По направлению к нулю - Агата Кристи

– О, бесспорно, – сказал мистер Тревис. – Бесспорно, и все же как раз это, по-моему, оказывает наиболее ощутимое влияние на молодого Невиля Стренджа.

– Вы правы, Невиль ведет себя не слишком достойно, – сказала леди Трессильян. – Надо будет поговорить с ним. Однако не могу же я выгнать его из дома. Метью относился к нему чуть ли не как к родному сыну.

– Я знаю.

Леди Трессильян вздохнула.

– Вы знаете, что Метью утонул здесь? – спросила она, понижая голос.

– Да.

– Все мои знакомые удивлялись, почему я осталась в этом доме. Глупо с их стороны. Ведь здесь я всегда ощущаю, что Метью где-то рядом со мной. Этот дом наполнен воспоминаниями. В любом другом месте я чувствовала бы себя одинокой и чужой. – Она немного помедлила и продолжала: – Первое время я надеялась, что недолго задержусь в этом мире и присоединюсь к нему. Особенно когда мое здоровье начало сдавать. Но похоже, мне суждено жить, превращаясь в старую развалину… Я точно ветхие ворота, которые скрипят, скрипят, да никак не рухнут. – Она сердито взбила подушку. – И признаюсь вам, это совсем меня не радует! Я всегда надеялась, что, когда пробьет мой час, я смогу уйти быстро и тихо, что встречусь со смертью лицом к лицу, а не буду ждать, как она постепенно и неумолимо подкрадывается ко мне и дышит в спину. Эта ужасная болезнь заставляет меня терять одно достоинство за другим. Я становлюсь все более беспомощной… все более зависимой от людей!

– Но очень преданных людей, я уверен. Мне показалось, что у вас очень преданная и почтительная служанка.

– Баррет? Та, что пригласила вас ко мне? О да, она – утешение моей жизни! Она, как старая стальная алебарда, будет вечно предана мне. Мы прожили вместе целую жизнь.

– И кроме того, должен заметить, вам повезло, что с вами живет такой человек, как Мери Олдин.

– Ваша правда. С Мери мне тоже очень повезло.

– Она ваша родственница?

– Да, дальняя родственница. Одно из тех бескорыстных созданий, которым суждено приносить свою жизнь в жертву ради благополучия других. Сначала она ухаживала за больным отцом… Умный был человек, но чертовски требовательный. Когда он умер, я упросила ее переехать ко мне, и я благословляю тот день, когда она появилась в моем доме. Вы не представляете, какими ужасными особами зачастую бывают компаньонки. Бесполезные, нудные создания. Можно сойти с ума только от их тупости. Они и становятся-то компаньонками, потому что больше ни на что не способны. А Мери просто чудо, интеллигентная, начитанная женщина. У нее исключительные способности и, знаете, такой цепкий мужской ум. Познания ее достаточно обширны и глубоки. С ней можно поговорить на любую тему. Но ее достоинства не ограничиваются умными разговорами, она к тому же прекрасно управляется с домашними делами. Ей удается содержать дом в полном порядке, и слуги вполне довольны ее правлением. Она разрешает все ссоры, не любит интриг. Уж не знаю, как она всех усмиряет, но полагаю, очень тактично.

– Давно она живет с вами?

– Лет двенадцать… или даже больше. Тринадцать-четырнадцать, что-то около этого. Она стала моим главным утешением на старости лет. Настоящий подарок судьбы.

Мистер Тревис рассеянно кивнул.

Леди Трессильян, следя за ним сквозь полузакрытые веки, вдруг сказала:

– В чем дело? Вы чем-то сильно обеспокоены?

– Пустяки, – ответил мистер Тревис. – Чистые пустяки. А у вас острый взгляд.

– Мне всегда нравилось изучать людей, – сказала леди Трессильян. – У Метью довольно часто случались проблемы, но мне не надо было дважды смотреть на него, чтобы понять, что он чем-то расстроен или обеспокоен. – Она вздохнула и откинулась на подушки. – А сейчас, мой друг, я должна с вами проститься. – Это был исключительно царственный жест, словно королева-мать отпускала своих придворных. – Я очень устала. Но вы подарили мне прекрасный, удивительный вечер. Заходите поболтать со мной. Я буду ждать вас.

– Благодарю за эти добрые слова и с радостью воспользуюсь дарованной привилегией. Простите великодушно, если я был слишком болтлив и утомил вас.

– О, ничего подобного. Просто последнее время усталость наваливается на меня совершенно неожиданно. Прошу вас, прежде чем уйти, позвоните в этот колокольчик.

Мистер Тревис осторожно дернул за шнур колокольчика, заканчивавшийся большой пушистой кистью.

– Историческая ценность, – заметил он, – однако прекрасно сохранилась.

