Горький мед. Гренландская кукла. Кодекс смерти. Девятый принцип. Перст Касандры - Герт Нюгордсхауг

Итак, положение и массу частицы одновременно определить нельзя. Частица Хиггса делает возможным существование поля Хиггса, которое в свою очередь дает возможным существование Вселенной. Невидимый Бог. Стань он видимым — у него не будет определенного положения. Займи он определенное положение, станет невидимым. Это непреодолимое внутреннее противоречие чревато катастрофой. Не только для богословия. Для всего бытия.

Тот, кто откроет частицу Хиггса, разрушит Вселенную.

Эта мысль вломилась торпедой под один из огромных каменных блоков, слагающих фундамент старинного дома. И с глухим стуком он рухнул в выкопанную Фредриком яму.

Фредрик лежал неподвижно и стонал от боли — тяжеленный блок придавил ему руку. Медленно высвободив ее, он с облегчением убедился, что кости целы.

После чего зажег свечу, чтобы оценить обстановку. Все выглядело не так уж плохо.

Он пробил отверстие в фундаменте. Теперь от дневного света и свежего воздуха его отделяло четыре метра земли. Он выжал из мозга мысль, которая заставила средневековье содрогнуться от страха.

Тот, кто откроет частицу Хиггса, разрушит Вселенную.

Сидя, он смотрел, моргая, на черную дыру в стене. Кажется, из земли торчит что-то бурое, острое? Ветка?

Да нет, какая же это ветка? Ну конечно: в воздухе повисла чья-то рука, костлявая кисть, все косточки на месте. Она протянулась к Фредрику, будто для рукопожатия.

Фредрик встал, поклонился. Подошел в руке, крепко пожал ее и сказал:

— Добрый вечер, епископ. Бьюсь об заклад — сам епископ удостоил нас своим посещением. Как тебя звали, ну-ка? Вспомнил — епископ Асгаут Викенский. Добро пожаловать, прошу, как насчет глоточка вина? Вон у меня на этот случай припасена целая бутылка.

Он отбил горлышко у последней бутылки и учтиво чокнулся с епископом. Нисколько не сомневаясь, что в самом деле наткнулся на останки самого первого епископа города в устье реки Ална. В том, что он сейчас обдумывал, было достаточно теологии, и он просто не мог себе представить иного гостя.

Он посидел, беседуя в рукой, торчащей из дыры в стене. Допрашивал ее о том, как на рубеже второго тысячелетия в этом городе появилась церковь Святого Климента, верно ли, что первые христиане пришли сюда из Дании вместе с дружиной Харалда Синезубого, или же город и церковь заложил хитрец Харалд Суровый.

Фредрик получил исчерпывающий ответ на большинство вопросов.

Остатки хлеба были съедены, вино выпито. Он сидел в темноте, зябко поеживаясь. Последняя свеча догорела, его одолевала усталость, хотелось свернуться в клубок где-нибудь в углу и уснуть.

На часах было девять, в городе — вечер, он уже больше суток провел в заточении. Фредрик медленно опустил голову на столешницу, ощутил лбом тепло мягкого стеарина от последней свечи.

— Жареные телячьи почки в густом коричневом соусе с нежнейшим картофельным пюре. Это блюдо попадет у нас в самое яблочко, Анна.

Тоб протер запотевшие круглые очки и радостно улыбнулся Анне через разделочный стол.

В «Кастрюльке» был час пик, все столики, кроме одного, заняты, и ученики сновали взад и вперед между кухней и залом, обслуживая посетителей по всем правилам искусства. А правила в сем заведении были самые строгие.

— Ты ничего не слышал от него? — Анна показала знаком, что малиновый торт готов.

— Ни звука. Но ты не волнуйся за Фредрика. Он обладает поразительным свойством отращивать крылья, когда попадает в оборот. Небось отправился в горы с ружьем, стрелять куропаток.

— Он был близко знаком с Халлгримом Хелльгреном? — Она что-то перебирала рукой в кармашке фартука.

— Они были хорошие друзья. Общие интересы в области загадок античности. — Тоб попробовал один соус и одобрительно кивнул.

— Погляди. — Она положила на стол газетную вырезку с фотографией, на которой Халлгрим был снят вместе со статуей Ашшурбанипала. — Видел, что они пишут?

В тексте намекалось, что убитый был причастен к похищению классической скульптуры из Национальной галереи. Дескать, скульптура обнаружена в доме Халлгрима в Луммедалене.

— Я ведь видела эту статую — огромная. Не понимаю, зачем Халлгриму понадобилось ее красть.

Тоб нахмурился, изучая вырезку.

— Странно, — произнес он. — Тем вероятнее, что Фредрик нуждается в передышке. Если я в нем не ошибся, Анна, то сейчас он где-то сидит или ходит и размышляет так, что искрит в мозгу. И выдаст такое решение, что опрокинет вверх тормашками общепринятую логику.

