были у олигархов?

— Смурные. Как на похоронах.

— Вот именно! Им деньги дают. А они как в воду опущенные. Потому что все — банкроты. Или почти все.

— При чем здесь мое предложение о создании Национального совета по инвестициям? — начал злиться Игорь. — Я как раз предлагаю выправить ситуацию.

— Не кипятись. Никакой Совет сейчас не нужен. Все ожидают углубления кризиса. Вот и хреновуху принесли! — отвлекся на мгновение Сирота.

— Очень вовремя, — проворчал Ратов.

— Все в предвкушении момента, когда станет совсем плохо, а ты со своим Советом. Что и кому советовать, когда весь бизнес зависит от государства. А во главе — «тандем» руководителей. И понятно, что кризис будет испытанием прочности «тандема». А там деликатное равновесие. Ведь президент не критикует министров или старается их не критиковать.

— Уже вовсю критикует. И не только министров, а все правительство.

— Это только подтверждает мою версию, — удовлетворенно улыбнулся Сирота. — В «тандеме» возникает напряженность, а ты предлагаешь создать площадку, некий Совет, где разногласия станут публичными.

— А ты считаешь, это правильно? Непонятно, кто определяет стратегию. Кому выдают огромные деньги, за какие заслуги? Для многих это — вопрос жизни и смерти, а критерии выбора неизвестны. Что хорошего? — возразил Ратов.

— У каждого чиновника сам знаешь, какое любимое занятие: следить за настроением начальства и сплетничать о кадровых назначениях. Еще взятки брать, но это вопрос отдельный. Если чиновничья братия почувствует на самом верху напряженность, трещины поползут по всему госаппарату сверху донизу. Начнут делить на своих и чужих. И очень быстро появятся бравые ребята с метлой и песьими головами на седле, сиречь опричники.

Ратов задумался. Наверняка не один Семенов так воспринимает его предложения. Тогда его концепции реальный «крындык».

— Старина, ты всегда отличался неуемным динамизмом, — постарался сгладить неловкость Сирота. — Но в этом тоже проблема. Ты любому процессу можешь придать динамику, а драматизма сейчас не надо. Пусть в «тандеме» договариваются спокойно, без давления. Нас и так всех трясет.

— Мало трясет. Прогноз кризиса оказался ошибочным. Это ясно. Катастрофическая недооценка масштабов падения. Сглаживали, старались быть добренькими и приятными в глазах начальства. В результате антикризисные меры получились неэффективными. При отсутствии адекватной информации принимаются неверные решения. Экономика валится.

— Но ты не будешь спорить, что элиты хотят знать и понимать, кто в стране главный? — поморщился Семенов. — Не праздный вопрос. От него зависит распределение денег.

— Ты сам усугубляешь. Я лично не вижу в «тандеме» стратегических различий.

— Тогда тем более непонятно, зачем менять систему управления, — не сдавался Семенов. — Получается, что закройщик Игорь Ратов изобрел такой костюмчик, который будет всем к лицу. А так не бывает. У каждого свой размер. Вкусы могут совпадать, а размеры все равно разные.

— Это — отмазка, чтобы ничего не делать, — возмутился Ратов.

— Как сказать. Пророк Мохаммед предупреждал, что в одну чалму две головы не влезут.

Ратов не нашелся что ответить. Настроение стремительно ухудшалось. От тяжелых драпировок веяло духотой. Песьи головы угрожающе скалились и, кажется, собирались завыть.

— Ладно, не будем усугублять, — примирительно заметил Сирота. — Ты пришел посоветоваться по другому вопросу.

«Опять проявляет прозорливость. Все же не случайно он стал вице-президентом, — подумал Игорь, — и это не предел. Сирота еще себя покажет».

— Алексей, компания «Ферросплавы» входит в число клиентов банка?

— Да, мы с ними работаем. А в чем дело?

— Ты хорошо их знаешь?

— Неплохо. Наши ребята проводили аудит. Они у нас на кредитной игле. Что конкретно интересует?

— Разговор доверительный, не для распространения.

— А с кем я буду делиться? Побегу всем рассказывать, что дружу с большим оригиналом по фамилии Ратов?

Игорь жестом остановил раскрасневшегося от вкусной еды и хреновухи Сироту.

— Так просто, предупредил на всякий случай.

— Можешь не беспокоиться. Все, что мы обсуждаем, остается между нами, — заверил Семенов.

— «Ферросплавы» хотят попасть в список стратегических предприятий. Лоббируют это решение.

— Все лоббируют. Хотят бесплатно государственных «бабок» срубить. Строго говоря, формальные основания для включения «Ферросплавов» в список спасаемых предприятий налицо. Большие объемы производства. Продукция идет в «оборонку». Но не только. И в гражданские отрасли, и на мировой рынок. Но раньше они эту тему не поднимали. Наоборот, избегали ее как черт ладана. Какие приводят доводы?

— Дают ясно понять, что их цель — запретить скупку акций иностранцами, — пояснил Ратов.

— Занятно. Могут быть очень интересные схемы. Я об этом не знал. Нужно покопать.

— Я уже этим занимаюсь, — сообщил Ратов. — Но ты ближе к «игрокам». Лучше видишь, что они замышляют.

— Да уж точно! Играющий тренер. Уже видеть этих «игроков» не могу. Каждый тащит в свою норку. Мешок не входит, а они его пропихивают. После раздачи денег мешки пухлые, тяжелые. Но получают только свои. «Ферросплавы» очень хотят войти в категорию своих, однако отношение к ним настороженное. Много чего напроказничали в прошлом. Но народ они шустрый, бедовый, изобретательный. Своего не упустят. И чужого тоже.

— А навскидку что можешь сказать? — заинтересовался Ратов. Он видел на лице Сироты напряженную работу мысли и был уверен, что его друг уже сделал определенные предположения.

— Есть один существенный нюанс, о котором они не говорят. Собственники компании, а точнее, ее главный акционер господин Морев и несколько его топ-менеджеров, сами владеют акциями через офшорные компании. Они-то и есть иностранные собственники.

— Получается, что руками государства они хотят самим себе затруднить покупку акций своей же компании. Абсурд.