Три зимовки во льдах Арктики - Константин Бадигин

Впрочем, говоря откровенно, мы и сами лишь скрепя сердце ломаем обстановку, с которой так свыклись за эти годы. Боюсь, что мне захочется и в своей московской квартире установить камелек, завесить окна собачьими шкурами и при свете керосиновой лампы распивать чай, пахнущий дымом...

16 часов. 80°48',0 северной широты, 1°48' восточной долготы. Ледокол, наконец, двинулся с места. Уже в час дня свет его прожектора был отчетливо виден на юго-востоке. Когда прожектор тушили, на том же месте виднелось смутное зарево огней ледокола.

Мы снова зажгли свою лампу на гротмачте, но на ледоколе ее так и не увидели.

Час тому назад я разговаривал по радиотелеграфу с Белоусовым. Вот что он передал:

- Сегодня вновь пытался пробиваться, но ход имел только на ост и вест. В направлении на север все время втыкался в тяжелый, невзломанный массив. Пришлось опять остановиться, чтобы не расходовать зря уголь. Определялись астрономически, совмещая определение с пеленгом „Седова“. Получается: широта 80°35' долгота седовская. Конечно, при таком горизонте возможны ошибки, но не думаю, чтобы много ошибся. Буду светить прожектором. Пожалуйста, посмотри - видно или нет. Между прочим, подвинулись на восток около одной мили, а пеленг изменился на семь градусов. Это говорит о том, что находимся близко,..

Я ответил, что прожектор мы видим хорошо, подробно рассказал о ледовой обстановке, окружающей „Седова“, и снова посоветовал искать дорогу к нам с юго-запада. Не может быть, чтобы тяжелый, невзломанный массив, о котором говорит Михаил Прокофьевич Белоусов, тянулся беспредельно!

В районе „Седова“ разводья с каждым часом расходятся все шире.

Начиная с 10 часов утра, в пределах видимости на всех 32 румбах начали появляться одна за другой трещины, идущие с севера на юг. Местами видим водяное небо.

6 января.1 час 30 мин. Только что собрался лечь спать, как прибежал Александр Александрович Полянский с чрезвычайным известием: на юго-востоке очень явственно видны огни ледокола. Похоже на то, что ледокол подходит к нам.

Вскочил и бросился на палубу. Действительно, ледокол был совсем близко. Даже наши собаки Джерри и Льдинка почувствовали его приближение: выбежав на лед, они до хрипоты лаяли на далекие огни. Видимо, их скудному воображению рисовалось на горизонте невесть какое чудовище.

Распорядился включить лампу на гротмачте, - авось, теперь нас заметят! И действительно, через несколько минут радисты флагманского корабля вызвали Полянского и сообщили:

„Видим ваш огонек...“

3 часа. Что я хотел сказать?.. Предыдущую запись пришлось оборвать из-за медведицы, которую я только что застрелил.

Надо все описать по порядку.

Сначала ко мне примчался Недзвецкий, который, кажется, становится настоящим специалистом по обнаружению зверя, - ему везет на медведей. Недзвецкий заявил:

- Константин Сергеевич! Под самым бортом медведь!..

Схватив винтовку, я выбежал на палубу. Действительно, в десяти шагах от борта топтался мохнатый белый зверь. Видимо, он был голоден и искал поживы.

Мне стало жалко его, и я опустил винтовку. Зачем он нам? Ведь мы уже скоро встретимся с ледоколом и сумеем пополнить свои запасы более ценными продуктами, чем медвежье мясо. Но потом я заметил рядом со зверем два маленьких белых пятнышка. Это были медвежата. Если бы поймать их и привести с собой в подарок Московскому зоопарку! Обычно медвежата не отходят от убитой матери и поймать их не трудно. Соблазн был велик.

Вскинув винтовку, я выстрелил. Медведица упала на лед. Медвежата начали ее обнюхивать. Услышав выстрел, вся команда высыпала на палубу. Вооружившись грузовыми сетками, Буторин, Гаманков и Бекасов спустились на лед ловить медвежат.

Медвежат так и не поймали. Только вышли наши звероловы со своими сетями на лед, медвежата прижались друг к другу да так, бок о бок, и рванулись в темноту. Пробовали их догонять - куда там! Ускакали в три минуты.

Ну, ничего. По крайней мере, угостим команду „И. Сталина“ экзотическим блюдом - медвежьими отбивными.

10 часов. 80°49',5 северной широты, 2° 10' восточной долготы. Кажется, медвежьи отбивные придется съесть нам в одиночестве. Ледокол до сих пор не может сдвинуться с места. Погода отвратительная: туман, снег, низкая облачность. Хотя мы стоим почти что рядом, временами огней „И. Сталина“ не видно.

15 часов. Недавно из трещин, образовавшихся в молодом льду, донеслись какие-то странные звуки: будто из какого-то отверстия с силой вырывается воздух. Звуки мощные. Наши поморы говорят, что это сопят звери - тюлени или нерпы. Теперь понятно, зачем возле корабля бродила медведица с медвежатами. Она явилась в гости к тюленям, а не к нам.

23 часа. Положение остается без перемен. Оказывается, 5-6 миль, разделяющие нас и ледокол, труднее пройти, чем путь от Баренцбурга до этих мест. Сейчас дует северо-северо-восточный ветер силой 6 баллов. Пурга. Огни „И. Сталина“ не видны. И только наши собаки каким-то непостижимым образом чуют ледокол. Они по-прежнему выбегают на лед и лают в ту сторону, где он стоит.

7 января. 80°44',5 северной широты, 2°00' восточной долготы.

3 часа. Все то же: туман, дымка, низкая облачность, капризный, меняющийся ветер. То задует западный ветер, то южный. Огни ледокола дразнят нас, появляясь и теряясь во мраке.

В 17 часов, когда немного прояснилось, отчетливо увидели на востоке водяное небо. Это след разводья, которое уже давно держится в той стороне. Оно проходит почти прямо с севера на юг. Разводье упрямое - никак не сдается морозу. Только затянет его молодым льдом, оно опять разойдется.

Вечером удалось, определиться, Выходит, что за трое суток мы продвинулись лишь на 3,5 мили к югу, Зато на запад нас отнесло почти на целый градус. Это мне совсем не нравится. Нет никакого желанья перебираться в западное полушарие.

Радисты, внимательно следящие за всеми передачами с „И. Сталина“, сообщают, что ледокол час тому назад поднял пары и снова начал форсировать лед, - где-то по левому борту от него отыскали разводье, и сейчас ледокол пытается пробраться к этому разводью, чтобы подойти к нам с запада.

8 января19 часов. Внимательно следим за огнями „И. Сталина“. Вначале ледокол двигался на запад. Потом он остановился и медленно-медленно двинулся обратно на восток. Сейчас ледокол стоит на месте. Оттуда передают, что у борта корабля снова началось торошение. Вокруг него - сплошные поля тяжелого многолетнего льда.

Как это ни странно, мы, находясь рядом с ледоколом, не только не испытываем сжатия, но, наоборот, наблюдаем непрерывное разрежение льда. В 17 час. 30 мин. на востоке, в расстоянии полутора километров от судна, явственно сидели трещину, которая быстро расходилась, превращаясь в разводье. Трещина, проходящая под правым бортом, также расходится. Наш крохотный ледяной островок отходит все дальше от кромки пака. Скоро начнем плавать чистой водой в разводье.