Происхождение тебя. Как детство определяет всю дальнейшую жизнь - Ричи Поултон

на то, что склонность к азартным играм существовала всегда и везде, лишь у немногих желание поиграть превращается в зависимость. Поскольку в том или ином виде азартные игры предпочитают многие (кто-то раз в неделю играет в покер, кто-то ставит деньги на спорт, кто-то ездит в Лас-Вегас) и лишь у небольшой части людей развивается настоящее расстройство, у нас была весомая причина подозревать, что между людьми, которые знают и не знают меры в азартных мероприятиях, есть ощутимая разница. Поскольку излишнюю увлеченность азартными играми исследователи уже успели связать с личностными качествами (к которым мы как раз обращались тогда, когда участникам данидинского исследования было по восемнадцать), нам показалось естественным, что существует связь между склонностью к азартным играм и темпераментом. По правде говоря, мы вполне решительно предположили, что взрослые, которые в трехлетнем возрасте вели себя своенравно (то есть «мятежники»), через три десятилетия будут сильнее остальных склонны к лудомании[9].

В первой главе мы уже поясняли, что данидинское исследование позволило нам получить наиболее точное представление о том, какие черты бывают присущи будущим лудоманам – в этом преимущество исследований, в ходе которых за людьми наблюдают с течением лет. Поэтому мы не просили взрослых участников с зависимостью от азартных игр вспоминать события прошлого и особенности своего развития. Мы и без того с детства наблюдали за жизнью участников, поэтому нам лишь оставалось отметить, у кого из них развилась пагубная зависимость. Преимущество проспективного подхода, благодаря которому мы смогли выявить предпосылки зависимости от азартных игр, становится очевидным, если вспомнить основной недостаток ретроспективного подхода, озвученный нами в первой главе: в ретроспективном исследовании обычно не учитываются взрослые люди, которые росли и воспитывались почти в тех же условиях, что и лудоманы, однако сами при этом не склонились к пагубной привычке. В ходе исследования с оглядкой на прошлое авторы могут опросить множество лудоманов, услышать, что большинство из них бросили школу, и заключить: если человек бросает школу, он наверняка станет зависимым от азартных игр. А в ходе исследования, протекающего по мере взросления участников, можно сравнить жизни всех, кто когда-либо бросал школу, и обнаружить, что почти ни у кого из них нет лудомании, поскольку зависимость и нежелание учиться никак не связаны между собой.

На финальном этапе нашего путешествия в поисках ответа на вопрос о том, как связаны между собой темперамент в раннем возрасте и дальнейшее развитие человека, мы дополнили полученные ранее данные итогами бесед с тридцатидвухлетними участниками исследования, в ходе которых те поведали нам о своем отношении к азартным играм. Мы признавали участников зависимыми, когда в их поведении наблюдались две из перечисленных особенностей: во-первых, если участник не мог оторваться от азартных игр по собственной воле; во-вторых, если привычка играть заметно сказывалась на его благополучии (например, он из-за нее оказывался в больших долгах); в-третьих, если участник прямо заявлял, что нуждается в лечении. Почти 80 % тридцатидвухлетних участников сообщили, что за прошедший год хотя бы раз играли в азартные игры, однако лишь чуть больше 4 % опрошенных по-настоящему страдали лудоманией.

Поскольку нам не хотелось делать поспешных выводов и переворачивать привычные представления о лудомании с ног на голову без веского на то повода, мы также решили учесть, каким был уровень IQ у участников в детстве и в каких социально-экономических условиях они воспитывались. То есть прежде, чем подсчитывать, сколько представителей того или иного темперамента к тридцати двум стали лудоманами, мы сделали скидку на другие стороны их жизни. Нам пришлось отладить показатели по лудомании таким образом, чтобы уровнем IQ и социально-экономическим статусом участников можно было пренебречь – как если бы они оказались одинаковыми у всех поголовно. Благодаря этому мы смогли выявить чистую, без «отягчающих» обстоятельств, зависимость между темпераментом в раннем возрасте и склонностью к лудомании в зрелом. Отягчающими в кругах исследователей называют обстоятельства, которыми тот или иной исход (в нашем случае – лудоманию) можно объяснить настолько же правдоподобно, насколько и изучаемыми. Ученые, которые занимаются наблюдением (в том числе и мы), вынуждены учитывать все возможные обстоятельства, поскольку необходимо исключать их – или по меньшей мере делать на них скидку, – прежде чем устанавливать причинно-следственные связи.

Предположим, что те из участников исследования, которые выросли в бедных семьях или обладают не очень высоким уровнем интеллекта, склонны к лудомании сильнее, а в раннем детстве чаще обладают своенравным темпераментом. Если мы в ходе изучения предпосылок лудомании не исключим или не учтем социально-экономические обстоятельства, в которых рос участник, или уровень его интеллекта, и поспешим связать между собой темперамент и лудоманию, то велика будет опасность безосновательно заклеймить обладателей определенного темперамента. В процессе чтения этой книги вы заметите, что мы так или иначе проверяем себя во всех изысканиях. По правде говоря, проверить себя можно двумя способами. Первый способ, который упоминается во многих главах, заключается в следующем: сначала мы оцениваем связь непосредственно между тем, что изучаем (например, между темпераментом и склонностью к лудомании), а после, на втором этапе, определяем, насколько меняется положение дел, если учесть другие переменные (таким образом, мы делаем на них скидку). Второй способ, итоги применения которого представлены здесь и в третьей главе (о самообладании), состоит в том, что мы объединяем два этапа в один, в ходе которого и изучаем связь между необходимыми нам переменными (темпераментом в раннем возрасте и дальнейшей склонностью к лудомании), и делаем поправку на другие обстоятельства.

Как и ожидалось, у тех участников, которых в трехлетнем возрасте определили в «мятежники», чаще других к тридцатидвухлетнему возрасту развивалась лудомания (см. Диаграмму 2.1). Если точнее, то у некогда своенравных участников в три раза чаще, чем у других, обнаруживались признаки зависимости. Однако, внимательнее изучив полученные данные, мы заметили, что наиболее очевидно эта связь проявляется у мальчиков. У своенравных девочек лудомания в будущем развивалась в три раза реже, чем у своенравных мальчиков. Это в какой-то степени неудивительно, поскольку мужчины в целом склонны к азартным играм сильнее женщин, что подтверждает не только наше, но и другие исследования.

ДИАГРАММА 2.1. Зависимость доли участников, у которых в тридцать два года наблюдалась лудомания, от темперамента в трехлетнем возрасте: для всей выборки (слева) и отдельно для мальчиков и девочек (справа). По В. Слуцке, Т. Моффитт, Р. Поултону и А. Каспи (2012 г.). Undercontrolled temperament at age 3 predicts disordered gambling at age 32. Psychological Science 23, 510–516, figure 1. © Авторы, 2012. Воспроизведено с разрешения компании «SAGE Publications, Inc.»

Выводы

В усердных поисках связи