Анна постояла, размешивая в миске эстрагоновый соус. Внезапно отложила ложку, вышла из кухни и вернулась с книгой заказов.

— Это еще не все, Тоб.

Ведя пальцем сверху вниз по строчкам, нашла заказ, сделанный месяц назад. Столик на одного человека, как раз на сегодняшний день.

— Мистер Дерек Хокторн, — прочитала она вслух. — Девятнадцать ноль ноль. Он не явился. Это тот столик, что остался незанятым. Тебе известно, Тоб, почему он не пришел? — Она пристально посмотрела на него.

Тоб покачал головой и достал из духовки куриный паштет.

— Нет, — ответил он. — Понятия не имею.

Тем временем Анна бросила на стол перед ним еще одну вырезку, и он поспешил хорошенько протереть очки.

Быстро пробежал глазами заметку. Трагический несчастный случай у крепости Акерсхюс. На заброшенных железнодорожных путях ниже крепости найден мертвый мужчина. Судя по всему, он упал сверху и разбился насмерть. Ничто не говорит о том, что за этим кроется какое-то преступление. Мужчину удалось опознать. Это знаменитый английский иллюзионист Дерек Хокторн. Он прославился на весь мир, когда бросил вызов королю иллюзионистов Ранди. Тот обещал награду в сто тысяч долларов тому или тем, кто совершит сверхъестественное действо, не подчиняющееся известным законам физики и не основанное на трюках. Хокторн утверждал, что может показать Ранди такое действо, но почему-то Ранди отказался от встречи с ним, после чего взял обратно свое предложение награды.

Хокторн приехал в Осло на конгресс иллюзионистов.

Тоб задумчиво покивал головой.

— Две порции фазана и бутылку «Кло Вуге»! — крикнул принявший заказ ученик, и Анне с Тобом пришлось на время отвлечься от некулинарных размышлений.

— Кто-то занял место за столиком, не спросив, есть ли свободное место. За тот столик, что оставался незанятым. Это место заказано? — обратился к Тобу другой ученик.

— Не спросил?

— Ну да. Мы не видели, как он вошел. Смотри — уже сидит. Сказать, чтобы уходил?

— Нет, погоди. — Тоб завязал потуже фартук, поправил легкий шарф и выглянул в зал.

В самой глубине зала, между окном и дверью на кухню, за единственным свободным столиком и впрямь сидел человек. Сидел спиной к Тобу и как будто тщательно изучал свои ногти.

Тоб быстро прошелся по залу, кивая и улыбаясь, кому-то подлил вина, кого-то спросил — как соус, принес выдержанный коньяк одному постоянному посетителю, не самому крупному в стране писателю, прежде чем остановиться перед мужчиной, который, не спросясь, сел за чужой столик.

— Извините, уважаемый, вы заказывали стол на сегодняшний вечер?

На Тоба повеяло едким холодом, как если бы перед носом откупорили бутылку с газированной водой.

Он попятился, пытаясь рассмотреть лицо мужчины. Свет в зале был приглушен, половина лица оказалась в тени, и мужчина смотрел в другую сторону, как если бы Тоба вовсе не существовало. Но вот рука его медленно заскользила по скатерти, небрежно взяла двумя пальцами картонку с надписью «Занято» и поставила ее обратно на скатерть.

— Этот посетитель вряд ли придет, — произнес мужчина холодно и глухо.

— Возможно. — Тоб прокашлялся. — Но, к сожалению, мы принимаем заказы заблаговременно. И если вас нет в списке, вы не можете, к сожалению, рассчитывать…

— …на обслуживание здесь сегодня вечером, — договорил мужчина за Тоба и наконец посмотрел на него.

Взгляд мужчины заставил Тоба отступить еще на один шаг. Эти глаза могли принадлежать лайке, пораженной снежной слепотой. Они напоминали льдинки, подернутые инеем. Что не мешало взгляду быть очень живым.

Мужчина медленно поднялся со стула, повернулся к Тобу спиной и направился, прихрамывая, к выходу. В воздухе повисла едва слышная фраза:

— Как и в любой другой вечер.

На скатерти, рядом с картонкой, на которой значилось имя Дерека Хокторна, лежала визитная карточка. Тоб схватил ее и прочитал:

— Скарпхедин Ульсен. Старший следователь. Криминальная полиция.

Фредрик рывком поднялся на ноги. Он промерз, руки-ноги плохо гнулись. Протер глаза, чтобы лучше видеть, но ничего не увидел, кроме темноты.

Сообразил наконец, где находится.

Посмотрел на светящийся циферблат. Почти два часа ночи. Он спал не один час. Оттолкнул ногой кресло, споткнулся о разбросанные на полу книги. Пробормотал нехорошие слова, добрался ощупью до того места, где сверху падали капли воды. Открыл рот, ловя по одной капле каждые двенадцать секунд. Простоял так не меньше десяти минут, даже шея затекла, прежде чем набралось во рту для приличного глотка.