Мафия - Марио Фратти

Нести. Один и без оружия. Это единственный путь. Я буду говорить с глазу на глаз. С «другом», который предлагает сотрудничество. Решено.

Отец Пьерино. Не верьте ему. Это ловушка!

Нести. Возможно. Но я уже в нее попал. Выхода нет.

Отец Пьерино. Во сколько вы с ним встречаетесь? Где? Я скажу инспектору, и…

Нести. Нет. (Машет письмом.) Прошу вас, никому не слова… Это его условие. Никто не должен знать. (Собирается уходить. Что–то его останавливает, он медленно оборачивается к отцу Пьерино.) Отец…

Отец Пьерино. Да, мой сын.

Нести. Вы могли бы сделать для меня…

Отец Пьерино. С радостью. Что я могу сделать? (Ждет.)

Нести (нерешительно). Если я… не вернусь… Пожалуйста, скажите им всем… что я попытался… И что это было не зря…

Отец Пьерино. Благослови тебя Бог.

Нести выходит. ЗАТЕМНЕНИЕ. Музыка из автомата (снова тема из «Сладкой жизни»). Поздний вечер. Анималунга в тени, все еще слушает музыку. На сцене опять два скрещенных луча света, обозначающих перекресток. Нести и Кармело встречаются на авансцене. Один выходит на сцену справа, другой — слева.

Нести (после того, как узнал Кармело). Добрый вечер, Кармело. Я знал, что это ты.

Кармело. Добрый вечер. Кто–нибудь знает?

Нести. Нет.

Кармело. Кто–нибудь читал письмо?

Нести. Нет. Даже отец Пьерино, который видел, как я его получил.

Кармело. Что вы ему сказали?

Нести. Только то, что оно от друга, который хочет сказать мне что–то важное. Что же это?

Кармело. Пойдемте со мной.

Нести. Куда?

Кармело. Пойдемте. Здесь нас могут увидеть.

Нести. Что ты хочешь мне сказать?

Кармело (идет). Имя того, кто пустил слух, что Франческо изнасиловал Орнеллу.

Они направляются к перекрестку. Анималунга выходит из тени и бьет Нести по голове. Нести теряет сознание, падает. Они волоком тащат его направо и скрываются. ЗАТЕМНЕНИЕ. Короткая музыкальная пауза — музыка печальна. Анималунга возвращается. Смотрит на часы, свистит. Освещается левая часть сцены — апартаменты Дона Розарио, который подходит к окну.

Анималунга (Дону Розарио). Все готово. Кармело там, с приезжим, чтобы удостовериться, что он не придет в себя, пока не пройдет поезд. (Смотрит на часы.) Еще две минуты. Когда Кармело закурит сигарету, это будет сигналом, что все прошло, как вы приказали. Им понадобится совок, чтобы собрать то, что от него останется! Николай — угодник не защита слишком любопытным.

Дон Розарио. Иди и приведи сюда Донну Чинцию.

Анималунга уходит со сцены направо. За Доном Розарио в окне появляется Донна Рафаэлла. Она заряжает и подает ему винтовку с оптическим прицелом. Через две минуты слышится страшный шум проходящего поезда. На перекрестке появляется Кармело, медленно закуривает сигарету. Нести «казнен». Кармело спокоен, он надеется, что его уже простили. Дон Розарио стреляет. Кармело падает, он мертв. Донна Рафаэлла забирает винтовку, чтобы спрятать ее до следующего раза.

Дон Розарио. Она сейчас придет. Когда я позвоню, чтобы ты принесла выпивку, незаметно выключи его. (Показывает не магнитофон, который спрятан в картонном ящике.) И отнеси — ты знаешь, кому.

Донна Рафаелла. Как прикажете, мой господин. (Она прячет винтовку в нише за статуей Мадонны и выходит.)

Дон Розарио встает, пару раз включает и выключает магнитофон, проверяя его. С правой стороны сцены подходят двое — это Донна Чинция и Анималунга. Донна Чинция на этот раз одета в «платье с желтыми розочками». Хотя это платье явно устаревшего фасона, оно подчеркивает ее восхитительную фигуру. Дверь в апартаменты Дона Розарио открыта, Донна Чинция входит. Она смущена, чувствуется, что это волнующий момент для нее. Дон Розарио кладет сигарету и с улыбкой направляется ей навстречу. Дона Чинция идет робко, осматривается, очевидно, что она давно не была в этом доме.

Донна Чинция (показывает на какие–то вещи). Этого тут не было… И этого… Даже этого…

Дон Розарио. Пятнадцать лет прошло. (Он галантен и нежен.)

Донна Чинция. Пятнадцать лет, шесть месяцев и девять дней.

