Догмат и мистика в Православии, Католичестве и Протестантстве - Михаил Новоселов

«Веры, подвигов добродетели, Царства небесного, если не будешь, — говорит св. Василий Великий, — просить с трудом и многим терпением, не получишь; потому что должно прежде пожелать, а пожелав, искать действительно в вере и терпении, употребив со своей стороны все нужное, так чтобы ни в чем не осуждала собственная совесть, будто бы просишь или нерадиво, или лениво; и тогда уже получишь, если сие угодно Богу». Это свободное устремление человека к благодати и любви Божией и к святой, чистой от греха жизни и совершается человеком, как мы выше видели, в возрождении посредством таинства. В этом возрождении человек уже не видит только возможности союза с Богом, но и на деле соединяется с Богом. Силой Божией укрепляется дотоле несовершенная его решимость — не жить больше для себя, а для Бога, грех уничтожается, и человек, таким образом, уже не в виде возможности, а на самом деле

«уразумевает превосходящую разумение

{153}

любовь Христову»

(Еф. 3, 19). Пока человек только верует, он убежден, что Бог его простит. После же возрождения он на деле переживает это прощение. Прежде человек только надеялся, что Бог его не отринет. Теперь он и на деле видит, что Бог его не отринул. Таким образом, вместе с утверждением решимости человека — более не грешить и служить Богу — утверждается и его вера, а с верой и та радость о Боге, которая восторгается испытанной и незаслуженной любовию Божией, и любовь к Богу в ответ на Его любовь, и стремление быть с Богом, еще крепче сделать только что заключенный союз. Таким образом, действительно вера спасает человека, но не тем одним, что она созерцает Бога, и не тем, что она открывает человеку Христа, а тем, что она этим созерцанием будит волю человека.

В этой нравственной силе веры и заключается ее великое, средоточное значение при возрождении. В самом деле, мы видели, что сущность возрождения — в решимости служить отселе Богу. Эту решимость и утверждает благодать. В ней и совершается таинственный союз благодати и свободы {154} человека. Верою именно Христос вселяется в сердце крещающегося (Еф. 3, 17). Силою именно веры человек предпринимает свое бесповоротное решение быть с Богом, сочетаться Христу. «Вера, — говорит св. Иоанн Златоуст, — открывает нам то, что истинно, и от искренней веры рождается любовь; потому что тот, кто истинно верит в Бога, никогда не согласится удалиться от любви». В вере, таким образом, посредствуется самая сущность возрождения.

Верой полагается и начало новой жизни в человеке, жизни в общении с Богом. Любовь к Богу становится основным законом жизни, ею определяется все делание и все хождение человека. Потому и отвращение от греха, и обращение к жизни святой восходит в новую степень. Если прежде человек более боялся греха, чем желал праведности, то теперь, познав любовь Божию, он начинает любить закон Божий ради Бога, чтобы ответить на любовь любовию же. Стремление быть святым, чтобы избегнуть погибели, переходит в стремление к Богу, чтобы быть угодным Ему. Личность человека еще более отодвигается на второй план, и началом {155} жизни становится полное самоотречение. Так человек от страха пред своей погибелью переходит к вере, которая, в свою очередь, отверзает ему путь к любви.

Поэтому-то истинно верующий никогда не сошлется на свои труды, никогда не потребует за них себе награды: вся его душа полна созерцанием Божественной любви, любви бескорыстной и не заслуженной человеком. Поэтому и жажда быть угодным Богу, творить волю Его в верующем человеке не имеет границ. «Проси, — говорит преп. Исаак Сирин, — у Бога, чтобы дал тебе прийти в меру веры. И если ощутишь в душе своей сие наслаждение, то не трудно мне сказать при сем, что нечему уже отвратить тебя от Христа. И не трудно тебе каждый час быть отводимым в плен далеко от земного, и укрыться от этого немощного мира и от воспоминаний о том, что в мире. О сем молись неленостно, сего испрашивай с горячностью, об этом умоляй с великим рачением, пока не получишь. И еще молись, чтобы не изнемочь. Сподобишься же этого, если с верой понудишь себя попечение свое возвергнуть на Бога, и свою попечительность {156} заменишь Его промышлением». (Вот отречение всецелое от себя на волю Божию). «И когда Бог усмотрит в тебе сию волю, что со всею чистотою мыслей доверился ты Самому Богу более, нежели самому себе и понудил себя уповать на Бога более, нежели на душу свою, тогда вселится в тебе оная неведомая сила — та сила, которую ощутив в себе, многие идут в огонь и не боятся и, ходя по водам, не колеблются в помыслах своих опасением потонуть; потому что вера укрепляет душевные чувства, и человек ощущает в себе, что как будто нечто невидимое убеждает его не внимать видению вещей страшных и не взирать на видение, невыносимое для чувств».

