Откровение Невидимки: Катарсис - Никита Китман

Чарли внимательно следил за Элейн, а та, в свою очередь, не отрывала глаз от державшей её за руку пожилой женщины, читающую её как открытую книгу.

Вайши снова перескочила вперед.

– Вместо благодарности, этот чудик устроил пожар и попытался смыться, вот же балбес… – откинувшись на спинку стула, словно на край ванной, проговорила старушка, – Если честно, в тот момент, когда я тушила свой шкаф, я пожалела о том, что подобрала его тогда. Мне хотелось лишь придушить его собственным тлеющим шарфиком!

Старушка устало вздохнула.

– Интересно, это вообще нормально – болтать самой с собой?

В зале раздалось пару сдавленных смешков.

Скаут покосился на лучницу, приподняв бровь. Но девушка его совершенно не замечала, лишь продолжала пристально наблюдать за рассказчиком её души.

Старуха вновь мотнула головой, и её лицо вдруг изменилось. Добрая, ненавязчивая улыбка исчезла. Лоб покрыли морщины, а в глазах застыла печаль.

– Я знаю, не одной мне отложится это в душу. Этот день весь Седэн запомнит навсегда. Я слышу, как влажные комки земли отлипают от лопаты и грузно шлепаются рядом. Я чую, как пахнет сырая земля, которую выгребают для его могилы. Я вижу, как плачут те, кто его знал, как болят их сердца. Но я не чувствую… я ничего не чувствую. Я словно оглушена, ослеплена и обездвижена, а мое нутро скованно холодными цепями. Во мне ничего нет. Я пуста. Высушена до краев. Выпита до дна.

Слезы медленно застучали по крышке стола. Срываясь с подбородка Вайши.

– Я втягиваю воздух. Медленно, через нос. И задерживаю дыхание. Навсегда. Я задержу его навсегда.

Внезапно, поникшая старушка приподняла голову и посмотрела на ошеломленного Чарли.

– Когда Чарли шагнул в сторону, мне показалось, что я теряю и его. И во мне словно что-то прорвалось. Чувства… – женщина всхлипнула, – Они вновь наполнили меня до краев и единственное, о чем я тогда подумала это… не уходи… Останься. Когда Лео ушел, вы с Гансом, единственное, что у меня осталось.

Невидимка сжал кулаки. Лицо его помрачнело.

Глаза Элейн наполнились слезами, но не одну из них она не проронила. На лице её показалась грустная улыбка. Ей вспомнились добрые деньки, спокойные и безмятежные. Они словно были наполнены бесконечной весной, где зеленая, шуршащая листва щекотала сердце, заставляя без конца улыбаться, а ветер играл в волосах, шепча: "Вот она, жизнь".

Вайши, типично мотнув головой, переключилась дальше.

– Нет! – вскрикнула старушка и стукнула кулаком об крышку стола, от чего весь зал, включая Чарли, непроизвольно вздрогнул, – Никуда ты один не пойдешь, понял меня!? Мы пойдем вместе, и я разорву эту мразь на куски!

Голос пожилой женщины срывался от переполняющего её гнева. Глаза горели бездумным желанием встать и ринуться сломя голову.

Элейн, наблюдая эту картину, слегка поежилась, увидев себя со стороны. Только сейчас, когда прошло столько времени, и она смирилась со своими потерями, она поняла, насколько же глупо и необдуманно тогда было её желание.

Вайши скакнула вперед.

– Пожалуйста…

Старушка понуро наклонила голову. Волосы закрыли её лицо.

– Прошу… не уходи… Умоляю, я не могу потерять еще и тебя! Я этого не выдержу! – крикнула она.

Женщина, словно увядший цветок, медленно осела и опустила голову на стол, прикрыв её свободной рукой. Её спина затряслась от рыданий.

– Почему… – прошептала Вайши, не поднимая головы, – Почему эта жизнь так несправедлива… Она отнимает у меня всех, кого я люблю.

