«Мир Приключений» 1977 (№22) - Николай Коротеев

Она охотно согласилась. Пока искали кафе, бывший «пекарь» рассказывал:

— В ту ночь, как баню взорвали, я в последний раз видел этого замечательного парня. Вальтер, да?

— Вальтер, — подтвердила Ольга Николаевна.

— Он забежал в больницу. «Спрячьтесь, говорит, нам приказано отступать, ваши «катюши» будут вслед палить». Мы и полезли в подвал. Там еще раненые из деревни были. Угадал Вальтер. Снесло то здание. Еле нас потом откопали В госпитали отправили.

— Нам рассказывали об этом. Интересно, остался ли он живым? — вздохнула Ольга Николаевна.

— Не знаю, — вздохнул и Матвей Егорович.

Они нашли кафе, выбрали уединенный столик. Матвей Егорович взялся заказать ужин, а Хлебникова ушла к телефону сообщить домашним, что задержится.

Возвращаясь, она остановилась в дверях, издали разглядывая человека, которого давно считала погибшим.

Прямой, подтянутый; редкие, заметно поседевшие волосы: на сухощавом лице не так уж много морщин. А ведь ему, наверное, около восьмидесяти лет…

— Я вас сразу узнал, — заявил Матвей Егорович, когда она села за столик.

— Почему же не подошли?

— Надо было сначала приучить вас к себе. К «покойникам» не сразу привыкают, — опять засмеялся он. Ольга Николаевна с удовольствием отметила, как открыто и заразительно смеется бывший «пекарь». В ее памяти он оставался суровым, неулыбчивым.

Официант принес закуски и жаркое. Матвей Егорович, не скрывая разгоревшегося аппетита, принялся есть. Хлебникова тоже проголодалась.

— Очень вы меня тогда порадовали зеленой ракетой, — утолив голод, сказал Матвей Егорович. — Если, думаю, такие девчушки за оружие берутся, то никакая вражья сила нас не сломит. В тот вечер и постановил я себе: обязательно вас повидать и большое солдатское спасибо сказать.

— Оружие? — с упреком переспросила она. — Я тогда об автомате мечтала или хоть о пистолете… А какое задание вы собирались отцу передать?

— Половину того задания выполнила его дочь. А он в то время двойные нормы на заводе выдавал. Жаль, рано умер.

Они помолчали, вспоминая Николая Ивановича.

— А вы давно папу знали? — поинтересовалась Ольга Николаевна.

— Так он же был общественным инструктором по стрелковому спорту. Ходил и в наше учреждение, молодежь учил. И все, бывало, хвалился, как здорово его старшая дочка стреляет.

— Из учебной духовой винтовки и из охотничьего ружья, — усмехнулась Хлебникова и спросила: — А как же вы с одного слова Денисову поверили и поручили мне сигналы подавать?

Матвей Егорович помолчал, глядя в пустую тарелку. Потом вздохнул и, словно только для себя, почти шепотом произнес:

— Кому ж еще верить, если не родному сыну?

Ольга Николаевна потянулась через стол, хотела что-то сказать, но не сказала. Она поняла: не вернулся домой взводный Денисов. И не все еще слезы выплакал по нем отец.

Найдешь ли в таком случае слова утешения? И надо ли их искать?

Опять помолчали, долго молчали.

— Я не догадывалась, что вы — Денисов, — решилась заговорить Хлебникова. — А тот, второй, то есть уже третий Денисов, не ваш сын?

Матвей Егорович поднял голову, посмотрел на нее с загоревшейся в глазах надеждой и еле слышно спросил:

— Какой еще третий?

Ольга Николаевна рассказала о том, как молоденький лейтенант Денисов спас их дом и семью, о том, как Слава Денисов заезжал к ним после войны по пути в дом отдыха, о том, как повезло этому Денисову: за всю войну не получил ни одной царапины, а медалей и орденов — не хватает всего размаха груди. И видела: глаза Матвея Егоровича светлели и горели той же гордостью, какую запомнила она с того часа, когда уводили его на расстрел.

Дослушав ее рассказ, Матвей Егорович о чем-то подумал, потом подытожил:

— Слава Денисов. Слава Денисовым. Что ж, Денисов — имя на Руси почти такое же распространенное, как Иванов. И потому, что все мы — Денисовы, Ивановы, Лосевы — на Руси живем, не стоять над нею ни Наполеонам, ни Гитлерам, никому другому! Ну что ж, Ольга Николаевна, — каким-то совсем другим, благодушно-шутливым тоном объявил он, — я на заслуженном отдыхе, как теперь говорят, а вам еще придется поработать, чтоб его заслужить. Пора нам по домам. В другой раз еще побеседуем. Договорились?

— Договорились! — с радостью согласилась она. — Звоните, пожалуйста, приезжайте. Я вам своих мальчишек покажу. Они о вас всё знают, давно вас любят. Вот будут рады!

— Приеду, непременно! — твердо пообещал Матвей Егорович.

Он проводил Хлебникову до остановки и, когда троллейбус подошел, без напоминаний ответил на вопрос, который страшно было повторять:

— А сын у меня был один.

Лев Лукьянов. ВПЕРЕД К ОБЕЗЬЯНЕ!

Повесть-памфлет

1

Лето 2… года обещало быть чересчур жарким. Солнце беспощадно палило землю. Сухие горячие ветры неслись над континентом. Термометр лез вверх как сумасшедший. Горели дома, пылали фермы, полыхали страсти. Великая национальная традиция подогревала страну.

Давно уже были забыты времена, когда о приходе нового дня человечество узнавало от петухов. На чердаках и на свалках ржавели останки будильников. Граждане теперь подымались с первыми выстрелами. Сначала за окнами пощелкивало редко и одиночно. Потом начинали трещать автоматные очереди. В ответ какой-нибудь умник палил ракетным снарядом. Ухал глухой взрыв, вздрагивали стены зданий, лопались стекла — очередной день приходил бесповоротно.

Регулярно посещал он и каменную коробку отеля «Коломбина». Когда-то это многоэтажное здание, похожее на гигантскую пачку сигарет с фильтром, занимала солидная международная организация, изучавшая проблемы национального суверенитета. В небоскребе было очень много труб и еще больше кранов. Целое подразделение водопроводчиков бдительно следило, чтобы их хозяйство исправно служило разным народам. Мастера, возглавлявшего дело, звали Уотом. Он был честен и не допускал никакой дискриминации — большие и малые нации, на каком бы этаже ни размещались, получали воду бесперебойно. Своих подчиненных мастер Уот воспитал в духе доброжелательства и взаимопонимания, и даже представители Черной Африки не могли сказать, что в этом доме испытывали какое-либо ущемление в равных правах на холодную и горячую воду.

Мастера Уота ценили, и когда международная организация, убедившись, что ее небоскреб расположен не в самом спокойном месте земного шара, решила переменить местожительство, ему была предложена работа по новому адресу. Но Уот на старости лет не захотел покидать родину.