Бесконечный коридор - Катрин Куксон

Вместе с Джеймсом Ноулсом Бетт отправилась на званую вечеринку, куда, без сомнения, были приглашены и мэр Болтон с супругой и сыном - Брайаном. Дженни нутром чуяла, что именно Брайан и послужил главной приманкой для Бетт; от одной этой мысли ей стало не по себе. И ещё её пронзила острая жалость к Лорне.

Не заходя к девочке, она спустилась по лестнице в холл и вышла наружу. Из темноты прогремел голос Пола:

- Посмотри, Джинни!

Дженни оглянулась. Пол стоял во дворе, на ступеньках крыльца. Указывая рукой на землю, он сказал:

- Смотри - настоящее черное зеркало. Грязь вон как замерзла! Ты права: в такую погоду лучше машину не выводить. Потопаем, как в старину пешкодралом.

- Что ты, Пол, я сама дойду. Тут всего пятнадцать минут хода.

- Джинни, Джинни, - укоризненно покачал головой Пол, - неужели ты думаешь, что я способен отпустить тебя одну в такой час?

- Мне ведь это не впервой, Пол, - улыбнулась она. - Ночь - мое любимое время.

- Боюсь, что на этот раз тебе придется вытерпеть мою компанию.

- А как же Лорна? Ты оставишь её одну?

- О, она сейчас уснет сном младенца. К тому же, - он взглянул на часы, - если её мать не собирается проторчать там всю ночь, то должна уже вот-вот вернуться.

- Может, подождем ещё немного?

- Нет, нет, я не хочу её видеть. Пусть уж лучше мы с ней разминемся. Тем более, - он криво усмехнулся, - что выпив столько, я уже не так отвечаю за свои поступки. Поэтому давайте не станем мешкать, миссис Хоффман. - Взяв её за руку, он вставил её себе под локоть. - Чинно пойдем под руку.

Они вышли на свежий воздух и с минуту шагали молча.

- Не знаю, как тебе, - начал Пол, - но мне сегодняшний вечер страшно понравился. Давно так не расслаблялся. Просто душу отвел. А ты?

- О, я тоже, Пол. Я веселилась до упада. Спасибо за вечер. Ой!

Дженни поскользнулась и упала бы, не подхвати её Пол в последнее мгновение. Дальше они шли, поскальзываясь уже поочередно, крепко держась друг за друга и хохоча во все горло; эхо подхватывало их смех и разносило его по вымершей площади.

- Давай выберемся на дорогу, - предложил Пол. - Вот, так-то лучше. Немного помолчав, он вдруг произнес: - А знаешь, Джинни, здорово все-таки, что стоит ночь, небо звездами усыпано, морозец прихватил, а мы с тобой идем вдвоем, рука об руку. Эту ночь я, наверное, навсегда запомню.

Дженни не ответила, и Пол, замолчав, тоже больше не раскрывал рта. Дженни думала о своем: она прекрасно сознавала, что тоже не забудет эту ночь.

На крутых обледенелых склонах Брамптон-Хилла передвигаться им стало посложнее; оба то и дело скользили и едва не падали. Поэтому, выйдя на проулок, в конце которого располагался Фарлей-Корт - особняк, превращенный теперь в четырехквартирный дом, - они уже снова громко хохотали. Однако на подходе к дому Дженни предупредила:

- Тс-сс! Соседей перебудим.

- А я думал, что остальные ещё не въехали.

- Наверху уже одна семья поселилась. Не надо мной, а с другой стороны.

Пол с преувеличенной осторожностью на цыпочках прокрался по вестибюлю следом за Дженни. Когда она отомкнула дверь, он щелкнул выключателем и зажег свет, а затем включил и электрокамин.

- Думаешь, нас заметили? - прошептал он.

- Нет, - прошептала в ответ Дженни. Сняв пальто и шляпку, она присела перед камином и вытянула к нему руки. - Холодновато, - пожаловалась она.

Пол осматривался по сторонам.

- Хорошо тут у тебя, - промолвил он. - И уютно. Знаешь, Джинни, раньше мне казалось, что современная мебель некрасива, но у тебя замечательный вкус. И цвета прекрасно подобраны. Все очень гармонично. Даже не предполагал, что такое возможно... - со вздохом закончил он.

- Это ведь мой первый дом, Пол, - тихо сказала Дженни. - Первый по-настоящему свой дом.

- Да, Джинни, я понимаю, - кивнул Пол. - И... очень рад за тебя.

- Спасибо, Пол, - дрогнувшим голосом произнесла Дженни. - Наверное, следует предложить тебе выпить, но я не знаю, не много ли тебе будет?

- О, мадам! - обиженно воскликнул Пол, выпячивая грудь. - Вы когда-нибудь пытались подпоить жирафа? Представляете, сколько нужно времени, пока хмель от желудка до головы доберется?

- О, Пол! - со смехом пробормотала Дженни. - Тебе бы только шутить. Что тебе налить? То же самое?

- Да, предпочитаю не смешивать напитки.

- А вот я сегодня чего только не намешала. Все, кажется, перепробовала.

Она прошагала к бару, стоявшему по-соседству с камином, и весело добавила:

- Удивительно все-таки действует это зелье; мало того, что в голову ударяет, так ещё и забываешь обо всем.

Пол промолчал, однако дождавшись, пока она вернулась с наполненными стаканами, спросил:

- А о чем ты забываешь, Джинни?

