Азартная игра - Феликс Фрэнсис

В целом средняя потеря по каждому заходу составляла чуть меньше ста восьмидесяти пяти фунтов. Я сверил эти данные с цифрами на листках, но, как и говорил главный инспектор, никаких совпадений тут не прослеживалось.

Меня поразило не сколько количество денег – хотя, конечно, тоже поразило, – сколько число заходов в Интернет. И снова я задался вопросом: откуда у Геба было столько времени, чтоб заходить в Интернет, делать ставки и играть онлайн, и все это в общей сложности пятьсот двенадцать раз? Я сделал подсчеты в уме. Если не есть, не спать, не работать, проводить за компьютером весь день на протяжении целого месяца, получалось, что на каждый заход он тратил около полутора часов. Нет, это просто невозможно.

Я встал и пошел на кухню.

Моя мама всегда говорила: хочешь узнать о человеке больше, загляни к нему в холодильник. Но с Гебом это не прошло. Холодильник был абсолютно пуст, если не считать пластиковой упаковки сливок и половины пачки масла с низким содержанием жиров. В буфетах тоже почти ничего – две пачки хлопьев на завтрак и полбатона хлеба, уже зачерствевшего. На разделочном столике – банка растворимого кофе и две округлой формы жестянки с надписями на боках: «ЧАЙ» и «САХАР», внутри пакетики чая и таблетки гранулированного сахара.

Я наполнил электрический чайник водой, приготовил себе чашку кофе. Отнес ее в гостиную и снова принялся изучать выписки по кредитным картам.

А потом заметил еще одну странность.

Не во всех из них значилось наверху одно и то же имя и адрес.

В одних – адрес квартиры, в других – нашей конторы на Ломбард-стрит. Ничего необычного. А вот имена и фамилии варьировались. Тоже вроде бы ничего необычного. Но отличия были.

Я снова стал просматривать выписки, раскладывая их на столе в две отдельные пачки – по адресам.

В каждой оказалось по одиннадцать выписок с одиннадцатью вариантами написания имени Геба: Геб Ковак, мистер Геб Э. Ковак, Гербет Ковак, эскв., мистер Г. Ковак, Герберт Э. Ковак, мистер Г. Э. Ковак-младший, Г. Эдвард Ковак, Берт Ковак-младший, Герберт Эдвард Ковак и мистер Берт Э. Ковак.

Не было и двух выписок с одинаковым именем и адресом.

И что тут подозрительного?..

В этот момент я вдруг услышал, как в двери поворачивается ключ. И подумал, что старший инспектор Томлинсон, наверное, что-то забыл. Но я ошибался.

Вышел в прихожую и увидел привлекательную молодую блондинку, которая протискивалась в дверь с огромным чемоданом. Увидев меня, она остановилась.

– Ты кто такой, черт возьми? – спросила блондинка с характерным южным американским акцентом.

Я уже собрался задать ей тот же вопрос.

– Николас Фокстон, – ответил я. – А вы?

– Шерри Ковак, – ответила она. – Где мой чертов брат?

Нелегко было сказать Шерри, что брат ее мертв, но больше всего ее удручила причина смерти.

Она сидела в кресле и рыдала, я пошел на кухню и приготовил ей чашку горячего сладкого чая.

Между приступами истерических рыданий она все же умудрилась сказать мне, что прилетела сегодня рано утром ночным рейсом из Чикаго. Она удивилась, даже разозлилась, что Геб ее не встретил, как обещал. Но все же сумела сама добраться до Хендона – поездом, затем на такси.

– Но откуда у вас ключ от его квартиры? – спросил я.

– Геб дал, когда я навещала его в прошлом году.

Геб и словом не упоминал о том, что в прошлом году к нему приезжала сестра, даже о том, что у него была сестра, не говорил ни разу. Но разве должен был? Ведь мы с ним были скорее коллегами, нежели близкими друзьями. Не говорил он и о том, что играет в азартные игры онлайн.

Стоит ли сообщать старшему инспектору Томлинсону, что объявился ближайший родственник Геба? Наверное, но ведь тогда он тут же примчится сюда и начнет задавать разные хитрые вопросы, а тут и дураку было понятно, что девушка, просидевшая всю ночь в кресле самолета, должна как следует отдохнуть и выспаться. Ничего, позвоню инспектору позже.

В ванной, в сушилке, я нашел чистое постельное белье и постелил ей в маленькой гостевой спальне. Затем помог подняться усталой и все еще плачущей мисс Ковак наверх, уговорил ее снять туфли и прилечь.

– Поспите немного, – сказал я, укрывая ее одеялом. – Я буду тут, где-нибудь поблизости, когда вы проснетесь.

– Но кто вы такой? – прорыдала она.

– Друг вашего брата, – ответил я. – Мы работали вместе. – Я решил пока что не упоминать о том, что ее брат оставил все свое имущество не ей, а мне. Хотя… все же непонятно, почему именно.

