Ночь длиною в жизнь - Тана Френч

Я медленно повел лучом фонаря. Подвал практически не изменился со времен моей юности, только теперь мне стало понятно, почему родители не хотели, чтобы мы околачивались тут. Сквозь заколоченные досками окна пробивались узенькие полоски света; потолок угрожающе просел, и там, где отвалились здоровенные куски штукатурки, обнажились балки — прогнувшиеся и потрескавшиеся. Перегородки постепенно рассыпались и обрушились, так что подвал превратился в одну громадную комнату, а местами пол провалился в котлован фундамента, так что, возможно, на краю террасы дом не держался ни на чем. Давным-давно, прежде чем на дом окончательно махнули рукой, кто-то предпринял бесполезную попытку заделать несколько громадных дыр с помощью бетонных плит и тщетной надежды. Запах остался прежний — моча, плесень и дерьмо, — только усилился.

— Ну, блин! — Кевин с несчастным видом топтался на нижней ступеньке.

Его голос эхом отражался от дальних углов, отскакивал от стен в разных направлениях — и казалось, что кто-то бормочет в темноте. Кевин поежился и замолк.

Две плиты, размером в человеческий рост, безвестный укладчик на радостях щедро обмазал по краям цементом. Третью, кособокую глыбу примерно четыре фута на три, сляпали совсем уж через задницу — и хрен с ним, с цементом.

— Отлично, — сказал у меня за спиной Кевин, неестественно громко. — Все в порядке, подвал на месте, дыра дырой. Ну все, возвращаемся?

Я осторожно вышел на середину пола и нажал на угол плиты мыском ботинка. Многолетняя грязь плотно держала плиту, но я навалился всем весом, и плита качнулась. Если бы под рукой было что-то вроде рычага, если бы в этих кучах мусора по углам нашелся какой-нибудь лом, плиту удалось бы поднять.

— Кев, напрягись-ка и вспомни насчет дохлых крыс в стенах. Запах появился той зимой, когда я уехал?

Брови Кевина поползли вверх. Полосы бледного света делали его прозрачным, как проекция на экране.

— О Господи, Фрэнк. Думаешь…

— Я просто спрашиваю. Крысы в стенах появились сразу после моего отъезда? Да или нет?

— Фрэнк…

— Да или нет.

— Фрэнк, крысы же были повсюду. Мы их видели постоянно.

Конечно, к тому времени как на улице потеплеет, не останется никаких серьезных источников вони, и ни хозяевам, ни коммунальщикам жаловаться никто не будет.

— А запах чувствовали? Тухлятина?

— Да, — подтвердил брат.

— Пошли отсюда. — Я крепко вцепился Кевину в руку и подтолкнул его вверх по лестнице. Дощатые ступени гнулись и трещали под ногами. На крыльце под порывами холодного ветра и мелким дождиком я выхватил из кармана телефон и набрал номер техотдела.

Эксперт, до которого я дозвонился, бурной радости не выказал — ни по поводу работы в выходной, ни по поводу необходимости тащиться куда-то из теплого закутка. Я сообщил ему, что, по имеющейся у меня информации, в подвале дома шестнадцать по Фейтфул-плейс под бетонной плитой спрятано тело (я не стал вдаваться в мелкие подробности вроде дат), что требуется группа экспертов и пара полицейских и что к тому времени как они доберутся, я могу быть на месте, а могу не быть.

Эксперт принялся нудеть насчет ордера на обыск, но я сообщил ему, что потенциальный подозреваемый нарушил границы частной собственности и таким образом не может рассчитывать на неприкосновенность; когда он продолжил нудеть, я добавил, что дом в любом случае находился в общественном пользовании минимум тридцать лет, следовательно, должен рассматриваться де-факто в качестве общественного места по праву вступления во владение и ордер не нужен. Суд вряд ли принял бы подобные аргументы, но об этом подумаем позже; главное, сотрудник заткнулся. В своей мысленной базе данных я поставил напротив его фамилии отметку «Бесполезный чудила» — на будущее.

Мы с Кевином ждали эксперта и его команду на ступеньках крыльца номера одиннадцатого — и видно хорошо, и, если повезет, никто не свяжет меня с тем балаганом, что вот-вот начнется. Хотелось, чтобы Фейтфул-плейс считала меня вернувшимся корешем, а не копом.

Я закурил сигарету и протянул пачку Кевину. Он помотал головой.

— Что мы тут делаем? — спросил он.

— Не путаемся под ногами.

— А ты почему не там?

— Эксперты — большие мальчики, — ответил я. — И девочки. Они умеют работать, и мне не обязательно держать их за руки.

Кевина все еще одолевали сомнения.

— А нам не надо… Ну может, надо было проверить, что там, прежде чем полицию вызывать?

Как ни странно, именно эта идея уже приходила мне в голову. Неимоверным усилием воли я удержался и не оттащил эту плиту.

— Улики, — сдержанно напомнил я брату. — Техники собирают улики специальным оборудованием, которого у меня нет. А если под плитой что-то обнаружится, то лапать все подряд и вовсе не с руки.

Кевин приподнялся с мокрой ступеньки, ощупал штаны своего выходного костюма, в котором приехал вчера, и заметил:

— По телефону ты говорил очень уверенно.

— Мне нужно было, чтобы они приехали. И сегодня, а не на следующей неделе, когда у них появится настроение прогуляться.

Брат взглянул на меня удивленно и немного подозрительно, однако замолк и опустил голову, усердно отряхивая с брюк пыль и паутину; меня это вполне устраивало. Моя работа воспитывает терпение, но в этот раз ждать пришлось, как мне показалось, с неделю, и я начал подумывать, не отправиться ли в техотдел лично, чтобы оторвать эксперта от «Варкрафта» и притащить его сюда за чахлые яйца.

Шай вышел на крыльцо, ковыряя в зубах.

— Нарыли чего-нибудь?

Кевин намылился что-то ответить, но я опередил его:

— Не особо.

— Я видел, ты к Калленам наведывался.

— Молодец.

Шай бросил взгляд в одну сторону улицы, потом в другую; дверь номера шестнадцатого, все еще полуприкрытая, явно привлекла его внимание.

— Ждете чего-то?

— Присоединяйся, — сказал я, с улыбкой похлопав по ступеньке рядом с собой. — Может, узнаешь чего.

Шай фыркнул, но поднялся по ступенькам и сел наверху, выставив ботинки мне под нос.

— Тебя ма ищет, — сказал он Кевину. Кевин застонал; Шай рассмеялся и поднял воротник, защищаясь от холодного ветра.

И тут за углом раздалось шуршание покрышек по булыжнику. Я закурил очередную сигарету и вжался в ступеньку, изображая неизвестного и никчемного постороннего, — присутствие Шая очень помогло. Впрочем, выяснилось, что нужды в маскировке нет: из фургончика выпрыгнули незнакомые мне двое патрульных и три парня из техотдела.

— Господи, — сказал Кевин тихо и беспокойно. — Целая армия. Это что же — всегда…

— Это минимум. Потом, если понадобится, вызовут подкрепление.

Шай присвистнул, изображая удивление.

Давненько я не смотрел на место преступления с этой стороны ограждения — как агент под прикрытием или гражданский. Я уж и забыл, как эффектно выглядят все эти параферналии. Ребята из техотдела, с ног до головы упакованные в белое, размахивали тяжелыми зловещими чемоданчиками и надевали маски, поднимаясь по ступеням и исчезая в номере шестнадцатом; у меня на загривке волосы встали дыбом, как у гончей. Шай негромко пропел:

— Три раза постучали в дверь — уилла, уилла, уэйл; два полицейских и спецзверь, по речке, по Сейл…

Полицейские еще только натягивали желтую ленту между перил — и даже не успели ее толком закрепить, как обитатели Фейтфул-плейс, почуяв в воздухе кровь, поспешили на зрелище. Старушки, накинув платки на бигуди, материализовались в дверных проемах и возбужденно обменивались комментариями и потрясающими идеями:

— Какая-то девица родила и бросила ребеночка.

— Спаси Господь, какой ужас! Слушайте, Фиона Моллой здорово пополнела — так, может…

Мужчинам вдруг приспичило покурить на крылечке и поглядеть на погоду; прыщавые и гладкокожие юнцы сутулились у тупиковой стены, старательно изображая, что им все равно. Пацаны с ирокезами носились на скейтбордах туда-сюда и пялились на номер шестнадцатый, разинув рты. Один врезался в Салли Хирн, на что она ответила ему смачным шлепком. Семья Дейли вышла на крыльцо; мистер Дейли положил руку на плечо жене. Вся сцена сводила меня с ума. Терпеть не могу, когда я не в силах сосчитать, сколько вокруг людей.

Жители Либертис бросаются на скандалы, как пираньи. Вот взять, например, Долки: даже если полицейские рискнут там перекрыть дорогу без разрешения на перепланировку, никто из обитателей в жизни не проявит вульгарного любопытства, лишь какая-нибудь любительница острых ощущений испытает настоятельную необходимость постричь розовые кусты на лужайке перед домом и передать потом все, что слышала, подругам за чашкой травяного чаю, но в целом о происшествии узнают из утренних газет. На Фейтфул-плейс, напротив, хватают информацию за кадык. Старая миссис Нолан вцепилась полицейскому в рукав и, видимо, настойчиво требовала объяснений. По ошарашенной физиономии копа было понятно, что на курсах к такому не готовили.