Чужая невеста - Ева Никольская

– Иди, Лия, все в порядке. – Мужчина снова тронул ее за плечо. Легонько так, успокаивающе. По-дружески. – Я сам потом отведу нашу невесту к вам. Обещаю доставить ее в целости и сохранности. – И снова улыбка. Широкая, открытая, располагающая… адресованная ей, а не мне.

Лэфа, еще немного поколебавшись, ушла, осторожно прикрыв за собой дверь. Свеча на полу догорела, исторгнув в темноту последнюю струйку дыма, а Лааш продолжал сиять, аки мелкое солнышко, позволяя нам с Йеном отлично видеть друг друга. Пауза затягивалась, но никто не спешил начинать разговор первым. Норд, чуть склонив к плечу голову, рассматривал меня, я – его, а элементаль все еще дулся, о чем свидетельствовало хмурое выражение его призрачной мордочки. И все же первым не выдержал именно он.

– Ну что? Так и будете друг друга глазами ощупывать? – проворчала эта огненная зараза, стрельнув глазками на нас. – Лучше б руками, в самом деле! А то стоят, любуются… смотреть противно.

Традиционно предложив напарнику затухнуть, на что тот снова обиделся, Йен обратился ко мне:

– Ну? Что стряслось… невеста?

И опять назвал меня так, а не Ильвой, Иль или Лерой, что бывало редко, но… так приятно. Вздохнув, я пару раз оглянулась, боясь, что нас могут подслушать, но потом, отогнав сомнения, сказала:

– Меня в «примерочной» засек какой-то левый элементаль.

– Что значит – засек? – Больше рыжий не улыбался. Его темные брови хмурились, губы снова сжались в линию, и пальцы, по-прежнему державшие не отправленный в цель нож, до скрипа стиснули его рукоять. Злится? Переживает? Как понять?

– Ну, я выпила… – призналась и запнулась, наблюдая за реакцией мужчины.

– Многообещающее начало, – не без ехидства заметил он и… меня снова отпустило. Будто мнение «медведя» имело значение, будто… Стоп! Никаких будто. Реакция друга всегда важна, вот. – Продолжай, – пряча клинок за пазуху, предложил Йен.

– Потом вышла прогуляться, пока Лия с подругами по делам бегала…

– Еще интересней, – кивнул рыжеволосой головой норд, откровенно потешаясь над моим рассказом. Не зло и не обидно, как бывало и раньше, в стенах монастыря.

– Встретила Ким… – Я снова замолчала, а Йен нахмурился.

– Она тебе что-то говорила? – спросил тихо. Потом осторожно взял меня двумя пальцами за локоть и, пробормотав: – Пойдем-ка присядем, – повел в темный угол комнаты, противоположный тому, куда летали ножи. Благодаря Лаашу, который следовал за нами по пятам, тьма рассеялась, а интерьер местного тира окрасился в рыжие тона.

– Говорила, что амантой быть гораздо лучше, чем женой, – позволяя мужчине вести себя, ответила я. – И ведь она права, верно?

«Медведь» пожал плечами, ничего на это не сказав. Я была такой хрупкой и маленькой по сравнению с ним. А он – сильным, высоким, надежным. Настоящий друг, о котором я всегда мечтала и который в моей жизни так и не встретился. Хотя вру, конечно: там, на Земле, друзей мне заменял папа, за ним я была как за каменной стеной. Здесь же с отцом мне явно не повезло. Зато… повезло с Йеном.

Усадив меня на скамью у стены и опустившись рядом, норд поинтересовался тем, с чего мы, собственно, и начали:

– Так что там с незнакомым элементалем? Ты с ним общалась?

– Как тебе сказать. – Я принялась задумчиво разглаживать складки свадебного платья. – Он спросил, я ответила. Потом сообразила, что голос чужой, и продолжила разговаривать вслух сама с собой так, чтоб казалось, будто те мои слова случайно совпали с его вопросом. Он попробовал еще подловить меня, но я упорно играла роль глухой. Вот только испугалась в момент осознания своей оплошности весьма натурально и побледнела тоже. Боюсь, если дух меня и не раскусил, то точно что-то заподозрил.

– У-у-умница ты моя! – похвалил «оттаявший» Лааш. – Говорил тебе, Йен, что Лерка у нас девка толковая, не проколется. А ты весь издерга… – Под тяжелым взглядом напарника «солнышко» заткнулось, не забыв при этом скорчить шкодливую рожицу, показать ему язык и… подмигнуть мне. Я улыбнулась, норд не отреагировал.

– Лер… Ильва, – исправился он, – а что конкретно говорил тот дух?

– Ерунду всякую. Что-то спрашивал или отпускал комментарии о моем несуразном внешнем виде, о клейме вивьеры, о погоде даже. Такое чувство, что просто провоцировал на диалог, пытаясь прощупать мои слабые места. То издевался, то сочувствовал, то просто рассуждал ни о чем. Пытался отвечать на мои же фразы и затихал в ожидании моей реакции. – Я нервно смяла подол платья, который только что разглаживала. – Кто-то подозревает, что я меченая, да? – подняв голову, посмотрела в глаза рыжего.

