Мастер для эльфийки, или приключения странствующего электрика - Игорь Валерьевич Осипов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Внутри беседки горел свет. Я с открытым ртом оторвался от созерцания мечты электрика, привязал Гнедыша у гостевого парковочного бревна и вслед за девушкой вошёл в беседку.
В большом круглом помещении на горе подушек возлежала эльфийка. На вид ей было лет двадцать пять-двадцать семь. Золотистые височные косички красовались всевозможными медальонами, как новогодняя ёлка игрушками и гирляндами. Подле неё стоял столик из морёного дуба. На столике: серебряный поднос с фруктами и кувшин.
Эльфийка, курившая сигарету через длинный-длинный мундштук, выпустила дым и повыше приподнялась на локте.
– Только не говори, что беременна от человека! – с изрядной долей желчи в голосе произнесла хозяйка. Она пододвинулась поближе к краю своего ложа и села, смерив меня колючим взглядом.
Киса подошла к хозяйке, опустилась на коленки и положила голову той на колени.
– Нет, бабушка, это мой провожатый. Мы заключили сделку.
– Бабушка?! – вырвалось у меня, а потом я смущённо прикрыл рот рукой. Старушка очень хорошо сохранилась для своих ста восьмидесяти.
Эльфийка лишь бросила на меня ехидный взгляд, начав гладить золотые волосы Кисы.
– Ну, рассказывай, дорогая.
Моя спутница начала тараторить на эльфийском, но замолчала, так как в беседку вбежала ещё одна длинноухая. Тоже не старая, хотя после прикола с бабушкой я уже не был уверен в возрасте. Выделяло особу то, что она была темно-русой и с карими глазами. Насколько я знал, у эльфов такой цвет не встречался. Да и в отличие от плоских Кисы и моложавой старушки, у неё под тканью строго темно-зелёного платья имелись две вполне приличные окружности.
– Сестрёнка! – закричала тёмненькая и присела рядом с Кисой и обняла её.
Заговорила, хлопнув в ладони, бабушка:
– Ужин! За ужином ждём рассказ! И этого тоже усадите, – небрежно указала она пальцем в мою сторону.
А старушка действительно богатая, и даже верится, что она эрлитария, как минимум глава этой общины. В беседку вошли два бледных-бледных гомункула без каких-либо половых признаков и растительности на головах. У созданий не было ни ресниц, ни бровей, черт возьми, даже пупков и сосков не было. Они, одетые в некрашеные льняные штаны, занесли большой столик, а второй ходкой стопку тарелок, ложки и большую супницу. Но не на четверых, а на пятерых.
Третьей ходкой внесли подбитые тканью табуретки.
– Ещё кого-то ждём? – переспросила Киса.
– Кор вернулся, – томным голосом ответила бабушка.
Я смотрел на все это ничего непонимающим взглядом. Наверное, со стороны казался полным дебилом.
– Позови Кора! – хлопнула в ладони хозяйка дома.
Один из гомункулов, к которому лучше подходило слово «оно», молча поклонился и быстро вышел.
– Садимся, – властно произнесла бабушка, снова смерив меня взглядом. – Ты из гильдий? – поинтересовалась она, когда я поискал глазами умывальник. Тот нашёлся в небольшом закутке.
– Электрик, мадам.
Бабушка улыбнулась и задала очередной вопрос:
– На чем работают электроприборы?
– На белом дыме, – пробурчал я, – когда дым выходит, они перестают работать.
– Что? – опешила стоящая рядом со своей родственницей Киса и нахмурила брови.
Я пожал плечами, а бабушка тихо засмеялась.
– Деточка, держи ладони шире, он сухих листьев насыплет. Я эту шутку ещё полтора века назад слышала, хотя шутка пережила и старый мир, и наши войны, ей наверняка не меньше полутысячи лет.
Взгляд бабушки скользнул на дверь, за которой до этого была только прохладная ночная тьма.
– Ко-о-ор, – с улыбкой протянула она.
Я обернулся. В проёме стоял высокий поджарый эльф в белоснежной рубашке с коротким рукавом и заправленных в военные ботинки джинсах, характерного для длинноухих зелёного цвета.
Рядом запищала Киса.
– Вот, смотри, человек. Вот мечта каждой эльфийской девушки. Он такой… такой…
– Цыц! – рявкнула бабушка. – Он мой. У тебя все равно всей белой чаши не хватит, чтоб на него мечты ронять.
Киса томно вздохнула, а длинноухий, от которого веяло опасностью, как от крупного хищника, плавно подошёл к хозяйке и нежно коснулся губами её уха. Эльфийка вздохнула и покрылась румянцем.
– Ниисар, – прошептал он, – маэ лаш.
– У нас гость, поэтому, по-русски, а то невежливо.
– Я соскучился, – произнёс эльф.
А хозяйка потянулась к этому мачо. Но потом произошло то, чего я не ожидал. Бабушка сделала быстрый рывок и впилась зубами в ухо эльфу.
– Тебя не было полгода, – не разжимая челюстей, процедила моложавая старушка.
Мачо дёрнулся, а потом начал отвечать, изо всех сил стараясь не показывать, насколько ему больно, но все же иногда зажмуривался и морщился.
– Я же инспектор дозоров. У меня обязанности.
– Плевать на дозоры. Ты участвовал в аукционе.
– Ты же знаешь, я не могу нарушить порядок. Я выставил всего четыре ночи.
Бабушка разжала челюсти, а когда эльф зашипел и потрогал ухо, на котором остались красные отпечатки зубов, залепила ему сочную пощёчину.
– Я даже не буду спрашивать, кто эта сука.
Хозяйка быстро села за стол и отпила из бокала, который поставили бесчувственные гомункулы. В какой-то момент её взгляд столкнулся с моим, и эльфийка поморщилась.
– Человек, пусть эта сцена не покинет моих стен.
Я кивнул. Распускать сплетни об старших эльфах чревато. Можно проснуться, а голова в тумбочке.
Она вздохнула и перевела внимание на Кису. К этому времени мы все уже сели.
– Давайте знакомиться, – произнесла бабушка, – человек, назови себя.
– Иван Иванович Сидоров. Мастер гильдии электриков, мадам.
– Не надо этих мадам. Я Ниисар-Эр-Кисан. Для людей просто Сара. Мне сто восемьдесят два года. Я глава аптечной общины.
Бабушка Кисы старательно изображала на лице улыбку, хотя даже я видел, что она кипит внутри. А по коротким взглядам в сторону Кора было понятно, что кипение не из-за меня. Что до возраста, то эльфы гордятся годами. Более того, года дают права власти. При равном положении в их табели о рангах, больше голоса имеет старшая.
Хозяйка тем временем указала на тёмненькую эльфийку.
– Это ещё одна моя внучка. Кириин-Эр-Кисан. Ей тридцать четыре. Она аптекарь-грядочник.
Я снова кивнул.
Хозяйка сделал глубокий вдох, угостилась ложкой супа и повернулась к Кисе. Хотя как их теперь называть. Все ведь Кисы. Ладно, пусть младшая так и останется Кисой, бабушка будет Сарой, а вот тёмненькую назову либо Кирой, либо Риной.
Эдакая Ринка-Ринка-мандаринка.
Видимо, я слишком сильно улыбнулся, так как хозяйка с прищуром уставилась на меня.
