Драмы Стихотворения - Фридрих Шиллер

1801

Пуншевая песня

Перевод Л. Мея

Внутренней связьюСил четырехДержится стройноМира чертог.

Звезды лимонаВ чашу на дно!Горько и жгучеЖизни зерно.

Не растопитеСахар в огне:Где эта жгучестьВ горьком зерне?

Воду струямиЛейте сюда:Все обтекаетМирно вода.

Каплю по каплеЛейте вино:Жизнь обновляетТолько оно!

Выпьем, покаместКубок наш жгуч;Только кипучийСладостен ключ!

1802

Желание

Перевод В. Жуковского

[328]

Озарися, дол туманный,Расступися, мрак густой;Где найду исход желанный?Где воскресну я душой?Испещренные цветами,Красны холмы вижу там…Ах, зачем я не с крылами?Полетел бы я к холмам.

Там поют согласны лиры,Там обитель тишины;Мчат ко мне оттоль зефирыБлаговония весны;Там блестят плоды златыеНа сенистых деревах,Там не слышны вихри злыеНа пригорках, на лугах.

О, предел очарованья!Как прелестна там весна!Как от юных роз дыханьяТам душа оживлена!Полечу туда… напрасно!Нет путей к сим берегам:Предо мной поток ужаснойГрозно мчится по скалам.

Лодку вижу… где ж вожатый.Едем!.. Будь, что суждено!..Паруса ее крылаты,И весло оживлено.Верь тому, что сердце скажет,Нет залогов от небес;Нам лишь чудо путь укажетВ сей волшебный край чудес.

1802

Кассандра

Перевод В. Жуковского

[329]

Все в обители ПриамаВозвещало брачный час,Запах роз и фимиама,Гимны дев и лирный глас.Спит гроза минувшей брани,Щит, и меч, и конь забыт,Облечен в пурпурны тканиС Поликсеною Пелид.

Девы, юноши четамиПо узорчатым коврам,Украшенные венками,Идут веселы во храм;Стогны дышут фимиамом,В злато царский дом одет;Снова счастье над Пергамом…Для Кассандры счастья нет.

Уклонясь от лирных звонов,Нелюдима и одна,Дочь Приама в АполлоновДревний лес удалена.Сводом лавров осененна,Сбросив жрический покров,Провозвестница священнаТак роптала на богов:«Там шумят веселых волны,Всем душа оживлена,Мать, отец надеждой полны,В храм сестра приведена.Я одна мечты лишенна:Ужас мне — что радость там;Вижу, вижу: окрыленнаМчится Гибель на Пергам.

Вижу факел — он светлеетНе в Гименовых руках,И не жертвы пламя рдеетНа сгущенных облаках;Зрю пиров уготовленье…Но… горе, по небесам,Слышно бога приближенье,Предлетящего бедам.

И вотще мое стенанье,И печаль моя мне стыд:Лишь с пустынями страданьеСердце сирое делит.От счастливых отчужденна,Веселящимся позор, —Я тобой всех благ лишенна,О предведения взор!

Что Кассандре дар вещаньяВ сем жилище скромных чадБезмятежного незнаньяИ блаженных им стократ?Ах! почто она предвидитТо, чего не отвратит?..Неизбежное приидет,И грозящее сразит.

И спасу ль их, открываяБлизкий ужас их очам?Лишь незнанье — жизнь прямая;Знанье — смерть прямая нам.Феб, возьми твой дар опасной,Очи мне спеши затмить:Тяжко истины ужаснойСмертною скуделью быть.

Я забыла славить радость,Став пророчицей твоей.Слепоты погибшей сладость,Мирный мрак минувших дней,С вами скрылись наслажденья!Он мне будущее дал,Но веселие мгновеньяНастоящего отнял.

Никогда покров венчальныйМне главы не осенит:Вижу факел погребальный,Вижу: ранний гроб открыт.Я с родными скучну младостьВсю утратила в тоске, —Ах, могла ль делить их радость,Видя (жорбь их вдалеке?