Тот покачал головой, осторожно вытянул из моего кулачка пострадавшую часть юбки, одернул ее и только потом сказал:

– Во-первых, ты действительно умница, что не вступила в контакт с этим элементалем. Во-вторых, ты очень красивая. Самая красивая невеста, которую мне доводилось видеть. В-третьих, рано или поздно твоя способность слышать духов станет известной, но… пусть это случится после свадьбы. Своих норды не сдают, что бы ни произошло. А жена меченого – полноправный член нашей общины.

Ну, вот он и ответ, почему мне все же стоит выйти замуж за Таша, а не становиться его амантой. Про полноправность любовниц рыжий не сказал ни слова. Улыбнувшись уголками губ, я кивнула. Но уходить не спешила, так как были и другие вопросы, которые хотелось с ним обсудить. Мы не виделись с самого утра, когда на собрании в Рассветном я сообщила всем, что отправляюсь в Стортхэм. И, как отчетливо поняла сейчас, мне очень не хватало общения с «медведем».

От него, как и положено сказочному косолапому, пахло медом с примесью лимона. Ну, или чего-то сильно похожего на него. А еще почему-то дымом и домашним уютом. Неожиданно захотелось заглянуть в его «берлогу», посмотреть, как он живет, но напрашиваться в гости я пока постеснялась. В конце концов, нам в одном большом каменном доме жить. Успеется!

– Янина сказала, что лэфа, который меня… обидел, – аккуратно подбирая слова, вновь заговорила я, – казнили.

– Так и есть, – подтвердил информацию рыжий.

– А почему вы мне не рассказали? – спросила, искоса взглянув на него.

– Не хотели расстраивать. Тебе и так трудно приходилось в последние дни.

– Йен, – я замялась, вновь хватаясь за несчастный подол, – а ты не допускал мысли, что Брэд выбил признание из невиновного? Каковы были доказательства, кроме его слов? Откуда у него форма для клейма, которым владеют только дома Вивьеры? Под пытками ведь сознаешься в чем угодно.

– Угу, – не стал спорить он. – Хотя конкретно этот заключенный «пел» весьма убедительно.

– Ты его видел?

– Да.

– И? Что он сказал?

– Много всего… неприятного. Включая перечень некоторых особенностей твоего тела, – отведя взгляд, проговорил мужчина.

– Метка? – испугалась я.

– Нет, но родинки… – Рыжий замолчал и принялся сосредоточенно изучать пол.

Я тоже помолчала, а потом, озаренная мыслью, встрепенулась и, в упор глядя на собеседника, поинтересовалась:

– А ты откуда знаешь, где и какие у меня родинки?

– Лааш сказал, – перевел стрелки на элементаля норд.

– Ты спросил, я сказал, – гордо задрав призрачный носик, заявил дух. – Чего для великой цели не сделаешь. Мы же все жаждем узнать правду, верно? – искушающим шепотом закончил он.

– Верно, – вздохнув, согласилась я. – Значит, думаешь, все-таки тот урод расстарался? – вновь обратилась к «медведю».

– Не знаю, – нехотя отозвался он. – Но узнаю точно.

Мы помолчали, сидя рядом. И даже Лааш не пытался нарушить воцарившуюся тишину. А потом я, смяв многострадальный подол, с досадой выдохнула:

– Не помню, как назло, что произошло на самом деле.

– Ты и не должна, – снова аккуратно забирая ткань из моих ладоней, сказал норд.

Я улыбнулась – ну, как с маленьким ребенком, честное слово! Однако противиться не стала. У Йена были теплые руки. С шероховатой грубой кожей, привычной держать ножи, а не разглаживать тонкую материю девичьих платьев. Но мне нравилось.

– Кое-какие воспоминания из жизни Ильвы все же накатывают, – призналась ему.

– Ты не говорила, – с ноткой недовольства заметил мужчина.

– Значит, квиты, – улыбнулась ему и по-дружески стукнула кулачком по плечу.

– А теперь обнимитесь и поцелуйтесь по этому поводу! – торжественно предложил элементаль.

– Да запросто! – заражаясь его веселым настроем, воскликнула я и потянулась к норду. Тот шарахнулся от меня, едва не свалившись со скамьи. И мне бы оскорбиться, но вместо этого я начала хохотать. Громко, заливисто, от души. Вид недовольно сопящего «медведя» – такого большого и могучего на моем фоне и так позорно сбегающего от банального поцелуя в щечку – лишь разжигал огонь вспыхнувшего веселья. Лааш искрил и плевался язычками призрачного пламени, тоже покатываясь со смеху. А норд молчал, но уголки губ его едва заметно подрагивали и глаза лучились смешинками. – Не понимаешь ты шуток, Йен-ри! – снова хлопнув его по могучему плечу, заявила я и, решив сменить тему, спросила: – А почему ножи в темноте метал?