Поймать судьбу за хвост - Анастасия Левковская

Ладно, фиг с ним. Может, действительно настроение поднимется. Я расслабилась и позволила оборотню меня вести. Сама тем временем размышляла над тем, с чего бы Келрою так обо мне заботиться. В конце концов, я ему никто. Закралась мысль, что Алекс его попросил, но я ее отбросила. Он слишком недоверчив для такого. Но тогда чего надо от меня этому предтече? Сразу вспомнился тот вечер, когда Алекс мне в нескольких скупых фразах рассказал о своем народе. Исходя из словесного портрета предтеч, как бессовестных существ, всегда блюдущих свою выгоду, слабо верилось, что Келрой помог по доброте душевной.

Поняв, что запутываю себя еще больше, я вынырнула из размышлений, чтобы с удивлением обнаружить, что мы стоим перед огромным каменным домом, из которого доносятся звуки музыки. Над массивной деревянной дверью висела вывеска, на которой вычурным шрифтом было написано «Роза ветров».

– Мы вовремя. – В голосе лиса звенело предвкушение, и он, схватив нас с амазонкой за руки, чуть ли не бегом направился к двери.

Внутри заведение было… творческим. Стены «Розы ветров» оказались увешаны картинами, совершенно разными как по стилю, так и по сюжету. На ближайшем ко мне полотне с потрясающе нарисованным штормовым морем я заметила что-то похожее на подпись и фразу: «Тому прекрасному месту, что подарило вдохновение». Столы, рассчитанные человек на шесть, занимали только часть зала. Напротив входа, рядом с барной стойкой, приютился невысокий помост, на котором сейчас играл на гитаре парень и звонким голосом пела девчонка. Прямо над ее головой на стене располагался изящно вырезанный барельеф с изображением единорога, опершегося на колючую звездочку. Перед помостом было изрядное свободное пространство, где сейчас лихо отплясывало около десятка человек. Остальные, видимо, еще не дошли до нужной кондиции.

Зал был освещен приятным голубоватым светом. Когда я подняла голову, чтобы понять, что именно дает такой оттенок, так и замерла с открытым ртом: под потолком хаотично двигались сияющие мягким светом звездочки, время от времени образуя фигуры созвездий, чтобы тут же распасться.

– Мэй! – крикнул кто-то из большой компании, которая, сдвинув два стола, активно что-то праздновала. – Иди к нам!

– Я занят! – негромко отозвался оборотень и повел нас дальше.

Наконец он нашел свободный столик у окна и, усадив нас, строго наказал не двигаться с места. Тут я и обнаружила еще одну особенность данного заведения: прямо напротив каждого стула, под столом, был присобачен небольшой ящичек, в котором нашлись стопка бумаги и ручка. Причем у меня верхний листик был исписан и прилично почиркан. Я смогла разобрать только четверостишие, написанное пляшущим почерком:

Спой, гитара, ты песню мою,Как однажды под полной луноюЯ не пал бездыханным в бою,Но навек обручен с тишиною[1].

– Вики, – таинственным голосом произнесла Димара и посмотрела на меня лукавым взглядом, – а ты ведь Келрою нравишься! Иначе с чего бы он так с тобой возился?

– Сдурела? – отозвалась я мрачным голосом. – Где я и где он… Скорее всего, просто пожалел.

– Кто? Ди Шелли? – изумленно спросила амазонка и расхохоталась. – Предтечи и жалость – вещи несовместимые! У них, по мнению большинства, это чувство атрофировалось за ненадобностью, вместе с совестью. Хотя… – тут она задумалась и прикусила губу, – Келрой из них самый вменяемый и… человечный, что ли? Так что не буду столь категорична.

– Вот и правильно, – буркнула я, рассматривая природный узор дерева на столе.

– Девушки, не грустите. – Вернувшийся лис водрузил на стол большую запыленную бутылку, затем осторожно выставил три бокала на высокой ножке. – Ужин поднесут немного позже, а пока предлагаю выпить.

– За мой проваленный экзамен? – фыркнула я и сложила руки на груди.

– За знакомство, – подмигнул Мэйлис, разливая темно-красный напиток по бокалам. – И дальнейшее плодотворное общение. Нам еще минимум два года тесно общаться. А если меня уговорят остаться, то и все шесть.

– Издеваешься? – тоскливо спросила, отпивая из бокала.

Хм, а вкусное вино. Немного пряное, с едва заметной ноткой вишни и… кажется, мяты. Прикрыла глаза, смакуя терпкое послевкусие.

– Ни в коем случае, – слегка улыбнулся лис. – Ты поступишь, уж поверь мне.

– Мне бы твою уверенность…

– Просто поверь, Вики, – тихо сказал оборотень и посмотрел на меня таким пронзительным взглядом, что я даже вздрогнула. Миг – и будто не было ничего, лис сидит и улыбается. – Так что за знакомство!

