Хроники Сиалы: Крадущийся в тени. Джанга с тенями. Вьюга теней - Алексей Пехов

— Знатность тебя уже не спасет, я убью тебя без всякой дуэли.

— Все может быть, но вряд ли, — поморщился наш враг. — Что же насчет твоего вопроса, Гаррет, — это того стоило. С самого начала. Если бы не Рог Радуги, Неназываемый давно бы сокрушил династию Сталконов.

— Столько сотен лет ненавидеть какую-то династию! Твой Неназываемый и вправду сумасшедший!

— Стал коны сделали его таким! Они очернили имя лучшего мага Ордена перед народом! От него отвернулись все, все, кого он любил, включая брата-близнеца, жену и детей! У него не оставалось другого выбора, как Кронк-а-Мор и бессмертие! А теперь он хочет отомстить!

— Мстить некому. Все уже давно мертвы, а его брат Грок давно лежит в Храд Спайне.

— Наш разговор ни к чему не приведет, — покачал головой Горлопан и вышел из камеры.

— Горлопан! — рявкнул Угорь, и я подскочил от неожиданности.

— Да? — Удивительно, но он вернулся.

— Помни, я вырежу тебе сердце!

Тот ничего не сказал, лишь цепко, с прищуром взглянул на связанного гарракца, криво и не очень-то уверенно ухмыльнулся и вышел вон.

— Вот вам вода. — Лиловый Нос поставил перед нами две миски.

— И как, по-твоему, мы будем пить со связанными за спиной руками? — спросил я у него.

— Это уж, звиняйте, не моя проблема. Я не самоубийца и руки вам распутывать не буду. Поищите дурака в другом месте. А вообще, дам я вам совет: можете не пить — все равно вам недолго осталось.

— Зачем же сюда тащили? Шлепнули бы на улице.

— Это вы у Ризуса спросите, когда он приедет посчитать ваши кости.

Лиловый Нос направился к выходу.

— Эй, быдло! — негромко окликнул тюремщика Угорь. Голос гарракца просто сочился презрением высшего к низшему. — Кто этот Ризус?

— Быдло? Это ты меня быдлом назвал? — Лиловый Нос сжал кулаки.

Он подскочил к гарракцу и замахнулся кулаком. Угорь не отвел взгляда, и Лиловый Нос так и не решился ударить.

— Хотите узнать, как вы умрете? — нехорошо усмехнулся Лиловый. — Вас сожрут ваши соседи по камере. Сейчас я вас познакомлю.

Лиловый Нос подошел к железной двери и с натугой отодвинул визжащий засов. За ней оказалась мощная кованая решетка, преграждающая проход в следующую камеру. Я с неприятным удивлением заметил, что на нижней части решетки осталось нечто похожее на следы зубов. Кто-то усиленно пытался прогрызть в преграде проход на свободу, и этот кто-то мне очень сильно не понравился. Тварей, у которых во рту такие зубы, лучше обходить стороной.

Желательно за лигу.

— Я их три недели не кормил, так что от вас даже косточек не останется! Оставляю дверь открытой, чтобы вы смогли насладиться их видом. Когда Ризус с вами потолкует, я с радостью поверну рычаг в коридоре, решетка поднимется, и кое-кого скушают, хе-хе!

Лиловый еще раз премерзко хохотнул и покинул камеру.

— Что там, Угорь? Тебе не видно? — напряженно спросил я.

— Нет. Но мне это не нравится.

— Еще бы, когда оттуда такая вонь! — согласился я с ним.

Запах из-за решетки заставлял немножечко паниковать. Он оказался не слишком уж и резким — это было всего лишь слабое дуновение, но его оказалось вполне достаточно, чтобы я насторожился.

Так пахло гнилое мясо. Падаль. Трупы.

— Этот сукин сын держит у себя живого мертвеца! — с ужасом воскликнул я.

— Похоже, мы пришли к одному и тому же мнению.

Меня передернуло — быть сожранным ходячим трупом, оживленным с помощью хаотичной магии огров, до сих пор самостоятельно парящей над нашим миром. Страшная смерть!

За решеткой властвовала тишина и тьма. Ни движения…

— Знали бы мои родственники, как я низко пал! — ни с того ни с сего расхохотался Угорь. — Сначала угодил к Диким, теперь оказался за решеткой и готовлюсь стать завтраком для полусгнившего мяса! Узнай об этом отец, его бы второй удар хватил!

— Ты о чем? — вырвалось у меня.

Гарракец посмотрел на меня и горько усмехнулся.

— Я стал Диким около десяти лет назад, Гаррет. Сердца — моя новая семья, а Одинокий Великан — мой новый дом. Я отринул все, что было в моей прошлой жизни, я стал тем, кого раньше в большей степени презирал и не очень-то уважал. У нас в Гарраке не любят тех, кого вы называете Дикими. Сам знаешь почему.

Кто же не знает? Однажды, в далекие седые времена Вастарской сделки, Дикие наголову разгромили «Дракона» Гаррака.

— Девятнадцать лет своей прошлой жизни я носил другое имя. Горлопан правильно сказал — у всех нас раньше были имена. Поменять свое родовое имя, которое с гордостью носили мои предки, на кличку Угорь — что, кажется, должно быть страшнее для дворянина?

Я старался не дышать, чтобы любым способом не прерывать речь Угря. По словам Сурка, никто среди Диких до сей поры не знал, кем он был и чем занимался до того, как прийти к Одинокому Великану.

Он всегда держался на расстоянии от других, всегда был спокоен, холоден, не болтлив и великолепно владел парными клинками дворянского сословия Гаррака. Угорь был загадкой для многих, в том числе и для меня. Скала, Лед, Непробиваемый, Молчаливый, Холод — вот те немногие прозвища, которыми наградил воина Кли-кли.

То, что Угорь сейчас изливает мне душу, было несколько неожиданно. Он не был склонен к сантиментам, и некоторые из Диких до сегодняшнего дня считали, что парень унесет тайну своего появления в Одиноком Великане в могилу.

— Мой отец — «зуб Дракона», — продолжил Угорь. — Тебе известно, что это означает?

Мне хватило сил лишь на то, чтобы ошеломленно кивнуть. «Зуб Дракона» — высший воинский чин в армии Гаррака! «Зубом Дракона» по вековой традиции могли становиться только близкие родственники короля, а из этого следовало, что в Угре течет королевская кровь! Это не простой дворянчик, это даже не герцог! Это кронгерцог с прямым правом наследования трона, если род короля неожиданно прервется.

— Мой отец Марлед ван Арглад Дас, кузен короля Гаррака, является уже шестым «зубом Дракона» в нашем роду. Высокая честь, вор! Высшая честь, какая только может выпасть дворянину нашего королевства.

Угу. Знаю, слышал не раз. Гарракскому дворянину ничего не надо в жизни, кроме высшей чести сохранения лица рода, вековых дворянских традиций и тому подобной не очень-то понятной мне чуши. Дворяне Гаррака просто помешаны на словах «честь» и «верность королю».

— Я старший сын рода, так что мне тоже предстояло стать «зубом Дракона». Предстояло… — Угорь заскрежетал зубами.

— Что тебе помешало? — осторожно спросил я.

Он посмотрел на меня, и я увидел, что в его глазах плещется озеро застарелой боли.