Полночный детектив - Леонид Словин

Слежка стоила дорого…

Супруга наверняка платила из средств супруга…

Парадокс! В этом случае генерал Арзамасцев оплачивал слежку за собой и своей любовницей!

Я вернулся к жучку, установленному в гостиной. Гость все еще работал пультом. На экране телевизора появилась Анжелика Варум, потом Газманов со своей — "Ты морячка, я моряк…", сопровождаемой акробатическими номерами…

Генерал снова сменил картинку…

Теперь это был детектив, я сразу его узнал.

Фильм, на мой взгляд, малость поутратил художественности по сравнению со своей литературной основой, а главный герой, мстящий за честь внучки, выглядел как, живая модель действий, с которой один из кандидатов в свое время решил двинуться на выборы в Президенты…

Девушка внесла еду, включила верхний свет.

Яркие блики легли на каменный пол. В гостиной, как и в коридоре, был не паркет — мраморные квадратный плитки…

Вообще же, гостиная производила впечатление неухоженной, давно не используемой по прямому назначению.

Я судил по тому, что сбоку, у окна, виднелась гладильная доска — она стояла тут с того дня, когда я тайно проник в квартиру, чтобы поставить жучки. Мне показалось, что и горка неглаженного белья рядом с тех пор ничуть не уменьшилась. По крайней мере я ни разу не видел, чтобы хозяйка гладила.

Еще сбоку, на тумбочке, виднелся оригинальный пресс-сувенир сверкающая, болотного отлива лягушка из слоистого оникса…

Я обратил на нее внимание, еще когда ставил в квартире "жучок": она оказалась довольно тяжелой. Как я тогда ни спешил, я невольно взял ее в руку — пучеглазая, зобастая жаба с полной шеей, словно больная базетовой болезнью, она весила около килограмма…

Девушка наполнила рюмки. Любовники выпили…

Арзамасцев не отрывал глаз от телевизора и потом, все время, пока они ели и болтали, он то и дело поглядывал в его сторону. Повидимому, он и в правду пылал страстью к детективам…

Больше ничего особенного не произошло. Около часа ночи я снова увидел генерала в прихожей при всем параде — в костюме, в дубленке. Девушка проводила его на лестничную площадку, вернулась…

Еще через несколько минут от дома отъехала машина. Издалека мне было трудно определить ее марку. К счастью, заказчик не требовал никого сопровождать. Никого, кроме девушки.

Я вернулся с пустыря к дому.

Французская модель "пежо" ("пики") — гостя Женевского автосалона — в торце здания стояла на месте. Обе "японки" тоже никуда не делись. Они не имели никакого отношения к гостю девушки. Машина, на которой приезжал генерал Арзамасцев, все это время находилась в подземном гараже, под домом…

Я с минуту еще постоял у элитного дома прежде, чем двинуться в путь.

Нет, дело тут не в ревности генеральской супруги…

Мой заказчик втянул меня в рискованную игру.

Исполнительный директор солиднейшего российского Фонда — фигура серьезная…

Один из многих, возникших в последние полуторадесятилетие, Фонд Изучения Проблем Региональной Миграции — фонд не совсем обычный. В свое время, после возвращения кейса Арзамасцеву я между дел навел справки. Могучая организация, полностью закрытая для посторонних — со спецпропусками на машинах, с офисом в центре Москвы, со спецохраной, вооруженной автоматами, со спецбуфетом, спецсвязью АТС-1 или АТС-2…

И люди в таких учреждениях вовсе не с улицы — подполковники, полковники, но в основном, генералы. Официально подобные фонды существуют на пожертвования и вносят свою лепту в разрешение проблем, типа проблемы региональной миграции. Неофициально же — люди, заправляющие в них, торгуют старыми связями, выступают посредниками между коммерческими структурами и силовыми ведомствами, в которых они служили до отставки.

Прокуратура до сих пор не могла разобраться с посреднической деятельностью одного из таких фондов, содействовавшего продаже двух авианесущих крейсеров за границу примерно за 4 млн. долларов каждый. В прессе проскользнуло сообщение, что по самой минимальной оценке только цветных металлов на каждом из них находилось по меньшей мере на 15 миллионов долларов, не считая оставленное на крейсерах секретное оборудование и вооружение…

Когда-то мы это уже все проходили…

Мой заказчик выбрал себе опасного противника.

От Арзамасцева можно было ожидать нестандартные ходы.

Тем более я должен был теперь принять все меры к тому, чтобы узнать своего заказчика, втянувшего меня в это опасное противостояние.

Кто он? Слишком опрометчиво я согласился на этот заказ.