Решив плюнуть сегодня на все проблемы, я быстренько выпила вино и ощутила, как приятное тепло растекается по телу.

– Повторить? – шаловливо поинтересовался Мэйлис.

– Хочешь меня споить? – усмехнулась и спрятала свой бокал под стол. – Какой ты коварный, ай-яй-яй!

– Кто? Я? – состроил оскорбленное лицо оборотень. – Да ни в жисть!

Не удержавшись, я расхохоталась. Вино, шутки и приятная компания делали свое дело – напряжение отпускало. Гулять так гулять! А про завтра я подумаю завтра. Решительно подставила бокал Мэю.

Вскоре мне уже было действительно хорошо, а реальность подернулась пьяной дымкой. Я с кем-то знакомилась, потом с кем-то танцевала, дальше, кажется, удостоилась чести декламировать чьи-то сочиненные тут же в честь меня стихи. Потом порывалась петь, но меня не пустили. А дальше – яркой вспышкой, как две девушки слезно упрашивают оборотня спеть, призывно постреливая в него взглядами. Намекнув, что с них причитается, Мэй легко выбежал на помост и, сделав знак рукой музыкантам, взял гитару. Тишину разрезал звучный баритон.

Лети, моя душа…[2]

Я смотрела на сведенное мукой лицо, слушала боль в его голосе и понимала – это все с ним было. Сейчас Мэйлис поет о себе, будто лилась именно его кровь и его друзья падали замертво, чтобы дать возможность ему пройти, победить и… жить дальше. Что-то случилось в его прошлом такое, отчего этому молодому мужчине пришлось натянуть маску беззаботного разгильдяя.

Тяжело вздохнув, лис отложил гитару и тут же спрятался за своей обычной личиной.

– Чего притихли? – весело осведомился он у толпы. – Мы сюда развлекаться, а не грустить пришли! Наливай!

Ошеломленной мне тут же сунули в руки бокал с вином, и вскоре вечеринка пошла своим чередом, будто и не было этой разрывающей своей болью песни.

– Вики, просыпайся!

Какая сволочь трясет меня за плечо? Пусть валит к чертовой матери! Мне слишком плохо, чтобы разлепить глаза!

– Вики, ну, пожалуйста, – умолял голос. – Мы же пропустим конкурс, и тебя не возьмут!

Черт! Конкурс!

Моментально подорвалась с подушки и чуть не рухнула обратно – голова была чугунной. М-да, однако я вчера перебрала.

С трудом сфокусировав взгляд, поняла, что рядом с кроватью стоит Димара и что-то мне протягивает.

– Это что? – спросила сиплым голосом, осторожно поднимаясь на локтях.

Главное, резких движений не делать, а то голова точно взорвется.

– Мэй передал. – Амазонка сунула мне в руки небольшой пузырек, обдав шлейфом какого-то очередного свежего аромата. – Сказал, чтобы ты все выпила. Это от похмелья.

– От похмелья – это хорошо, – пробормотала, залпом выпивая содержимое пузырька.

Странно, вкус приятный, немного кисленький. А я гадостного ожидала, как и положено у лекарства.

Буквально через несколько минут мне стало лучше, а к тому моменту, когда собралась, я была вообще бодрячком.

– Дайте мне этого оборотня, я его расцелую! – от всей души произнесла и улыбнулась – как хорошо!

– Ты поосторожнее со словами, – усмехнулась подруга, когда мы выходили из дома. – А то с этого рыжего прохвоста станется услышать, запомнить и потребовать.

– Пусть требует, – великодушно разрешила я, довольно щурясь на солнце. – Кто же ему даст-то?

Димара расхохоталась и покачала головой:

– Вики, ты неподражаема!

– Это ты меня еще плохо знаешь, – ехидно отозвалась я в ответ. – То ли еще будет, дорогая подруга, то ли еще будет!

Неудивительно, что в знакомый лекционный зал мы ввалились в отличном настроении, даже подхихикивая. Чем сразу выделились из общей массы. За партами сидело около двадцати парней, серьезных, хмурых и сосредоточенных. Из девушек, кроме нас, не было никого. Неужели только я набрала средний уровень? Или остальные просто решили не приходить? Пожав плечами, направилась туда, где заметила два свободных места.

Вскоре в аудитории появились преподаватели под предводительством такого же холодного, как и позавчера, Алекса. Он окинул притихших нас тяжелым взглядом и ровным тоном возвестил:

– Среди вас есть пятеро тех, кому совет мастеров факультета решил дать шанс, так как видит в вас потенциал. Начнем… Фотиар Эшли, человек.

Через два ряда от нас вскочил короткостриженый мускулистый парень с добрым открытым лицом.