Дон Розарио. У тебя хорошая память. (Рассматривает ее.)

Донна Чинция (Гладит кресло Дона Розарио). Я помню это… (Показывает на Мадонну, за которую Донна Чинция спрятала винтовку.) Да — и эту Мадонну… Многое осталось, как тогда… Сядь… (Дон Розарио медлит.) Пожалуйста, сядь… Я почему–то стесняюсь смотреть тебе в глаза…

Дон Розарио садится. Донна Чинция теперь позади и с восхищением как будто ласкает его, не прикасаясь к нему.

Донна Чинция. Пятнадцать лет, шесть месяцев и девять дней… Я так ждала этого… День за днем… Хотя бы слово от тебя… Я не могла забыть мужчину, который сделал меня женщиной, который научил меня любить… Я не могла забыть твои ласки… Твои прекрасные руки… (Она обходит кресло вокруг и опускается на колени возле его ног, начиная ласкать его руку.) Такие нежные, мягкие, теплые… Я мечтала о них все эти годы… День за днем… Когда… ты заставил меня выйти замуж за него, я подчинилась… Я помнила твое обещание… Что ты прогонишь его… Что ты позовешь меня обратно, к себе… День за днем… Ночь за ночью… Столько ждала… И всегда боялась прикосновений других рук — его рук… Я помнила твое обещание… Что ты его прогонишь… Раньше или позже… Когда–нибудь… Тот день, когда ты опять полюбил бы меня, стал бы лучшим днем в моей жизни…

Дон Розарио. Ты снова здесь.

Донна Чинция. Спасибо. (Встает и обводит взглядом комнату.) Как во сне… Те же стены, тот же стол, те же кресла… И в других комнатах тоже осталось все по–прежнему?

Дон Розарио кивает.

Донна Чинция. Душистая вода, розовый халат…

Дон Розарио. Потом.

Донна Чинция. Потом… (Опять встает на колени у его ног.) Я снова твоя… твоя… (Целует ему руку.) Почему ты так долго ждал?…

Дон Розарио. Ты была замужем.

Донна Чинция. За мужчиной, которого ты выбрал для меня. Фиктивный брак.

Дон Розарио. Дочь родилась. (В его голосе слышен упрек.)

Донна Чинция (со стыдом и печалью). Мы спали в той же постели… Он был, как животное… Прости меня.

Дон Розарио. Это был не фиктивный брак.

Донна Чинция. Ты приказал… (Снижает тон.) Ты посоветовал… Я просто подчинилась… Потому что ты пообещал… (Пауза.) Ты помнишь свое обещание?

Дон Розарио. Я помню.

Донна Чинция. Почему ты так медлил?

Дон Розарио (отечески). Это ужасный грех — разрушить семью. Это преступление.

Донна Чинция. Преступление — убить большую любовь. Нашу любовь…

Дон Розарио. Семейные узы крепче любовных.

Донна Чинция. Именно поэтому…

Молчание. Дон Розарио ждет признания. Встает и идет к коробке, в которой скрыт магнитофон.

Дон Розарио. Ты говоришь — «именно поэтому»…

Донна Чинция. Я и сделала это… И ты смог позвать меня опять, и я смогла придти к тебе…

Дон Розарио (медленно оборачивается). Ты сделала… что?

Донна Чинция. Эту вещь…

Дон Розарио. Объясни. Расскажи подробней… Какую «вещь»? (Незаметно включает магнитофон, затем возвращается и садится в свое кресло.)

Донна Чинция (опять берет его руку и прижимает ее к лицу). Ужасную вещь… Я планировала ее много лет… Раз ты не прогнал этого человека, раз ты не ревновал меня к его рукам… Это заставило меня действовать самой, что–то предпринять… Я знала о твоих религиозных убеждениях, что для тебя брак свят и нерушим… Так что не было другого выхода… Он должен был умереть… И такой смертью, чтобы никто не подумал на меня или тебя… (Она ласкает и целует его руки.) Я сделала это ради твоих рук, этих мягких, чистых, теплых рук… Я сделала это ради твоих нежных ласк… (Широкий жест вокруг.) Чтобы снова быть рядом с тобой… Обрести счастье быть любимой… Только в случае его смерти я могла надеяться услышать тебя, дождаться стука в дверь… Того, чтобы ты позвал меня… Твоих комнат, твоей ароматной воды… Другого пути не было… Он должен был умереть… Если бы было достаточно моих молитв!.. Если бы ты знал, как я молила о его смерти, на коленях молила Господа помочь мне… Но молитв не достаточно. Он должен был умереть… Смертью, в которой никто бы не обвинил ни меня, ни тебя… И я распустила этот слух… (Дон Розарио инстинктивно отдергивает руку.) Я сделала это…