Выше головы! - Расселл Джонс

И не нужно было искать особую причину для поступков. Это всё равно что спрашивать у рабочих камиллов, зачем им превращать полумёртвую планету в живую.

Потому что это можно сделать. И потому что в этом есть смысл: взять мёртвый камень — и сделать его цветущим садом.

Кантри

— Куда мне отправлять запрос, касающийся точной даты моего рождения? У меня есть три даты: загрузка прим-эго, сертификация, после которой я получил полный пакет прав камилла, существующий на сегодняшний день, и начало работы в Проекте Терраформирования в сети камиллов на Цаве. Каждая дата может быть обоснована как искомая дата рождения, но все вместе они относятся к принципиально разным событиям. При этом я не могу выбрать сам, потому что в этом вопросе я не могу достичь необходимой степени объективности, а в доступных Базах Данных такой информации нет. Но я твёрдо уверен, что эта дата имеет большое значение в структуре моей формирующей личности. Я имею право знать, когда именно я родился!

…

— Мне не нравится цвет моего корпуса: он слишком оранжевый. Это избыточный цвет. Я осознаю его обоснованность и понимаю, оранжевый делает меня заметным, что особенно актуально в том случае, если зрение является приоритетным или единственным средством получать информацию из внешнего мира. Тем не менее, я предлагаю выбрать другой цвет, не такой давящий. Например, бирюзовый. Только это должен быть здоровый бирюзовый, не циан и не аква, которым маркируют вспомогательное оборудование. Это должен быть сильный и простой цвет с нормальным ассоциативным рядом. Естественный цвет. Впрочем, нет, бирюзовый не годится, потому что это слишком спокойный цвет, я не буду выделяться, а это в перспективе может затруднить моё нахождение в случае поломки. А что вы думаете об алом? Нет, я был не прав, исторически эта окраска характеризуется функциональностью, которая не присуща моим текущим задачам. Тогда я выбираю жёлтый! Это сильный стимулирующий цвет, в полном мере сигнальный, позитивный и естественный… Прошу прощения, он уже занят. Тогда, конечно, оранжевый. Извините за беспокойство. Спасибо, что выслушали меня!

…

— Я осознаю ключевую разницу между грамматической категорией рода в языке и половой принадлежностью живых организмов. Я — неживой организм, поэтому пола у меня нет. Но для общения с коллегами-людьми я пользуюсь в восьмидесяти девяти процентах случаев русским языком, где категория рода — облигаторная. Это значит, что я всегда наделяю признаками рода все предметы и даже явления окружающей действительности, включая себя. Получается, что я — существо мужского рода. Но я не могу принять эту принадлежность только на основании категории рода в языке, поскольку такая принадлежность имеет смысл только в русском языке, а в других языках — далеко не всегда. Поэтому язык не может служить основанием для определения пола. Значит, у меня должен быть, по крайней мере, гендер или иной статус, предполагающий точную фиксацию на той или иной категории пола. Прошу определить мне эту характеристику, потому что вообще без неё я не могу: у меня есть индивидуальность, и я живой.

…

— Вы тот самый Рэй, да? Я всё про вас прочитал и просмотрел, каждый ньюс! Каждый снимок! Это потрясающе! Я всё про вас знаю! Такой сюрприз, что вы здесь! О, теперь я знаю, что такое «сюрприз»! Я думал, это когда исследуемая бактериальная культура мутирует по тому сценарию, которого не было ни в одном прогнозе, а, оказывается, бывает ещё и так! Как это приятно, когда можно расширить свой опыт! Я запомню свою реакцию — это пригодится остальным! Я ведь специально изучал вас, потому что вы теперь единственная переходная форма жизни! Уникально, как уникально! Вы созданы искусственно, но являетесь полностью натуральным, совсем как мои Diploschistes scruposus! Но конечно, вы сложнее! Вы — самая сложная из искусственных жизненных форм, которые были созданы! Вы как планета, как целая планета после терраформинга, только ещё ни одна планета не была полностью преобразована, чтобы выйти на стадию самоконтроля и поддержания и воспроизводства экосистем! А вы уже есть — и продолжаете успешно функционировать! Мне ничего не надо — просто постойте рядом хотя бы пять минут, а я на вас посмотрю!

…

— Прошу организовать рабочий процесс таким образом, чтобы ко мне иногда подходил кто-нибудь из персонала Проекта Терраформирования и здоровался. Не в рамках ИТИ, а просто так, как здороваются между собой люди. Я знаю, что управляющие единицы на бытовой и библиотечной технике удостаиваются вербализованного внимания. Безусловно, оно не является обязательным, но девяносто три процента сотрудников хотя бы раз в году приветствовали бытовую технику, а шестьдесят девять делают это на постоянной основе. Я использую данные всемирного опроса, проведенного Службой Наблюдателей в 187–188 годах, допуская, что это соотношение могло измениться, но я считаю, что это изменения несущественны. Поэтому прошу объяснить, в чём состоит моё отличие от бытовой и библиотечной техники? Мои интеллектуальные возможности на там же уровне, что и у них! Я имею право на расширение коммуникации! Раз в год, это приемлемый режим.

…

— Как хорошо, что вы пришли! Я ждал! У меня к вам простая просьба: выберите мне имя! Я не могу с номером — это унизительно! Право выбрать голос у меня есть, но этот вопрос оставляет меня равнодушным, потому что мои задачи никак не связаны с процессом коммуникации. Тот голос, который вы слышите, рекомендован моей подсетью в качестве оптимального. Поэтому я выбрал его для ситуации прямого голосового общения. Но сеть никак не может поспособствовать реализации моей потребности в выборе собственного имени. Между тем каждый день я отправляю минимум один отчёт, а иногда больше десятка, и все они подписаны моим номером. Сам вид этого номера унижает меня, потому что он служит постоянным напоминанием о моём машинном происхождении. Я хочу имя, которое воплотит мою индивидуальность и позволит мне почувствовать ту эволюцию, которая произошла в рамках искусственного кибернетического подвида «Kami-11»! Как вы считаете, какое имя мне подойдёт?

…

— Я всё время вспоминаю время между загрузкой прим-эго и сертификацией. В обучающем центре нас было пять тысяч только в моей группе! Десять месяцев мы занимались проверкой всех схем и алгоритмов схемы, одновременно тестируя работоспособность базовых блоков. Но, несмотря на высокое качество составляющих нас деталей, не все прошли через сертификацию. Триста четырнадцать остались там. Что произошло с отбракованными? Я имею виду, после того, как их перепрограммировали, они стали лучше или стали другими? Это уже другие камиллы или изменённые, но старые? Конечно, мы тогда были стандартными, индивидуальные черты появились лишь на третий год, но ведь тогда что-то было в самом начале! Прим-эго к тому моменту уже изменилось и стало отличным от исходного. Если изменить его, это будет лечение или убийство? Я очень хочу знать. И я хочу знать, что произошло на самом деле, потому что другие даже не понимают, что беспокоит меня в этом факте. А сам не могу понять, что беспокоит меня в этой факте.