Жена Эмина. Его наследник (СИ) - Асхадова Амина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У Эмина сорвало крышу. Снова.
- Так же сильно, как этой ночью? – ухмыльнулся он, - кричи.
Я сильно пожалела, что не сделала звонок из зала ожидания. Там хотя бы охрана, на крайний случай – люди. Я вне территории вокзала, а лишь рядом с ним.
Никакой защиты.
- Я уезжаю, Эмин. Эта ночь была ошибкой. Прости. Я больше не хочу.
Каждое слово давалось мне тяжело.
Вокзал – нехорошее место для встречи. Это слишком близко к моей тайне, и Эмину там не место, поэтому я любыми путями отталкивала его подальше от того города, в котором прятались я и наш сын.
Эмин недобро прищурился. Я задела его.
- Поэтому ты так охрененно стонала этой ночью? А давай я сам отвезу тебя к Алиеву. К твоему «дорогому» в Калининград?
Эмин знает, где я живу.
Знает, где живет его сын.
Тяжелые руки опустились на мои плечи. Большие грубые пальцы потерли оголенные ключицы, и я тысячу раз пожалела о том, что надела открытое платье. Чересчур открытое. Оно не понравилось Эмину, я видела его воспаленный взгляд.
- Эмин, прошу тебя, - я задохнулась, - забудь. Ты обещал забыть.
Эмин уже не слышал меня.
- Я отвезу тебя к нему, и ты расскажешь, как сильно ты не хотела меня этой ночью. Так же сильно, как раздвигала ноги и позволяла себя трахать.
Эмин взбесился, услышав мой разговор.
Он думает, что я говорила с Дамиром. Не будь этого звонка, не было бы ничего. Я была почти в этом уверена.
- Какая ты лгунья, Диана.
Мужские пальцы коснулись моей щеки, когда за спиной Эмина материализовался Коля. Прикрывая нас от лишних глаз и тех, кто мог бы защитить меня.
Я резко одернула лицо. Отвернулась.
А Эмин наклонился, чтобы процедить прямо в ухо:
- Маленькая изменщица.
- Прекрати! Прекрати! – закричала я.
И тут же замолчала.
Эмин схватил меня, заставив попятиться. Только в бетон не вомнешься, как ни крути. Бежать было некуда, я сама загнала себя в угол.
- Я жалею. Ясно тебе?!
- Нет, Диана. Ты совсем не против, чтобы я взял тебя еще раз. Хочешь прямо здесь?
- Спасибо, но в твоих услугах я больше не нуждаюсь, - процедила я в ответ.
- Чего?
Так будет лучше для нас обоих, Эмин.
Ты не поддаешься контролю, а Дамир не раз предлагал мне свою защиту.
- Я и сама планировала рассказать Дамиру правду. Пусть он решит, как поступить в таком случае.
Эмин приблизился, навис надо мной каменной статуей.
И сказал:
- Я был твоим первым, маленькая. И спустя четыре с лишним года был первым. Ты так сильно хотела меня, что мне было приятно трахнуть тебя. Жаль, что Алиеву ты достанешься после меня. Я обломал ему кайф.
- Тебе больно.
- Чего?
Я до боли прикусила губу. Горечь затопила его сердце. И мое. Наше.
- Тебе больно, - повторила я, - и ты пытаешься ударить меня. Раньше в ход шли пощечины, а сейчас ты не можешь. И поэтому словами бьешь. Но мне все равно, кто был моим первым. Главное, кто будет последним.
Я оттолкнула Эмина.
Попыталась.
Но разве это возможно?
А чуть позже – не сразу – до меня дошел смысл сделанного. Мы друг друга словами били. Грубыми, больными. Кто хлеще – тот и молодец.
И вот, к чему это привело.
- Помнишь, как выглядит Волгоград, маленькая?
Вкрадчивый вопрос ударил по моему спокойствию. С Эмином всегда было как на качелях, в которых мы идеально дополняли друг друга: он скажет слово, а я два.
Без разговора мы никогда не оставались. Не пара, а сказка. Жестокая, реальная. Суровая сказка.
- Не помню, - прошептала я, чувствуя, как немеют ноги.
- Тебе следовало выбрать мужчину помоложе и попроще. Засесть в глубинке, чтобы я о тебе ничего не услышал. Но ты сделала ровно наоборот, моя девочка.
Я раззадорила его. Разозлила. Вывела на эмоции, которые он давно не испытывал.
Помахала красной тряпкой. Вернула в прошлое, где есть мы.
- Я никого не выбирала! А ты сказал, только один раз, - напомнила я, - один раз, Эмин. Ты обещал.