Сорок тысяч долларов за три недели несложного скрытого наблюдения за девушкой — это должно было насторожить.

Без сомнения, тут делалась большая игра…

Утром, когда я позвонил Рембо на мобильник, аппарат оказался выключенным — президент Ассоциации начал рабочий день раньше меня.

— Шеф на переговорах… — Трубку в "Лайнсе" сняла секретарь. — Оттуда поедет на спорт. Что ему передать?

— Я думал вместе пообедать…

— А где? В какое время?

Она отнеслась к моим словам очень серьезно, впрочем, как ко всему, что касалось ее обязанностей секретаря.

— Шеф знает это место?

— Еще бы…

Я взглянул на часы.

Итак, сразу после переговоров Рэмбо отправит народ — детективов и охранников "Лайнса" — в спортивный зал на "Октябрьское поле". Там начинались занятия по восточному единоборству, киокушинкай.

Соберут всех. Никому не помогут никакие отговорки…

Каждый и Рембо тоже — в кимоно, босиком — предстанет перед цепляющим взглядом Мастера и его тренерской лапой….

Я снова взглянул на часы.

Сопроводив девушку на автостоянку, я успевал на занятия.

Карате-до

К спортклубу я приехал во время.

Детективы и охранники еще тянулись в раздевалку, а наиболее активные, вроде нашего двухметрового ветерана, косившего для всеобщего и личного удовольствия, под гориллу уже разминались.

Я быстро переоделся. Кимоно, как, впрочем, и кроссовки я постоянно возил с собой в машине.

Рембо еще не было.

— Какие люди!..

Коллеги меня шумно приветствовали. Мы жили, как одна семья, даже садовые участки наши расположены были рядом…

В последнюю минуту появился Рембо, тоже в кимоно, босиком. Он ничуть не удивился, увидев меня, строй раздвинулся — он встал рядом со мной.

Почти сразу возник и сенсей — Мастер из "Русской национальной федерации Ояма", чемпион России по киокушинкай.

Восточное это единоборство, известное также, как — кекусинкай, карате-до, нокдаун каратэ, было выбрано Рембо в качестве основы физической подготовки детективов и охранников "Лайнса".

Сенсей выполнял обязанности тренера.

Я помнил, как Мастер появился у нас впервые — обманчиво сутулый, на пятом десятке, невысокий, узкоплечий. Ничем он тогда не поразил: хилые волосенки, темные очешки, длинные руки болтаются…

"Пирожок ни с чем…"

Мастер начал с двух самых крупных из нас, они должны были напасть на него с двух сторон.

Дальнейшее произошло в одно мгновение

Хиляк сенсей оттолкнул того, кто приблизился первым, — это был горилла — с ходу врезал ему ногой в бедро сбоку и сразу же показал еще удар в пах, вверх, как бы до пупка. Отскочив, сенсэй легко, как в танце, на втором па успел провести еще удар — пяткой, а перед тем коротко оглянувшись, в прыжке нанес касание промежности второго, того, что зашел сзади…

Сенсей… Смертоносный бультерьер замаскированный под добродушнейшую отощавшую борзую…

Мастер тоже был рад моему приходу. В свое время он оказался моим соседом, и я не раз подвозил его домой, когда снимал верхний этаж большой зимней дачи в Расторгуево.

— Ну-ка, ну-ка… Выходи! — скомандовал он мне. — Небось все уже забыл…

Мне было спокойно и хорошо. Я почувствовал себя так, словно вернулся домой.

Наверное, впервые с того дня, как принял стремный свой заказ, я снова был среди своих, на которых мог положиться.

— Начали, — негромко приказал сенсей.

Упражнение было простым — удар правой на средней дистанции, моментальный отскок, поворот на сто восемьдесят градусов и снова быстрый подскок с ударом ногой в голову, а на самом деле по ручной макивари или лапе, которую сенсей именовал также, как на ее исторической родине…

— Р-раз!.. Р-раз!.. Придется тебе еще поработать!

Вслед за мной шестипудовый Рэмбо в течение нескольких минут тоже обливался потом, вколачивал в ручную макивари попеременно то кулак, то пятку, а тренер все требовал чистоты исполнения.

— Молодец! Еще!..

Рембо вызволил его неожиданно появившийся секьюрити, он же водитель президентского джипа "гранд чероки", высокий московский пацан, прошедший Чечню, и в свое время направленный "Лайнсом" на семинар телохранителей за границу. Он был нашим первым посланцем в Англию, в школу полиции графства Кент, под Лондон, и Рембо очень мироволил ему.