Их ласкает ожиданье;Жизнь, любовь передо мной;Все окрест очарованье —Я одна мертва душой.Для меня весна напрасна,Мир цветущий пуст и дик…Ах, сколь жизнь тому ужасна,Кто во глубь ее проник!

Сладкий жребий Поликсены!С женихом рука с рукой,Взор, любовью распаленный,И, гордясь сама собой,Благ своих не постигает:В сновидениях златыхИ бессмертья не желаетЗа один с Пелидом миг.

И моей любви открылся[330]Тот, кого мы ждем душой:Милый взор ко мне стремился,Полный страстною тоской…Но — для нас перед богамиБрачный гимн не возгремит;Вижу: грозно между намиТень стигийская стоит.

Духи, бледною толпоюПокидая мрачный ад,Вслед за мной и предо мноюНеотступные летят,В резвы юношески ликиВносят ужас за собой;Внемля радостные клики,Внемлю их надгробный вой.

Там сокрытый блеск кинжала,Там убийцы взор горит;Там невидимого жалаЯд погибелью грозит.Все предчувствуя и зная,В страшный путь сама иду:Ты падешь, страна родная,—Я в чужбине гроб найду…»

И слова еще звучали…Вдруг… шумит священный лес…И зефиры глас примчали:«Пал великий Ахиллес!»Машут фурии змиями,Боги мчатся к небесам…[331]И карающий громамиГрозно смотрит на Пергам.

1802

Немецкая муза

Перевод А. Кочеткова

[332]

Века Августа блистанье,Гордых Медичей вниманьеНе пришлось на долю ей:Не обласкана приветом,Распустилась пышным цветомНе от княжеских лучей.

Ей из отческого лона,Ей от Фридрихова тронаНе курился фимиам.Может сердце гордо биться,Может немец возгордиться:Он искусство создал сам.

Вот и льнет к дуге небесной,Вот и бьет волной чудеснойНаших песен вольный взлет;И в своем же изобильеПеснь от сердца без усильяРазбивает правил гнет.

1802

Юноша у ручья

Перевод К. Фофанова

У ручья красавец юныйВил цветы, печали полн,И глядел, как, увлекая,Гнал их ветер в плеске волн.«Дни мои текут и мчатся,Словно волны в ручейке,И моя поблекла юность,Как цветы в моем венке!

Но спросите: почему яГрустен юною душойВ дни, когда все улыбнулосьС новорожденной весной.Эти тысячи созвучий.Пробуждаясь по весне,Пробуждают, грудь волнуя,Грусть тяжелую во мне.

Утешение и радостьМне не даст весна, покаТа, которую люблю я,И близка и далека…К ней простер, тоскуя, руки —Но исчез мой сладкий бред…Ах, не здесь мое блаженство —И покоя в сердце нет!

О, покинь же, дорогая,Гордый замок над горой!Устелю твой путь цветами,Подаренными весной.При тебе ручей яснее,Слышны песни в высоте, —В тесной хижине просторноОчарованной чете».

1803

Путешественник

Перевод В. Жуковского

Дней моих еще весноюОтчий дом покинул я;Все забыто было мною —И семейство и друзья.

В ризе странника убогой,С детской в сердце простотой,Я пошел путем-дорогой —Вера был вожатый мой.

И в надежде, в увереньеПуть казался недалек.«Странник, — слышалось, — терпенье!Прямо, прямо на восток.

Ты увидишь храм чудесный;Ты в святилище войдешь;Там в нетленности небеснойВсе земное обретешь».

Утро вечером сменялось,Вечер утру уступал;Неизвестное скрывалось;Я искал — не обретал.

Там встречались мне пучины;Здесь высоких гор хребты;Я взбирался на стремнины;Чрез потоки стлал мосты.

Вдруг река передо мною —Вод склоненье на восток;Вижу зыблемый струеюПодле берега челнок.

Я в надежде, я в смятенье;Предаю себя волнам,Счастье вижу в отдаленье;Все, что мило, — мнится — там!

Ах! В безвестном океанеОчутился мой челнок;Даль по-прежнему в тумане,Брег невидим и далек.

И вовеки надо мноюНе сольется, как поднесь,Небо светлое с землею…Там не будет вечно здесь.

1803