– Мой колокольчик? Да. Новомодные звонки не для меня. Они то и дело выходят из строя, а ты продолжаешь давить на кнопку, напрасно ожидая отклика! А уж эта вещь никогда не подведет. Он звонит наверху в комнате Баррет, колокольчик висит у нее над кроватью, поэтому она является ко мне незамедлительно. А если почему-то задерживается, то я вскоре повторяю свой вызов.

Выйдя в коридор, мистер Тревис услышал тихий звон, доносившийся откуда-то сверху, и понял, что леди Трессильян позвонила еще раз. Он поднял голову и заметил проволоку, протянутую по потолку. Баррет поспешно спускалась с верхнего этажа и, пройдя мимо него, скрылась в спальне своей госпожи.

Мистер Тревис медленно сходил по ступеням, решив не пользоваться маленьким лифтом, а совершить нисхождение самостоятельно. Его задумчивое лицо приобрело выражение хмурой нерешительности.

Вся компания по-прежнему была в гостиной, и, когда мистер Тревис вошел в комнату, Мери Олдин сразу же предложила сыграть в бридж, однако мистер Тревис вежливо отказался, сославшись на то, что скоро он собирается покинуть сей гостеприимный дом.

– Видите ли, – сказал он, – мой отель одно из тех старомодных заведений, в которых принято возвращаться до полуночи.

– Ну, до полуночи еще далеко. Пока только половина одиннадцатого, – заметил Невиль. – У вас ведь не запирают двери, я надеюсь?

– О нет. На самом деле я сомневаюсь, что они вообще запирают дверь на ночь. Ее закрывают в девять часов, но для того чтобы войти, надо просто повернуть ручку. Мне кажется, что люди в этом местечке поступают крайне беспечно, хотя, вероятно, они полагаются на честность местного населения.

– Да, в дневное время здесь уж точно никто не запирает двери, – сказала Мери. – Наши открыты нараспашку весь день, но на ночь мы их запираем.

– Что представляет собой «Балморал-Корт»? – спросил Тед Латимер. – С виду это малопривлекательное массивное здание напоминает только о строгой викторианской чопорности.

– Да, действительно, – сказал мистер Тревис. – Внутри оно соответствует всем требованиям викторианского комфорта. Превосходная кухня, отличная мебель, вместительные викторианские платяные шкафы, великолепные ванные комнаты, облицованные красным деревом.

– Мне показалось, вы сказали, что в первый момент вам что-то там не понравилось, – припомнив недавний разговор, заметила Мери.

– Ах да. Я предусмотрительно послал письмо и зарезервировал для себя две комнаты на нижнем этаже. Знаете ли, у меня слабое сердце, и лестницы мне решительно противопоказаны. Но когда я приехал, то, к своей досаде, обнаружил, что мои комнаты заняты. Вместо них мне предложили двухкомнатные апартаменты на верхнем этаже. Я высказал свое огорчение по этому поводу, но оказалось, что один из почтенных постояльцев этого отеля, который должен был уехать в Шотландию, заболел и не смог освободить мои комнаты.

– Наверное, это мистер Лукан, – предположила Мери.

– Да, по-моему, они говорили именно о нем. В силу сложившихся обстоятельств я предпочел согласиться с их предложением. К счастью, в нашем отеле есть отличный автоматический лифт, поэтому я, в сущности, не испытываю никаких неудобств.

– Тед, почему ты не захотел остановиться в «Балморал-Корте»? – спросила Кей. – Ведь он расположен гораздо ближе к нашему дому.

– О, я не думаю, что мне подошел бы отель такого типа.

– Вы совершенно правы, мистер Латимер, – заметил мистер Тревис. – Вряд ли он соответствует вашему стилю жизни.

Почему-то Тед Латимер вдруг вспыхнул.

– Не понимаю, что вы хотели этим сказать, – резким голосом произнес он.

Мери Олдин, осознав некоторую неловкость, поспешила перевести разговор на свежие газетные сообщения:

– Вы помните статью о чемоданных кражах в одном из кентских городков? Насколько я поняла, – сказала она, – полиция задержала виновного.

– Это уже второй человек, которого они задерживают, – заметил Невиль. – Надеюсь, на сей раз они не ошиблись.

– Они ничего не смогут доказать, даже если он виновен, – сказал мистер Тревис.

– Недостаточно улик? – спросил Ройд.

– Да.

– Однако я думала, – вставила Кей, – что полиция всегда находит улики в конце концов.

– Далеко не всегда, миссис Стрендж. Вы были бы удивлены, узнав, как много преступников, избежав наказания, разгуливает на свободе.

– Вы хотите сказать, их не смогли разоблачить?

– Такое тоже бывает, но я говорю о другом. Возьмем, к примеру, один случай… – Он упомянул о знаменитом процессе двухлетней давности. – Полиция знает, кто убил тех детей, – знает без тени сомнения, – но она бессильна. У преступника были два свидетеля, подтвердившие его алиби, и хотя всем известно, что алиби фальшивое, никто не может доказать обратного. Поэтому убийца разгуливает на свободе.