Шерри Ковак заснула сразу же, как только голова ее коснулась подушки. Я вернулся к столу Геба, к выпискам по кредитным картам.

Было уже начало десятого, и я набрал номер конторы с мобильного. Ответила миссис Макдауд.

– Звонит человек с вросшим ногтем, я заболел, – сказал я.

– Прогульщик! – хихикнула она.

– Нет, правда, – сказал я. – Сегодня днем меня на работе не будет. Пожалуйста, доложите мистеру Патрику, что у меня возникло срочное дело.

– Неприятности? – спросила она.

– Да нет, – ответил я. – Никаких неприятностей, просто надо срочно провентилировать один вопрос.

Я так и чувствовал: ей страшно хочется спросить, в чем дело. Миссис Макдауд нравилось быть в курсе всех событий штата, так она нас называла. Она постоянно осведомлялась о том, как поживает Клаудия, и, похоже, знала о ней больше, чем моя мать.

– Скажите-ка мне вот что, миссис Макдауд, – начал я. – Вы знали, что у Геба Ковака есть сестра?

– Конечно, – ответила она. – Шерри. Живет в Чикаго. Она и мистер Ковак близнецы. Навещала его прошлым летом.

– И вы поделились этой информацией с полицейским, который допрашивал нас в понедельник?

– Нет, – твердо ответила она. – Не поделилась.

– Позвольте узнать, почему?

– Он меня не спрашивал.

Очевидно, миссис Макдауд не слишком любила полицию.

– Пожалуйста, передайте мистеру Патрику, что сегодня я буду позже, – попросил я.

– Непременно передам, – ответила она. – И вообще хорошо, что вас сегодня здесь нет. Мистер Грегори просто рвет и мечет.

– Это из-за чего?

– Да из-за вас, – ответила она. – Он просто в бешенстве. Говорит, что вы подорвали репутацию фирмы. Жаждет вашей крови.

– Но почему? – я разволновался уже не на шутку. – Что я такого сделал?

– А вы не догадываетесь?

– Нет, – ответил я.

– Тогда почитайте на первой полосе «Рейсинг пост»…

Я пошел проверить, как там Шерри Ковак. Пряди длинных белокурых волос спадали на лицо. Я стоял в дверях и несколько секунд прислушивался к ее дыханию. Похоже, она крепко спала. Что ж, теперь это самое лучшее для нее. Ведь, когда проснется, ее ждут неприятности и ужасы реальной жизни.

Затем, стараясь ступать как можно тише, я выскользнул из дома и пошел к ближайшей станции метро, «Хендон Сентрал», в поисках магазина или киоска, где продают газеты.

И едва увидел первую полосу одной из газет, сразу понял, в чем проблема. Заголовок крупными черными буквами гласил:

Я купил газету и, держа ее в дрожащих руках, читал прямо в магазине.

Помимо заголовка, на первой странице были размещены снимки мой и Билли, мой был сделан еще в ту пору, когда я участвовал в скачках, а потому красовался я на нем в пестрой жокейской ветровке.

Размещенная ниже статья не уступала заголовку.

«Лидирующий в Национальных скачках жокей Билли Серл был замечен вчера на ипподроме в Челтенхеме за жарким спором со своим бывшим коллегой Ником (Фокси) Фокстоном. Тема этого оживленного разговора? Конечно, деньги.

Согласно данным, полученным от нашего штатного корреспондента, работающего на скачках, в разговоре неоднократно упоминалась сумма в сто тысяч фунтов, которую Серл настойчиво требовал выплатить ему, утверждая, что деньги эти находятся у Фокстона. Свидетели слышали, как Серл спрашивал, почему он, Фокстон, хочет его убить. Может ли все это быть связано с новой работой Фокси в Сити, в финансовой фирме «Лайал энд Блэк», где он ежедневно вместе с другими сотрудниками рискует деньгами других людей на рынках ценных бумаг?

Известный тренер Мартин Гиффорд утверждает, будто бы во вторник Фокстон рассказал ему, что Герберт Ковак – человек, чье убийство привело в прошлую субботу к отмене скачек на приз «Гранд нэшнл», – лучший его друг и известный на рынке ценных бумаг спекулянт, тоже работавший в «Лайал энд Блэк». Гиффорд не исключает, что Фокстон может знать об этом убийстве больше, чем говорит.

Неудивительно, что люди вчера задавались вопросом: не связана ли эта перепалка между Фокстоном и Серлом с убийством в Эйнтри? Правила скачек категорически запрещают профессиональным жокеям делать ставки, но бывших жокеев это не касается. «Рейсинг пост» обещает держать своих читателей в курсе относительно дальнейшего развития событий».

В статье не было выдвинуто никаких конкретных обвинений против Билли Серла или меня, там задавались только вопросы. Но сам тон статьи не оставлял сомнений в том, что между нами с Биллом существовал некий криминальный заговор, который имел отношение к смерти Геба Ковака.