Старушка приподняла голову, и её заплаканные глаза словно что-то увидели на столе. Она медленно, с содроганием, коснулась видимой лишь ей и Элейн изумрудной статуи. Малахитовые бабочки упорхнули, как и в прошлый раз. Вайши, с надрывом, давясь собственным плачем, дрожащей рукой коснулась силуэта. Все, что осталось от Ганса. Едва заметный силуэт. Затем, её пальцы, подрагивая, едва-едва касаясь стола, заскользили по изумрудному контуру.

– Зачем я живу… Зачем все эти страдания… – зашептала она, надрываясь, – Кто-нибудь… помогите мне…

Она умирала прямо на глазах. Затухала, как огрызок свечи. Взгляд мутнел.

– Я… одна…

Внезапно взгляд её слегка прояснился, а в глазах затеплилась крошечная надежда.

– Я чувствую твое тепло. Оно не заменит умершую вместе с моими друзьями часть меня и не заставит меня забыть… но я хочу, хочу жить!

Элейн, не смогла сдержать слез. Ей не просто рассказали всю её жизнь, её заставили пережить это заново. Она вновь окунулась в те чувства, которые испытала.

Чарли напряженно потер переносицу. Лучница на секунду перевела на него взгляд. Рассказ Вайши что-то в нем пробудил. Нечто, что он отчаянно скрывал от Элейн и от самого себя.

Старушка вновь мотнула головой, перескакивая на следующее воспоминание.

– Я думала, эта боль внутри меня никогда не угаснет. Но шли дни, недели, месяцы… Часы, порой, летели так, что я даже не замечала, как наступил вечер.

Вайши улыбнулась той самой чарующей, беззаботной улыбкой Элейн.

– Мне с ним здорово. Легко и непринужденно. Кажется, мое разбитое сердце стало потихоньку заживать. Уже вторую неделю мы в пути. После того, как в Легионе более или менее навели порядок, а в Клименфоре все поутихло, Командующий отправил нас в Элдерон, позволив на пару дней заскочить в Седэн. Еще буквально пара часов, и я знаю, мой родной городок покажется за горизонтом. Наверное, там все пыхтят на стройке.

Женщина мило усмехнулась, заставив улыбнуться и Элейн.

– Руфус наверняка всех напряг еще и водопровод нормальный провести. Он все ждал подходящего случая.

Старушка мотнулась, переключаясь, и ненадолго застыла. Затем она, закрыв глаза, медленно, с неприкрытым удовольствием запрокинула голову.

– Ох… – еле слышно простонала она, – Как ты это делаешь…

Уши Элейн моментально вспыхнули, а лицо залилось густой краской.

В таверне послышалось хихиканье.

– Вайши! – не зная, в какой бы угол забиться, пискнула лучница.

Пожилая дама, на её радость, послушно перескочила дальше. Чувства невидимки выдал лишь слегка пунцовый нос. В остальном он был спокоен как скала.

– Атлас? Какое интересное название, – заговорила Вайши голосом Элейн, – Мне нравится. Очень оригинально. Жаль, что идем мы туда не отдыхать, а расследовать убийство. Это слегка омрачает визит.

Старушка пожала плечиками.

– Хотя, все равно я раньше не была в таких заведениях. Думаю, останутся и хорошие впечатления.

По таверне прокатилось легкое роптание. Слово "Убийца" несколько раз промелькнуло за дальними столами. Кто-то утвердительно закивал.

Женщина, тем временем, снова мотнула головой.

Зал стих. Чарли и Элейн озадаченно переглянулись. Воспоминания кончились. А значит, на очереди будущее.

Скаут заметно напрягся.

– Так тяжело дышать, в груди огонь…

Вайши закашлялась, словно давясь кровью.

– Тело немеет.

Старушка снова закашлялась.

– Но мне так уютно и спокойно.