Время московское - Алексей Фомин

— Гм, гм, — хмыкнул Виталий, удивленный такой несуразицей.

— Вы что-то хотели сказать? — поинтересовался Рыбас.

— Нет, нет. Продолжайте, я весь внимание.

— Конечно, — продолжил Рыбас, — в этой ситуации самое простое — наказать руководство «Атласа» и постараться как можно быстрее отозвать прокуратуру, чтобы она оставила в покое наших сетевиков. Но… Мы не стали пока этого делать, ибо главное сейчас — понять мотивы, которыми руководствуются наши люди из «Атласа». Я вам скажу больше. За последнюю пару лет на некоторые наши фирмы, причем солидные — нефтяников, металлургов, иных сырьевиков, были предприняты рейдерские наезды. Где-то мы отбились, где-то это нам не удалось… Так вот, после случая с «Атласом» у нас появились сомнения. А не были ли предыдущие попытки захватов скоординированы из единого центра? То есть результат ли это целенаправленной деятельности каких-то, пока неизвестных нам, врагов?

Такой грандиозной задачи перед Виталием еще не ставили. Несомненно, силенок для ее решения у майора было не то что маловато — их не было вовсе. От волнения у него даже в горле пересохло.

— Гм, — вновь хмыкнул он, пытаясь прочистить севшее от волнения горло. — Можно мне ознакомиться с материалами? — Признаваться в том, что это не его уровень, ему чертовски не хотелось.

— Да, материалы вы получите после окончания нашей беседы. — Рыбас вновь принялся вертеть малахитовую пирамидку. — Но это еще не все. У меня к вам есть еще два поручения.

— Таких же глобальных? — пытаясь улыбнуться, спросил Виталий. Он вовсю пытался демонстрировать уверенность в собственных силах, хотя на душе у него кошки скреблись. Благодаря Братству он в рекордные сроки стал майором и надеялся на столь же успешное продолжение карьеры. Этот чертов Рыбас своими заданиями грозил поставить жирный крест на надеждах майора Голикова.

Прищурившись, Рыбас пристально глядел прямо в глаза Виталию, как будто стараясь через них заглянуть в самую его душу.

— Мне понятны ваши сомнения, майор, — наконец произнес он. — У вас действительно маловато возможностей и полномочий. Но я кое-что предпринял в этом направлении. Ознакомьтесь… — Он достал ксерокопию какого-то документа и протянул ее Виталию.

Это был приказ о назначении майора Голикова Виталия Ивановича начальником восемьдесят первого отдела Федеральной службы безопасности. Что такой отдел существует, знали даже не все сотрудники этого уважаемого ведомства. А уж о том, где он располагается и тем более чем занимается, знали, наверное, вообще единицы. Виталий только слышал краем уха, что есть такой отдел, чертовски засекреченный. Чем он занимается, Виталий не знал, да и не стремился знать, исходя из житейской мудрости сотрудников спецслужб: меньше знаешь, крепче спишь. Он только предполагал, что отдел этот создан для проведения особо деликатных операций как внутри страны, так и за рубежом. И вот — на тебе! Рыбас объявляет о его назначении начальником того самого 81-го отдела.

— Но ведь это же полковничья должность! — в смущении воскликнул майор Голиков.

— Генеральская, — поправил его Рыбас. — Формально начальник 81-го отдела подчиняется только директору Службы, но на самом деле — только мне. Отдел небольшой. В нем всего лишь шесть кадровых сотрудников, включая начальника отдела. Но это действительно доверенные люди. В случае необходимости для выполнения отдельных разовых поручений вы можете привлекать любое количество сотрудников как центрального аппарата, так и территориальных управлений. Надеюсь, теперь-то вы не будете сетовать на отсутствие сил и полномочий?

Виталий не произносил этого вслух, он лишь подумал об этом, а у Рыбаса, оказывается, и ответ заранее заготовлен на все его сомнения. У молодого перспективного майора аж дух захватило от открывающихся перед ним перспектив.

— Я… Ведь… — Виталий от волнения совсем смешался и не нашел ничего лучшего, как выпалить: — Служу Отечеству!

— Вот и замечательно, — рассмеялся Рыбас. — Он повернул стоящий на столе лэптоп так, чтобы Виталию был виден его экран. — Вам хорошо видно?