- Жаль, что это противоречит другому моему обещанию. Я дважды не отпускаю. Помнишь?
Он сделал знак Коле и отошел назад, не сводя с меня взгляда. Словно я могла исчезнуть. Упорхнуть. Как четыре года назад.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Боже.
Нет, Эмин мне ничего не сделает. Не посмеет. Так нельзя. Меня ждет сын.
Мне нельзя в Волгоград.
- В машину ее, Коля. Пока суженый искать не начал.
Глава 16
- Я никуда не поеду, - сказала я твердо.
И тогда из-за спины зверя вышел Коля.
Неторопливо, медленно.
Будто давая мне шанс отговорить Эмина от безумной затеи, ведь сам Коля уже пытался. Ценой своей жизни.
- Ты совершаешь ошибку, Эмин. Одну за другой.
- Быстрее, - скомандовал Эмин.
Я с мольбой посмотрела на Колю.
А он покачал головой, мол, ничем не могу помочь, я тоже хочу жить.
- Я сама. Не трогай меня, - бросила я гневно, отшатываясь от чужих рук.
- Так будет лучше, Диана Булатовна, - тяжело вздохнул Коля.
Машину прикатили прямо к кафе. И даже открыли передо мной дверь, но мои глаза зацепились за узкий проход между кафе и бампером.
Я бы смогла.
Я смогу.
Эмин забирался на водительское, уверенный в моей покорности, когда я оторвалась от Коли и сделала рывок.
Жаль, закричать не успела.
Здесь либо рывок, либо голос. Силы на большее - поедал страх.
Меня схватили здесь же. И почти безболезненно затолкали в машину.
- Это было наивно. Впрочем, в твоем стиле, маленькая, - хмыкнул Эмин и тронулся.
В шестом часу меня увезли с вокзала. Истерить я не стала – это не возымеет смысла. На лице бывшего мужа непроницаемая маска, а дома меня ждал сын, которому я пообещала скоро вернуться.
А по факту? Эта мысль терзала мое сердце.
- Эмин, за что? – только и спросила я.
Зверь молчал, утопив педаль газа в пол.
Мы неслись по городу в неизвестность. Скорее всего – на выход.
- И что дальше? – я пыталась говорить спокойно, но голос то и дело срывался, - повезешь меня в Волгоград? Без документов, потому что сделаешь новые? Без права на голос, потому что снова запрешь меня на Батальонной? А «выгуливать» будешь опять по расписанию?
Судя по ожесточенному лицу Эмина, все так оно и будет.
Но для себя я все давно решила. После рождения Эльмана ничего не станет, как прежде.
Я отвернулась, кусая губы и заедая собственную речь - она здесь ни к чему. На вокзал я уже не успею, слишком далеко уехали. Почти к выезду из города.
- Почему вся боль достается мне? У тебя ведь тоже были женщины, Эмин!
- Дело не в этом.
Я ухватилась за его голос. Повернулась, дернулась.
И тут же спросила:
- А в чем?
- Я просто не могу без тебя.
Просто… для него это так просто - взять, наобещать, увезти. Мой муж самый жестокий человек.
Я всхлипнула. Вспомнила, какого это – плакать.
Рядом с Эмином все вспомнишь.
- Эмин, я так больше не могу.
- Я тоже, маленькая.
- Ты не понимаешь… я много лет ходила к психологу. Я больше не хочу такой жизни!
Я повернулась к нему.
Холодный. Жестокий. Беспринципный.
Его грудная клетка вздымалась все чаще. Глаза зверя смотрели на дорогу. Он не собирался тормозить. За окном проплывали безжизненные пейзажи. На их фоне я увидела, как дернулся кадык. Эмин тяжело сглотнул.
- Достань свой телефон.
Эмин протянул руку.
Я выудила мобильный из сумки. Заберет все равно - обыщет с пристрастием. Лучше самой. Эмин забрал, отключил телефон на ходу и положил его к себе в карман.
- Я ненавижу тебя.
- Тоже чувство. Больше, чем ничего, - выдавил он напряженно.
Зверь говорил так, словно это смертельно тяжело – просто говорить.
Мы были на грани. Там, где заканчивалась нежность и начиналась суровая жизнь.
- Это не любовь, Эмин. Это безумие.
- Тогда мы в нем погрязли. Мне жаль, маленькая.
Сердце тревожно забилось в груди. И тогда я достала из сумки бумагу. Специальная с шероховатой поверхностью – она дольше хранит рисунок, я трудилась только на такой бумаге.