Хроники Сиалы: Крадущийся в тени. Джанга с тенями. Вьюга теней - Алексей Пехов

Я не боюсь мертвецов, особенно тех, что лежат и никого не трогают. Я не очень-то опасаюсь и тех тварей, которых члены Ордена кличут воскресшими, а простой народ — бродунами или попросту живыми мертвецами. Эти твари довольно неуклюжи и безобидны, главное правило при общении с ними — держаться подальше от их рук и зубов. Ну и по возможности не вставать на пути.

Живые мертвецы существуют, согласен. Но вот о живых скелетах до сегодняшнего дня я не слышал. Такого чуда просто не могло существовать в природе. Как, ну как могут двигаться кости, если между ними отсутствуют мышцы, хрящи, жилы и тому подобное? Напрашивается сразу два ответа: либо какой-то идиот дергает кости за веревочки, что маловероятно, либо тут не обошлось без шаманства огров, что очень даже возможно.

В общем, мне было недосуг выяснять причину, отчего лежащий на столе костяк довольно резво дрыгал ногами и, кажется, пытался встать. Сейчас меня занимал немного другой вопрос: способен ли он осуществить задуманное и насколько эта штука опасна?

Скелет продолжал дрыгать ногами, пытаясь подняться. Но у него ничего не получалось, так как какая-то добрейшая душа пригвоздила его позвоночник к столу железными скобами.

Все же любопытство — мой порок. Я подошел немного поближе. Тварь тут же повернула башку в мою сторону и зашипела. Клянусь Саготом, зашипела, не имея ни легких, ни языка, ни всего, чего полагается иметь приличным людям, чтобы издавать звуки!

— Черные дыры глазниц, в которых тлели мириады багровых искорок, уставились на меня. — Осс-ссвободи, смертный!

Я на миг опешил. Если скелеты научились разговаривать, то пора занимать место на кладбище — конец света близок.

— Не в этой жизни, — мрачно ответил я и отступил подальше.

Мертвяк уронил голову, зло зашипел, будто масло, попавшее на докрасна раскаленную сковородку, и стал дергаться и извиваться. К делу он подошел с душой (если у этой твари она была), и стол заходил ходуном.

— Я всс-ссе равно осс-вобожуссс-сь!

Каждое слово сопровождалось резким дерганьем и содроганием стола. Скобка возле поясницы мертвеца стала едва заметно поддаваться.

Я счел за лучшее пойти своей дорогой и не испытывать судьбу. Позвоночник удерживается по всей длине, кроме шеи, и твари придется дергаться не меньше недели. Но главное ведь начать!

Первая опора поддалась, а за ней сдадутся другие. Как говорится — вода дырочку найдет. Я не собирался оставаться и наблюдать, что же произойдет, когда эта штука обретет свободу.

На протяжении следующих минут никаких странностей, а тем более неприятностей не произошло, за что Саготу честь и хвала на веки вечные!

Пол едва заметно пошел в горку. Факел освещал унылые серые камни, блестевшие от подземной влаги, и надписи на стенах, сделанные чьей-то небрежной рукой. Потолок ушел куда-то ввысь, и пламя факела уже не могло высветить его из мрака. Появилось слабое эхо, двоившее мои шаги, и пришлось идти чуть ли не на цыпочках.

Посланник и женщина канули во мраке, и догнать их не представлялось никакой возможности.

— Займись Нижним Северным ярусом. — Голос Посланника разнесся по коридору и заставил меня бросить факел на пол и затоптать его ногами. — Эти Хозяину уже не нужны.

— Я могу их?.. — Голос Блага дрожал от возбуждения.

— Мне неинтересно, что ты сделаешь, Продавшийся! — В каждом слове Посланника сквозило презрение. — Хочешь жрать — жри хочешь резать из их костей безделушки — режь, но перед этим сделай то, что я сказал!

— Конечно, господин! Уж старый Благ позаботится об их косточках! Да-да! Позаботится!

Голоса текли отовсюду, они обволакивали меня и не давали определить, где же находятся говорившие. Я был уверен, что Посланника и старика не было в коридоре, иначе они бы обязательно увидели огонь моего факела. Создавалось ощущение, что разговаривали где-то за стеной, но, пока горел факел, никакой двери я увидеть не успел.

— Позвольте, господин, сказать… Прошу меня покорнейше простить, если лезу не в свое дело… но зря вы эту девку отпустили!

Теперь голос Блага раздавался прямо над моей головой. По потолку, что ли, они ходят?

— Займись тем, чем я сказал! — отрезал Посланник. — Иначе ты окажешься там, откуда тебя вытащил Хозяин. Давно червей не кормил?

Благ испуганно забормотал, раздалось шарканье, и стена прямо передо мной уползла в сторону, открывая взору комнату, освещенную фонарем. Я даже не успел отскочить в сторону — уж очень неожиданно передо мной открылась секретная дверь. Я оказался в кругу света, и Благ, как раз выходивший в коридор, меня увидел.

Клянусь головой Кли-кли, но на миг в черных озерах глаз вспыхнуло изумление. Старик оскалился, и я не думая швырнул в него его же оружием — костью.

Надо сказать, что я не отличаюсь мастерством в метании не то что костей, но даже обычных ножей. Но, видно, в этот раз мою руку кто-то направлял.

Я попал. Только не в старика, а в масляный фонарь в его руке. Тот взорвался, и высвободившееся пламя обезумевшим от голода хорьком накинулось на Блага. Старик взвыл, упав на пол, стал кататься, пытаясь сбить пламя. Но было тщетно. Огонь огненным шаром окружил его, пожирая одежду и плоть. Я стоял, завороженный этим страшным зрелищем, и заметил яростный блеск янтарных глаз в самый последний момент.

Черная тень бросилась на меня, я инстинктивно отпрянул назад, и когтистая лапа, готовая вырвать мне сердце, промахнулась.

Почти.

Когти разорвали рубашку, а затем сгусток боли лопнул где-то возле живота. Кажется, перед тем как мир разбился на тысячу осколков боли, я успел закричать.

Глава 6

Друзья и враги

Мрак Вселенной и ледяной огонь магии. Мир в мире, сон во сне, капля в капле, зеркало в зеркале…

Однажды я уже находился здесь.

Когда это было? Вечность до, вечность спустя или вечность после?

Ах да! Кажется, припоминаю — это произошло в далеком будущем, в тот день, когда Миралисса подчинила моему сознанию Ключ от Створок Храд Спайна. В тот памятный вечер я провалился во мрак Ничто, в сон сна, заполненный огненными снежинками багрового пламени Кронк-а-Мора.

Но, в отличие от прошлого раза, сейчас мне было холодно… Очень холодно… Тело сводило жестокой судорогой. Холод и боль — вот, пожалуй, и все, что я мог ощущать.

Что из двух зол причиняло большие страдания? Сейчас мне на это было ровным счетом наплевать, я просто хотел всеми силами свалить отсюда в более приветливое и менее загадочное место. Но из моих тщетных попыток выбраться из Ничто ничего не выходило. Рядом не было темной эльфийки, и я оказался абсолютно беспомощен и все сильнее и сильнее замерзал…