Концы в воду - Кристина Агатова

– Когда, говоришь, похороны? – уточнила Маринка.

– Я не говорила, но завтра.

– По статистике, в четырех из пяти случаев жертва знакома с убийцей. Поэтому, завтра мы все вместе идем на похороны и следим за поведением скорбящих. Может, что-то наведет на мысль.

Я покрутила пальцем у виска.

– Ку-ку? Никуда я не пойду. Там эта Анастасия уже ко мне в друзья добавилась, вот-вот закажет сборы невесты, а я занимаюсь тем, что гримирую покойников? Ты решила мою репутацию похоронить вместе с Вероникой?

– Мы им ничего про тебя не расскажем. Я скажу, что мне Семенов звонил, допустим, опрашивал, как свидетеля. И мы решили почтить память соседки по даче. Венок купим!

– Хренок! – не выдержала я. – Меня в “Ангеле” все знают. Спалят же!

– Как? Подойдут и по плечу похлопают? Наденешь темные очки, типа плакала. Не будет никто приглядываться – девка и девка.

Звучало вполне убедительно, но я сделала последнюю попытку:

– Мы же завтра на дачу собирались с утра?

– Выедем попозже, – успокоил Тарас. – Как раз, еще и за рассадой заедем. Я же обещал, что таскать не придется?

– А я и не собиралась, – пробурчала я.

Назад дороги не было. Остановить агрегат под кодовым именем “Марина” было не под силу никому.

Глава 7

В половине девятого утра мы стояли мрачной компанией у входа в “Тихий Ангел”. Солнце уже жарило немилосердно, и я чувствовала, что мое черное платье начинает прилипать к спине. Тонкие черные капроновые колготки, которые совершенно не грели в холода, почему-то теперь ощущались, как ватные штаны, а в туфли, казалось, насыпали углей.

Церемония прощания должна была начаться с минуты на минуту, народ уже собрался.

Их было довольно много – убитые горем родители, к которым со словами соболезнования подходили люди среднего возраста, возможно, другие родственники. Молодые люди, группой стоявшие в сторонке. Я сделала вывод, что это были одноклассники или одногруппники Вероники, потому что они явно были хорошо знакомы друг с другом. Глубокой скорби на их лицах я не заметила, скорее это была печаль и то, что я называю “непонимание”. Такой слегка потерянный взгляд с примесью недоверия – мол, не может быть, неужели и правда умерла?

Уже знакомые нам ребята с дачи были не в полном составе. Я не досчиталась Анастасии и Дениса. Остальные стояли отдельной кучкой.

– Глаз с них не спускай, – шепнула Маринка.

Я вглядывалась в их лица сквозь свои темные очки, но ничего, стоящего внимания, не находила. Те же эмоции, что и у остальных. Разве что Николай выглядел несколько расстроеннее других.

Впрочем, до родителей ему было далеко. Все же, я большего ожидала от человека, который потерял любимую.

Хотя, мне ли его учить правильно горевать?

– Что думаешь? – тихо спросил Тарас.

– Ничего, – я пожала плечами. Не говорить же о том, что я думала, как бы нам поскорее покинуть чужую скорбную церемонию и отправиться подальше от душного города.

– Кто-нибудь ведет себя подозрительно?

Подозрительнее всех, на мой взгляд, вела себя Маринка. Она прогуливалась от одной компании к другой и пыталась ввязаться в беседу. Словно на свадьбу приперлась, а не на похороны!

Она еще немного побродила между скорбящими и вернулась к нам:

– Николаша, кажется, не сильно тоскует?

В глубине души я была с ней согласна, но развивать эту тему совсем не хотелось, поэтому я сморщилась и недовольно процедила:

– А что ему делать? Об землю биться? Я не в первый раз на похоронах, люди справляются с горем по-разному.

– Ну, тебе виднее, – приняла мой авторитет Маринка и переключилась на остальных. – А что про Женечку и Ромашку думаете? Мутные они какие-то…

– Уж не мутнее нас! – рассердилась я. – Мы тут каким боком? Раз в жизни увидели ее и прямо так впечатлились, аж хоронить прибежали!

Вероника выглядела шикарно. Я с гордостью оглядела творение своих рук – лучше, чем живая.

Казалось, она просто устала и прилегла на минутку.

Близкие по очереди подходили к гробу, вглядывались в ее лицо, словно не в силах поверить в то, что это – последний раз. Мне казалось неприличным пялиться на чужое горе, поэтому я старалась отводить глаза, хотя Маринка периодически толкала меня бок локтем и шипела.

К счастью, после прощания для нас, ожидаемо, не оказалось места в автобусе, поэтому наша сыщица махнула рукой:

– Все, что надо, я уже увидела.

– Отлично, теперь мы можем поехать отдыхать? – облегченно вздохнула я.

– Отдыхать? – удивилась Маринка, садясь в машину. – Мы едем расследовать убийство невинной беременной девушки.

– А я планировал, что заедем за рассадой и займемся теплицей, – заспорил Тарас.

Я села за руль, пристегнулась и подвела итог:

– Отлично, гражданка Холмс едет на расследование, крепостной Тарас – пахать поля, а единственный здравомыслящий член этой отвязной компании едет наслаждаться лесом, костром и чистым воздухом. Кстати, не рекомендую мотать нервы водителю, это опасно.

До дачи мы добрались без приключений. Практически до самой Рябиновки тянулась ровная гладкая асфальтированная дорога, и лишь на съезде в поселок она переходила в грунтовую.

Я ожидала, что будут ямы и камни, но напрасно – все было более, чем прилично.

Мы с трудом открыли ворота, чтобы загнать машину в ограду. Бабушка Мила не пользовалась ими, наверное, никогда, поэтому петли не просто заржавели – они окаменели от времени.

Тарас тут же бросился доставать из багажника свои драгоценные саженцы, чтобы они там не задохнулись. Хотя, как могут задохнуться саженцы в багажнике, я не понимала. Это же не щенки.

– Пересаживать сейчас уже поздно, – бубнил он, перетаскивая ящики с рассадой куда-то в огород. – Сегодня до вечера постоят на улице, а переночуют в тепличке. Пусть закаляются! Их бы еще подкормить поскорее!

– Меня бы тоже подкормить поскорее, – напомнила я. – Время уже к вечеру, а мы ведь даже не позавтракали.

– А надо было на поминки остаться, – совершенно серьезно заметила Маринка. – Так и поели бы, и послушали, что люди обо всем этом думают.

Я вернула выпавшие от