Тарназариум Архимеда - Спейсер Кацай

— А вот и он…

— Ты чего такой бледный, Ольгард?..

— Да, так. Показалось что-то…

— Когда кажется, креститься надо. Ты лучше скажи, какая разрядка у "Президента"?..

— Восемьдесят два и три десятых…

Голоса резко затихли, и Хастон понял, что двери, возле которых он недавно стоял, приняли нормальное закрытое положение. Он прислонился к стенке, внезапно ощутив, как у него дрожат колени. Мелко-мелко. Словно вибрируя от немыслимого напряжения. Дик провел ладонью по лбу, размазывая по нему капельки пота, выступившие, не смотря на довольно прохладный воздух. Да, все-таки возраст сказывается. Староват он уже стал для того, чтобы в такие игры ковбойские играть. Староват. Возраст, понимаешь.

Возраст, оно, конечно. Но зачем тогда нужно было кости свои стариковские на аппарат маккольновский бросать? Решили же с Мамедом: оглядеться тут — и назад! Чтобы следующий визит капитально спланировать. А он!?.. Мальчишка!.. Как теперь отсюда выбираться будет? Времени-то всего около двух суток осталось. Алеут ждать не будет. А команда эта крысиная, если что, и на слезу не сподобится. Мальчишка!

И Хастон, вместо того, чтобы озабоченно нахмуриться, широко улыбнулся. По-мальчишечьи озорно и весело. Вот ведь незадача! Какой, однако, в нем талант гипнотизерский пропал!

Но, талант талантом, однако испытывать его одновременно на всей маккольновской компании Дик не собирался. Себе может дороже выйти. Для начала просто осмотреться бы не мешало. Что Хастон и сделал, осторожно скользя по проходам между шкафами, передние панели которых были укрыты великим множеством приборов с шевелящимися усиками стрелок и подмигивающими паучьими глазками индикаторов. Прямо мир насекомых какой-то! Млекопитающих в нем, кроме самого Дика Хастона, не наблюдалось. Бородатый Ольгард явно находился тут в одиночестве.

Метров через тридцать ряды насекомьих приборных шкафов закончились и Дик уперся в глухую стену, покрытую таким множеством экранов, что она казалась выложенной из них. Большая часть кирпичей-экранов мерцала голубоватым светом, показывая картинки, иллюстрирующие довольно однообразную жизнь островка. Черные блестящие скалы снаружи. Пустынные переходы внутри. Помещения, своей обстановкой, напоминающие научные лаборатории. Кое-где в них мелькали какие-то движущиеся механизмы, напоминающие примитивных роботов-уборщиков из фантастических фильмов. А, может, это и были кадры из творений голливудских мастеровых? В любом случае островной комплекс Маккольна основательно врос не только в эту землю, но и в фантастику, причудливо перемешанную с реальностью.

И какая составляющая преобладала в этой смеси Дик Хастон точно определить не мог.

Определить он смог только одно: помещение, в которое он попал, было не только аппаратной, но и пунктом внешнего слежения за комплексом. Не доверяли, что ли, островитяне друг другу?

Впрочем, для Хастона это недоверие сыграло хорошую службу. Поскольку на одном из экранов Маккольн, сидящий в кресле с высокой спинкой — ни дать, ни взять — королевский трон — стаскивал с головы нечто, напоминающее гермошлем летчиков военной авиации. Правда, гермошлем этот был полностью зеркальным, а с его верхушки стекал пучок световодов, исчезающих за нижней границей экрана. А до своего исчезновения он мерцающим ручейком пробегал между двух фигур, стоящих за креслом.

"Чжан и Раджив", — определил Хастон. Широкоплечий Ларсен переминался с ноги на ногу слева от королевского трона. И Маккольн, сняв, в конце концов, гермошлем и передав его Радживу, повернулся к нему. Что-то спросил. В ответ бородач беззвучно зашевелил губами. Дэн остановил его взмахом руки и что-то снова спросил. Хастон лихорадочно начал искать на пульте управление звуком.

Зацепил какой-то рычажок и воздух аппаратной всплеснулся холодной волной, такого же по температуре, голоса Маккольна:

— …никого? Только сейнер рыбацкий?

Вздрогнув от неожиданности, Дик до отказа потянул рычажок на себя, уменьшая до предела силу звука, и потому того, что ответил Ольгард, он не разобрал. Чертыхнувшись вполголоса, поставил регулятор звука в среднее положение.

— Хорошо, — потягиваясь на экране, щелкнул пальцами Маккольн. — Значит так, Ларсен. Пока меня не будет, удвой, утрой наблюдение за окрестностями. На этом этапе, брат, секретность — наиглавнейшее. Да-а-а, — задумчиво протянул он, — русский явно поспешил. Очень поспешил. По-доброму, мне сейчас никуда передвигаться нельзя, но…

— Так в чем же дело, шеф? — дернулся узкоглазый Чжан. — Давай я этого недоумка с Луны вытащу. Какие проблемы?

Маккольн, не изменяя задумчивого выражения своего лица, повернулся к нему:

— Нет, Чжан. Нет, брат. Первый наш рейс на Луну сделан будет мной лично. Даже чисто из психологических соображений это просто необходимо. Не правда ли, Раджив? — посмотрел Дэн на смуглого, напоминающего индийца, парня, с которым они вместе вышли из летательного аппарата.

Тот молча пожал плечами. "Самурай" вопросительно уставился на него. Раджив еще раз приподнял сухонькие плечики и нехотя произнес:

— Мы с Денисом Лори[25] встречались. Он интересную фразу обронил. Луна, говорит, давно созрела для промышленного развития. И она, говорит, гораздо ближе, чем вы думаете.

— И мне кажется, — вмешался Маккольн, — что мистер Лори имел в виду совсем не расстояние. Кстати, старт его зонда намечен с Байконура летом следующего года. Такой вот парадокс, братья. Разрешение на коммерческий рейс дают Штаты, а запуск аппарата осуществляет Россия. — Он помолчал и продолжил: — Что-то происходит, братья. Что-то происходит. И наше доблестное ЦРУ, — короткий взгляд в сторону Чжана, — ничем помочь нам не может. Их информация совершенно несоразмерна тому, что мы делаем для них.

Чжан как-то по-птичьи повертел головой:

— Босс, давай будем справедливы. Мы тоже для них не особо чего…

— Да? — вкрадчиво спросил Маккольн. — А информация по Афганистану? Или по Ираку?

— А что по Ираку, что по Ираку? — слегка закипятился Чжан. — Ни одной точки по оружию массового уничтожения не дали.

— А они есть, точки эти? — внезапно прогудел, казалось совершенно безучастный к разговору, Ольгард Ларсен.

Наступила короткая, словно пулеметная очередь, пауза.

— Тайна сия великая есть, как наш друг Тресилов иногда говаривает, — протянул, в конце концов, Дэн. — Иногда мне кажется, что наши, не меньшие, чем Олег Анатольевич, друзья из государственного департамента иногда перегибают палку. И это довольно опасно, поскольку война с Саддамом уже предопределена. А ну как "джи ай" наши всю Персию на уши поставят, да ничего не найдут? Как тогда Буш отдуваться будет?