Таким образом, вера, показывая человеку любовь Божию, нравственно сродняет человека с Богом. Человек видит в Боге Отца, готового его принять. Это нравственное сближение завершается в крещении, в котором человек, утвержденный в любви Божией или в сознании этой любви, действительно сочетается Христу и исходит из купели «созданным на дела благая». Вражда против Бога разрушена, клятва снята, между {157} Богом и человеком существует теснейшее взаимообщение любви. Спасение совершилось. Душа обручена с Христом, и вся Ему принадлежит. После этого, если бы человек и умер тотчас же, его спасение обеспечено: как разбойнику, и ему Господь говорит:

«Днесь со мною будеши в раи»

(Лк. 23, 43). Это и есть состояние, в котором человек

«желание имеет разрешитися и со Христом быти»

(Фил. 1, 23). Таково состояние человека, вышедшего из купели возрождения.

Вера христианина после крещения

Дальнейшая жизнь человека, как мы выше видели, состоит в развитии того семени вечной жизни, которое положено в крещении. Человек постепенно очищается от греха, постепенно совершенствуется и укрепляется в добре и восходит до возраста мужа совершенна. Однако и тогда «началом жизни его» (Исаак Сирин), той «солью, которая сохраняет человека невредимым», продолжает быть вера. «Вера есть матерь всякого доброго дела, и ею человек достигает исполнения на себе обетования Владыки и Спасителя нашего Иисуса Христа, по напи{158}санному:

«Без веры невозможно угодити Богу»

(Ефрем Сирин). Даже если бы человеку случилось пасть, пусть только блюдет он свою веру — нарушенная гармония его души будет восстановлена, разрозненные силы его будут опять собраны и с новой энергией устремятся против греха. «Вера, — говорит св. Иоанн Златоуст, — есть глава и корень; если ты сохранишь ее, то, хотя бы ты и все потерял, опять все приобретешь с большею славою». «Вера есть мощь ко спасению и сила в жизнь вечную» (Климент Александрийский).

С другой стороны, понятно, что произойдет, если вера утрачена человеком. «Без елея не может гореть светильник», без корня всякое дерево засохнет.

«Без Мене

, — сказал Господь, —

не можете творити ничесоже»

. Раз отнята вера — отнят всякий смысл жизни и всякая сила делать добро. Нет того средоточия, которое связало бы старания человека и осмыслило их. Близости Божией человек не чувствует, благости Его понять не может, Бог опять для него только каратель неправды. Обратится ли такой человек к Богу? А если не обратится, то и помощи {159} Божией, Его благодати принять не может. Итак, потерявши это «око, просвещающее всякую совесть» (Кирилл Иерусалимский), веру свою, человек теряет и все свое духовное достояние — и погибает. Замечательны в этом отношении те черты, которыми Господь изображает праведников и грешников на последнем суде. Между тем как праведники, соблюдшие веру свою, удивляются милости Божией:

«Когда Тя видехом алчуща, и напитахом?»

 — грешникам приговор Божий представляется несправедливым:

«Когда Тя видехом алчуща, и не послужихом Тебе?»

. Бог представляется или враждебным к ним, хотящим, подыскивающим предлог, чтобы их осудить, лишить вечного блаженства. Первые жили в вере, и потому вся их душа полна чувством незаслуженной милости Божией, они и теперь исповедуют свое недостоинство. Последние же веру потеряли, милости Божией не сознают, жили только для себя — поэтому и теперь поднимаются на защиту своего «я». Первые по вере своей всегда видели путь к Богу открытым для себя, потому что видели милость Божию. Видя это, они всегда и {160} стремились к Богу и постоянно были в духовном единении с Ним: это единение, естественно, делается их уделом и по выходе из этой жизни. Последние же, потеряв веру, естественно, потеряли и силы к духовному единению с Богом, отчуждились от Бога; поэтому, и по переходе в будущий мир у них не оказывается способности предаться Богу, удел их в мрачном царстве себялюбия, которое скрежещет зубами о своей погибели, не находя у себя сил примириться с этим, хотя бы подобно праведнику, в мысли, что пострадал по воле Божией (Рим. 9, 3).