Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Классическая проза » Голем - Густав Майринк

Голем - Густав Майринк

Читать онлайн Голем - Густав Майринк

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 45
Перейти на страницу:

Я смотрел на нее, не отрываясь.

Насколько я мог видеть, она была раскрашена акварелью, неопытной детской рукой, и изображал еврейскую букву «алеф» в виде человека в старофранконском костюме, с коротко остриженной седой острой бородкой, с поднятой левой рукой и опущенной правой.

Не имеет ли лицо этого человека странного сходства с моим? – зашевелилось у меня подозрение. Борода так не шла к пагаду… Я подполз к карте и швырнул ее в угол к прочему хламу, чтоб освободиться от мучительной необходимости смотреть на нее.

Так лежала она светло-серым, неопределенным пятном, просвечивая из темноты.

Я с трудом заставил себя подумать о том, что бы такое предпринять для возвращения домой.

Ждать утра! Кричать на улицу прохожим, чтобы они при помощи лестницы подали мне свечу или фонарь!.. (у меня появилась тяжелая уверенность в том, что без света я не проберусь по бесконечно пересекающимся ходам). Или, если окно слишком высоко, чтоб кто-нибудь с крыши по веревке?.. Господи! – точно молния пронзила меня мысль,– теперь я знаю, где я нахожусь, комната без входа только с одним решетчатым окном , старинный дом на Старосинагогальной улице, всеми избегаемый. Однажды, много лет тому назад, уже кто-то пытался спуститься по веревке с крыши, чтобы заглянуть в окно – веревка оборвалась и – да: я был в том доме, куда обычно исчезал таинственный Голем!..

Я напрасно боролся с тяжелым ужасом, даже воспоминание о письмах не могло его уменьшить. Он парализовал всякую мысль, и сердце мое стало сжиматься.

Быстро шепнул я себе застывавшими губами: ведь это, пожалуй, ветер так морозно повеял из-за угла. Я повторял себе это все быстрее и быстрее со свистящим дыханием. Но ничто не помогало. Там это белесоватое пятно… карта… Она разрасталась, захватывая края лунного света, и уползала опять в темноту… звуки, точно падающие капли, не то в мыслях, не то в предчувствиях, не то наяву… в пространстве, и вместе с тем где-то в стороне, и все-таки где-то… в тайниках моего сердца и затем опять в комнате… Эти звуки проснулись, точно падает циркуль, но острие его еще в дереве. И снова белесоватое пятно… белесоватое пятно!.. «Ведь это карта, жалкая, глупая карта, идиотская игральная карта»,– кричал я себе… Напрасно…

Но вот он… вот он облекается плотью…

Пагад… забивается в угол и оттуда смотрит на меня моим собственным лицом.

Долгие часы сидел я здесь, съежившись, неподвижно, в своем углу – закоченевший скелет в чужом истлевшем платье! И он там: он – это я.

Молча и неподвижно.

Так смотрели мы друг другу в глаза – один жуткое отражение другого. Видит ли он, как лунный свет лениво и медлительно ползет по полу и, точно стрелка невидимых в беспредельности часов, взбирается по стене и становится все бледнее и бледнее. . . . .

Я крепко пригвоздил его своим взглядом, и ему не удавалось расплыться в утренних сумерках, несших ему через окно свою помощь.

Я держал его крепко.

Шаг за шагом отстаивал я мою жизнь, жизнь, которая уже принадлежала не мне . . .

И когда он, делаясь все меньше и меньше в свете утренней зари, снова влез в свою карту, я встал, подошел к нему и сунул его в карман – пагада.

Улица все еще безлюдна и пустынна.

Я перерыл угол комнаты, облитой мутным утренним светом: горшок, заржавленная сковородка, истлевшие лохмотья, горлышко от бутылки. Мертвые предметы и все же так странно знакомые.

И стены – на них вырисовывались трещины и выбоины,– где только я все это видел?

Я взял в руку колоду карт – мне померещилось: не я ли сам разрисовывал их когда-то? Ребенком? Давно, давно?

Это была очень старая колода с еврейскими знаками… Номер двенадцатый должен изображать «повешенного»; – пробежало во мне что-то вроде воспоминания.– Головой вниз?.. Руки заложены за спину?.. Я стал перелистывать: вот! Он был здесь.

Затем снова полусон-полуявь, передо мной встала картина: почерневшее школьное здание, сгорбленное, покосившееся, угрюмое, дьявольский вертеп с высоко поднятым левым крылом и с правым, вросшим в соседний дом… Нас несколько подростков – где-то всеми покинутый погреб…

Затем я посмотрел на себя и снова сбился с толку: старомодный костюм показался мне совсем чужим…

Шум проезжавшей телеги испугал меня. Я посмотрел вниз – ни души. Только большая собака стояла на углу неподвижно.