- О, ты бы очень удивился... - неожиданно для себя ответила она. И тут же спросила, указывая на его стакан с виски: - Так нормально?

- О, я вижу, ты не пожадничала. А себе что налила?

- То же самое.

- Ого, опять смешиваешь! Что ж, за тебя, Джинни! - он высоко поднял свой стакан.

- И за тебя, Пол! - промолвила Дженни, отпивая виски. "За тебя, Пол! За тебя, Пол! За тебя, Пол!" Слова эти роились в её голове. "Все ради тебя, Пол. Жизнь бы отдала за тебя, Пол. Ты один, Пол. Ты мой единственный, родной и навек любимый! Будь проклята эта Бетт! Что она сделала ради тебя? Подарила ли она тебе хоть день счастья? Один-единственный день. Она ведь мечтает, как бы от тебя избавиться. Почему я не могу сказать ей: "Да, выгони его - я так его жду!"? Почему? О, Пол, если бы ты знал, как я тебя люблю! Пол, мой Пол..."

- Что с тобой, Джинни? Ты вдруг так закручинилась. Ну-ка, пей еще! Обняв её одной рукой за плечи, он осушил свой стакан. - Допивай и - хвост морковкой! Что случилось, Джинни? Что тебя тревожит? Давай же, скажи мне.

Дженни подняла голову и вгляделась в его крупное доброе лицо, в карие глаза, которые так участливо смотрели на нее, и поняла: вот он тот миг, которого она ждала всю жизнь. Пол спросил, что её тревожит, и она ответила. Разгоряченная смесью черри-бренди, шерри, персикового ликера и виски, ответила так, как мечтала всю жизнь. Обняв Пола за шею, она прижалась к его могучей груди, крича:

- О, Пол, мой Пол!

И трепетно прильнула к нему всем телом, ощущая его заветное тепло.

Пол сознавал, что здорово напился, однако его могучий организм был приучен выдерживать спиртное; всегда, в любой степени подпития, уголок его мозга оставался абсолютно недоступным воздействию алкоголя, сохраняя трезвость мыслей. И вот сейчас этот уголок кричал Полу, вопил во весь голос: "Остановись, черт побери! Не смей! Только не с Джинни! Нет, нет!" Однако признание Дженни настолько ошеломило Пола, что его руки, не послушные голосу разума, сами притянули её, ласково гладя её плечи и спину. "Господи, она ведь и вправду меня любит! Жаждет моей любви и ласки! Моей Джинни тк недостает тепла. Она так одинока, бедняжка... А как же Айви? О... Айви! Да, Айви. Но все-таки Джинни так одинока. Черт бы меня побрал, я ведь даже никогда не задумывался об этом. Ей ведь уже тридцать девять, а я готов побиться об заклад, что она ещё девственница... Прекрати же, иначе потом всю жизнь сожалеть будешь! Прекрати! О, Джинни..." Их губы слились в жарком поцелуе. "Прекрати, слышишь? Остановись, пока ещё не поздно, вы ведь оба пьяны. Вспомни об Айви - неужели тебе её мало? Завтра настанет утро, как говорит Мэгги; не забудь - потом всегда настает утро, а с ним приходит отрезвление..."

Пол решительно оттолкнул Дженни и, шагнув к камину, оперся на него и уронил голову на руки.

- Извини, Джинни, - пробормотал он. - Я не хотел... Я должен был сдержаться...

Да, только так, нужно взять всю вину на себя. Облегчить её страдания. Любой женщине трудно перенести, когда её отталкивают.

- Извини, Джинни, - продолжил он, - я слишком много выпил и совсем потерял голову.

Не получив ответа, он повернул голову - Дженни сидела, обхватив голову руками. Он приблизился к ней, опустился на колени и промолвил:

- О, Джинни, умоляю, прости меня. Прости. Я так напился, что потерял всякое чувство стыда. Посмотри на меня, Джинни!

- О, Пол, Пол! - простонала она. - Это же я во всем виновата! Я сама этого хотела...

- Ну что ты, Джинни? Как ты можешь такое говорить? Я сам... я давно уже об этом мечтал, задолго до того, как ты решилась... - Он нежно прикоснулся к её щеке, ощутив, что она мокрая от слез. - Ты такая чудесная, Джинни! Милая, славная, родная... Прости меня и... забудь об этом.

Дженни уронила голову на грудь.

- Завтра утром мы все равно обо всем позабудем. Ты тоже много выпила, к тому же ещё и намешала всего... Ложись спать, а я пойду. - Он поднялся с колен и помог ей встать. Потом прошептал: - Могу я тебя поцеловать, Джинни? В последний раз, потому что больше я играть с огнем не буду.

Дженни не ответила, но и не отстранилась, когда его лицо приблизилось к ней почти вплотную. Она лишь затрепетала, ощутив прикосновение его губ.

- Спокойной ночи, милая. Попробуй выкинуть все это из головы.

Пол ушел, оставив её стоять посреди гостиной. Уже на улице он расстегнул пальто и сорвал шарф. Все его тело пылало. "Черт, еле удержался. На волоске висел. О, Джинни, Джинни! Господи, какой же я был слепой болван! Но кто мог подумать? И ведь она вовсе не была пьяна, ничуть. С семи вечера она выпила лишь четыре бокала. Четыре бокала за семь часов. О, Джинни!"