Виталий утвердительно кивнул. На экране был рисованный портрет молодого мужчины. От обычных словесных портретов, рассылаемых в оперативных ориентировках на разыскиваемых и подозреваемых, этот отличался особой тщательностью в прорисовке деталей. Он был скорее похож на рисунок, выполненный уличным художником с натуры, чем на словесный портрет, сделанный полицейским рисовальщиком. У этого в целом отличного портрета был один недостаток. Он зафиксировал лицо человека в данный конкретный момент. А оно у этого парня было… мультинациональным, что ли. Узкий овал, мелкие правильные черты, темные волосы. Такие лица встречаются и у славян, и у кавказцев, и у семитов, и у татар, и даже у таджиков. Этот момент чрезвычайно затруднит поиски, потому что национальные особенности все-таки существуют. Иной ракурс, иной поворот головы, иное освещение — и перед вами уже человек, совершенно непохожий на изображение.

— Мне нужен этот человек, — сказал Рыбас и вновь внимательно поглядел на Виталия. — Живьем…

— Координаты, контакты, связи, особые приметы? — осторожно поинтересовался Голиков. — Портрет очень подробен, но все же…

— Да, портрет хорош, — подтвердил Рыбас. — Лучшие полицейские рисовальщики делали его с моих слов. И я свидетельствую, что этот молодой человек получился у них один к одному с оригиналом. Что касается ваших уточняющих вопросов… Никаких данных, кроме портрета, у меня нет. Разве что… Сухощав, подтянут, возраст — двадцать семь-двадцать девять, рост… Рост от ста семидесяти до ста восьмидесяти пяти. Точнее не скажу.

— Придется задействовать полицию, — неохотно признался майор Голиков. — Прочесывать широким бреднем — это не совсем наш профиль.

— Да, я понимаю, — согласился Рыбас. — Попробуйте повзаимодействовать с ними на низшем и среднем уровнях.

— Может быть, — Виталий кивнул на входную дверь, — привлечь кого-то из наших? У нас тут до черта ментовских генералов ошива… обретается.

— Нет-нет-нет, только не их. Слишком продажны и жадны, чтобы им можно было доверить серьезное дело. Сегодня ты его купишь за миллион, а завтра он тебя продаст за тысячу. Это патология, понимаете? Они продаются даже себе во вред, потому что не могут не продаваться. А я не могу, да и не хочу покупать их ежедневно. Правильнее всего было бы их… утилизировать. Но тогда мы останемся вовсе без полиции. — Рыбас рассмеялся. — А она пока нам нужна. Так что… давайте обойдемся без полицейских генералов.

— Понятно, Юрий Анатольевич. Будет сделано.

Рыбас пощелкал по клавиатуре, и на экране портрет молодого человека сменился картой Москвы. Картой не совсем обычной, вернее, совсем необычной. Вся площадь города и примыкающая к нему территория была, как лоскутное одеяло, окрашена в различные цвета.

— Это карта распределения электромагнитного излучения по территории города, — пояснил Рыбас. — Различные уровни излучения указаны различными цветами. Там не одна карта. Потом посмотрите. Интенсивность изменяется в зависимости от времени суток, времени года и так далее. Нас интересует не вся территория, а только районы, обозначенные темно-зеленым цветом. А кроме разноцветных участков на карте имеются точки, рядом с которыми указаны джи-пи-эс-координаты. Видите?

Виталий привстал со стула, склонившись поближе к экрану.

— Вижу. — Облепленная этими точками карта походила на бабушкино зеркало, засиженное мухами.

— В этих точках происходили скачки интенсивности электромагнитного поля интересующей нас величины. Но опять же… Посмотрите потом сами… Нас интересуют точки, где скачки происходили до 23.00, и в первую очередь — расположенные на темно-зеленом фоне. Однако… С меньшей вероятностью, но… это могут быть также точки, расположенные на светло-зеленом и желтом фоне. Совсем уж почти невероятно, но… в исключительном случае это могут быть и точки, расположенные на розовом фоне. Понимаете?

— Да. Разрешите уточнить… — поинтересовался Виталий. — Что мы ищем?

— Это… Некое учреждение, похожее… на научную лабораторию. И в то же время — на небольшое медицинское учреждение. Медицинский пункт, вот. Эдакая научно-медицинская лаборатория. Вот такое определение, пожалуй, будет наиболее правильным. Скорее всего, это будет какой-то офис в каком-нибудь офисном центре, но вполне вероятно, что это окажется и квартира.

— Мы ищем там каких-то конкретных людей?

— О! Я бы очень желал познакомиться с этими людьми. Скорее всего, там окажется молодой человек, которого вы видели на словесном портрете. Прошу вас, доставьте этих людей ко мне.

— Простите… А эта лаборатория, которую мы ищем, она что-нибудь производит? Наркотики, например, лекарства?..