Но вот! Наконец! Голоса! Человеческие голоса!

Две старухи медленно шли по улице. Я, сколько можно было, высунул голову через решетку и окликнул их.

С разинутыми ртами посмотрели они вверх и начали совещаться. Но, увидев меня, они с пронзительным криком бросились 6ежать.

«Они приняли меня за Голема»,– сообразил я.

Я ожидал, что сбегутся люди, с которыми я мог бы объясниться. Но прошел добрый час, и только с разных сторон осторожно посматривали на меня бледные лица и тотчас же исчезали в смертельном ужасе.

Ждать, пока через несколько часов, а может быть и завтра, придут полицейские – ставленники государства (как обычно называл их Цвак)?

Нет, лучше уж попробую проследить подальше, куда ведут подземные ходы.

Может быть, теперь, при дневном свете, сквозь трещины в камнях пробивается вниз хоть сколько-нибудь света?

Я стал спускаться по лестнице, шел той дорогой, которой пришел вчера – по грудам сломанных кирпичей, сквозь заваленные погреба – набрел на обломки лестницы, и вдруг очутился в сенях… почерневшего школьного здания, только что виденного мною во сне.

Тут налетел на меня поток воспоминаний, скамейки, сверху до низу закапанные чернилами, тетради, унылый напев, мальчик, выпускавший майских жуков в класс, учебники с раздавленными между страниц бутербродами, запах апельсиновых корок. Теперь я был уверен: когда-то, мальчиком, я был здесь. Но я не терял времени на размышления и поспешил домой…

Первым человеком, которого я встретил на улице, был высокий, старый еврей с седыми пейсами. Едва он заметил меня, он закрыл лицо руками и стал, выкрикивая, читать слова еврейской молитвы.

По-видимому, на его крик выбежало из своих жилищ много народу, потому что позади меня поднялся невообразимый гул. Я обернулся и увидел огромное, шумное скопление смертельно бледных, искаженных ужасом лиц.

Я с изумлением перевел глаза на себя и понял: на мне все еще был, поверх моей одежды, странный средневековый костюм, и люди думали, что перед ними «Голем».

Быстро забежал я за угол в ворота и сорвал с себя истлевшие лохмотья.

Но тотчас же толпа, с поднятыми палками, с криком пронеслась мимо меня.

X. Свет

Несколько раз в течение дня я стучался к Гиллелю,– я не находил себе покоя: я должен был поговорить с ним и спросить, что означали все эти необыкновенные события,– но его все не было дома.

Его дочь сейчас же даст мне знать, как только он вернется из еврейской ратуши.

Странная девушка, между прочим, эта Мириам!

Тип, какого я еще никогда не встречал.

Красота такая особенная, что с первого взгляда ее нельзя уловить; красота, от которой немеешь, когда взглянешь на нее, она пробуждает необъяснимое чувство легкой робости.

По закону пропорций, затерявшемуся в глубине веков, было создано это лицо, соображал я, воссоздавая его перед собой с закрытыми глазами.

И я думал о том, какой бы камень мне выбрать, чтобы вырезать на нем камею и при этом сохранить художественность выражения, но затруднения возникали в простых внешних деталях, в черно-синем отблеске волос и глаз, не сравнимых ни с чем… Как же тут врезать в камею неземную тонкость лица, весь его духовный облик, не впадая в тупоумное стремление к сходству согласно требованиям теоретического канона.

Только мозаикой можно добиться этого, ясно понял я – но какой избрать материал? Целую жизнь пришлось бы искать подходящего…

Куда же девался Гиллель?

Я тосковал по нему, как по старому любимому другу.

Поразительно, как сроднился я с ним в несколько дней. А ведь, собственно говоря, я только раз в жизни с ним говорил.

Да, вот в чем дело: необходимо получше припрятать письма, ее письма, чтобы быть спокойнее, если бы мне опять пришлось надолго отлучиться из дому.

Я вынул их из ящика: в шкатулке будет вернее.

Из кучи писем выпала фотография. Я не хотел смотреть, но было уже поздно.

В бархате на обнаженных плечах – такая, какой я видел ее в первый раз, когда она вбежала ко мне в комнату из ателье Савиоли, взглянула она мне в глаза.

Безумная боль сверлила меня. Я прочел, не понимая слов, надпись на карточке и имя:

«Твоя Ангелина».

Ангелина!!!

Как только я произнес это имя, завеса, отделявшая от меня годы юности, разорвалась сверху донизу.

Мне казалось, что я не вынесу скорби. Я ломал себе пальцы, стонал, кусал себе руки, только бы снова исчезнуть.– Господи, только бы жить в летаргическом сне, как до сих пор! – умолял я.

Боль переполняла меня, разливалась по мне. Я ощущал ее во рту, странной сладостью, как кровь… Ангелина!!….

1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 45
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Голем - Густав Майринк торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит