Контакты особого рода - Василий Головачёв

— Готовность к прыжку по умолчанию! Пошел импульс!

Стержни, соединявшие зонд с поверхностью «сферозеркала», превратились в облачка искр, алые иглы вспыхнули ярче, и тотчас же бесшумная судорога передернула металлическую равнину. Она превратилась в стремительно увеличивающуюся воронку, в черный провал, в глубинах которого заклубилась самая настоящая снежная метель!

— «Тридцать первый», уходите! — рявкнул Хорхе Луис. — Объект сейчас взорвется!

Спейсер задрожал: изменение метрики пространства в районе «мотобола» отразилось и на нем. Людям внутри показалось, что воздух вокруг них загустел. Стало трудно дышать.

А «мотобол» продолжал изменяться все быстрее. Он превратился в колоссальный кратер с выворачивающимися наружу краями, захватил эллипсоид «паньтао», бросил в бездну проваливающегося в будущее пространства.

«Мощный» дернулся вперед — гигантские силы, разбуженные импульсом «паньтао», захватили спейсер и повлекли в дыру хроносингулярности.

— Старт! — послышался сквозь хриплый рев взбесившегося эфира голос Хорхе Луиса, и все прекратилось как по волшебству.

Спейсер прыгнул в «струну» ТФ-режима и вышел из нее уже в двадцати пяти тысячах километров от «сферозеркала». Прыжок длился всего пару мгновений, еще несколько секунд понадобилось адаптивной автоматике корабля на включение систем обзора, но и этого времени оказалось достаточно, чтобы процесс трансформации «мотобола» завершился. Хотя и не до конца, как ожидали люди. На том месте, где только что происходил «провал» сферы в саму себя, обнаружился странный объект, напоминавший искаженные, зеркально бликующие песочные часы поперечником в сотню километров. Тридцатитысячекилометровый шар «мотобола» исчез.

— Вижу осколок объекта, — доложил Хорхе Луис. — Большая часть, судя по всему, уничтожена.

— Он должен был сжаться в точку весь, — хмыкнул Ребров. — В чем дело, господа конструкторы?

— Прокрутим записи — выясним, — отозвался Гредас.

— Возможно, мощность импульса оказалась недостаточной, — добавил Лю Тао.

Стало тихо, — если не считать возбужденных голосов где-то на грани слуха: аппаратура спейсера отсеивала фоновые шумы.

Кузьма понял, что все ждут его объяснений.

— Нужно изменить форму импульса, — сказал он твердо. — Асимметричный импульс создает векторную зону деформации мерности пространства. Необходимо сферическое топологическое преобразование. Расчет не займет много времени.

— Вы уверены, Ромашин?

— Уверен, — угрюмо ответил Кузьма.

— Уже одно хорошо, — философски заметил командир спейсера. — Остаток «мотобола» не столь опасен, как сам «мячик». Мы его добъем подручными средствами.

Филипп Ромашин промолчал.

Кузьма представил, какие чувства обуревают сейчас директора Управления, и ему захотелось утешить деда, успокоить, обнадежить. Но при всех это делать не стоило. Директор УАСС этого бы не понял.

— Черт вас возьми! — раздался в ушах всех экспериментаторов возмущенный голос командира «Лангхаара». — Что происходит?! Где объект? Что за шутки? Я буду вынужден доложить…

Ответом ему был ехидный смешок кого-то из членов экипажа спейсера «Мощный».

Скандал, разгоревшийся по инициативе министра безопасности Артура Мехти, обвинившего директора УАСС и комиссара службы безопасности в «превышении полномочий и преступном сговоре, едва не повлекшем катастрофические последствия», потушил премьер Правительства, эксперты которого признали действия безопасников по уничтожению «сферозеркала» правомочными. Хотя было вынесено и порицание главным действующим лицам — за несоблюдение квалитета ответственности и несогласование эксперимента с комиссиями СЭКОНа.

Тем не менее решение премьера ограничиться «выговором» в отношении руководства УАСС позволило спецслужбам продолжить работу в нужном направлении. Филипп Ромашин выступил на заседании Совета безопасности Земли с докладом о предпринятых мерах по ликвидации «зеркал» — в том числе сферических — и сообщил о разработке проекта «солнечного крота» для «бурения» светила и уничтожения застрявшего в нем «огнетушителя дьявола».

Артур Мехти выступил с резкими возражениями, заявив, что деятельность УАСС в последнее время явно «направлена на ухудшение экономической обстановки в Солнечной системе, что влечет снижение уровня жизни на всех планетах Федерации, а также на создание волны паники, чреватой сменой кабинета». Однако его никто не поддержал, кроме главы СЭКОНа, и все единодушно проголосовали за предоставление службе безопасности особых полномочий в деле борьбы с Дьяволом. Правда, главу УАСС попросили привести доказательства деятельности в Системе агентуры Дьявола, хозяина «мячей», и Филипп вынужден был пообещать в скором времени предоставить эти доказательства. А так как он знал о наличии разведчика в Управлении, то, посоветовавшись с Юэмей Синь, решил подготовить два альтернативных проекта, один из которых можно было бы сохранить в абсолютной тайне.

Через день после исторического заседания Совета безопасности началась операция «Погружение», рассчитанная аналитиками СБ по императиву «двойной удар».

«Солнечный крот», о котором вспомнил Ян Лапарра, действительно существовал, причем — в натуре, хотя до экспериментов на Солнце дело у физиков Института Солнца не дошло. Когда они узнали, что их детищу нашлось применение, восторгам ученых не было границ, хотя на головы им и вылили ушат холодной воды в форме всевозможных оговорок, главной из которых оказалось условие «не брать с собой в экспедицию обузу — академиков и универсалистов». Безусловно, специалист в области физики Солнца на борту «крота» должен был присутствовать, однако непременно молодой, физически здоровый и бесстрашный. Этого представителя Института предлагалось выбрать на конкурсной основе.

После довольно успешных испытаний «большого паньтао» на «мотоболе» Кузьме доверили усовершенствовать установку, что он и сделал в течение ночи, рассчитав не один, а целых пять вариантов уничтожителя «зеркал». Новый «паньтао» изготовили еще быстрее, чем предыдущий, испытали на шатающемся по Солнечной системе «теннисном мяче», превратив его в ничто, в элементарную частицу, и Кузьма впервые с момента появления «сферозеркал» почувствовал себя счастливым. И свободным. Он свое дело сделал, сделал неплохо, теперь можно было отдохнуть, расслабиться, заняться личными делами и не бояться при этом динго-двойников, пытавшихся его закодировать или убить.

Однако в таком радостном расположении духа Кузьма находился ровно полчаса с момента уничтожения «теннисного мяча». Внезапно его вызвали прямо из зала визинга спейсера «Мощный», где он наблюдал за испытаниями «паньтао», в одну из кают корабля, в которой его ожидали двое: директор Управления и руководительница контрразведки. В зале визинга оба во время испытаний замечены не были.