Терновая цепь - Кассандра Клэр

– Я должна в это верить, – сказала Люси. – У меня нет выбора.

Утром было темно, как глухой ночью. Сона взяла Корделию за руку.

– У тебя горе, – сказала она, – но ты – воин. Ты всегда была воином. – Она взглянула на Алистера, который стоял у окна, уставившись в черное небо. – Ты поможешь ей сделать то, что необходимо сделать.

– Да, – ответил Алистер. – Помогу.

27. В серой мгле

Луна исчезла в серой мгле,

И мрак ночной таит беду;

Готовься, смертный, час настал,

Твоей душе гореть в аду.

Перси Биши Шелли, «Гаста, или Мстительный демон!!!»

Из тридцати шести часов, обещанных Велиалом, прошло тридцать два. Корделия вышла навстречу холодному, темному утру и присоединилась к печальной процессии. Колонна Сумеречных охотников направлялась к Порталу, который должен был увести их из Лондона – возможно, навсегда.

Люси шла под руку с Джессом, Алистер сопровождал Сону, которую Райза везла в инвалидном кресле. Корделия заметила другие знакомые лица. Анна держалась, как всегда, прямо; Ари несла клетку с Уинстоном. За ними следовала Евгения. Грейс шла в одиночестве, отдельно от остальных, и немного прихрамывала – она отказалась от исцеляющих рун. Томас вел на поводке Оскара. Друзья были рядом, но Корделии казалось, что каждый бредет сквозь туман совсем один, отъединенный от остальных стеной своей печали.

По мере того как они приближались к месту назначения, к ним присоединялись другие Сумеречные охотники, в основном семьи, державшиеся обособленно. Корделию преследовало ощущение нереальности происходящего. Перед ней были избранные воины Ангела, которые появились на свет, чтобы бросить вызов тьме, отдать свои жизни, до последнего защищая Землю от натиска сил Ада. Ей даже в самых безумных кошмарах не могло привидеться, что в один прекрасный день они трусливо сбегут из собственного города, едва успев собрать кое-какие жалкие пожитки.

Процессия двигалась в молчании, и Корделия понимала, что частично причиной тому служил стыд. Как только выяснилось, что Велиал сказал правду, что город действительно был окружен магической стеной, сквозь которую невозможно пробиться, высокопоставленные члены Анклава потеряли голову от страха. Лондон – всего лишь город, говорили старшие Сумеречные охотники. Оставаться и сражаться против неизвестного врага без надежды получить подкрепление – это безумие, глупость; лучше уйти в Идрис, собрать заседание Конклава и попытаться найти решение.

Но Корделия знала, что невозможно найти решение, если послушно выполнять приказы Принца Ада.

Она и ее друзья повторяли это снова и снова. Они протестовали, но на них не обращали внимания. Им сказали, что они слишком юны, что головы у них забиты романтическими бреднями и мечтами о славе, что они не осознают опасности. Даже Чарльз перешел на их сторону, но его не слушали. Все взрослые, кто мог бы их поддержать – Эрондейлы, Лайтвуды, Консул, – находились в Идрисе. Да, Велиал тщательно спланировал свою операцию, горько думала Корделия.

И, словно прочитав ее мысли, Люси пробормотала:

– Я поверить не могу, что они не захотели остаться.

– Им это даже в голову не пришло. – Корделия ощутила приступ гнева. – По крайней мере, у нас есть план, – добавила она.

Они прошли мимо церкви Святого Клемента Датского, потом свернули на Арундел-стрит и направились к Темзе. Не прошло и двух дней после сражения во дворе Института, но преображение Лондона потрясло Корделию. Недавно наступило утро, но по небу бежали черные облака. Откуда-то из-за горизонта едва пробивался свет – люди, осматривавшие границу города, сообщили, что это тусклое белое свечение испускает магическая демоническая стена вокруг Лондона.

Как всегда, на улицах было много простых людей, но они тоже изменились. Обычно жители Лондона всегда шагали целеустремленно, как будто каждый из них опаздывал на какую-то важную встречу; сейчас они напоминали маньяков. Люди бездумно выполняли привычные действия и даже не замечали, что они бессмысленны. Около станции метро «Темпль» стоял газетный киоск, набитый уже слегка пожелтевшими газетами, с новостями двухдневной давности. Корделия смотрела, как человек в котелке выбрал газету и протянул торговцу пустую ладонь, а тот сделал вид, что отсчитывает сдачу. Чуть дальше какая-то женщина стояла перед магазином одежды. В магазине было темно, окна были закрыты ставнями. Проходя мимо, Корделия услышала, как женщина, точно заведенная, повторяет: «О боже, как восхитительно! Как чудесно! Боже, как чудесно!»

В тени скользила белая фигура Безмолвного Брата, одержимого демоном-химерой. Корделия быстро отвернулась. Странно было ощущать ужас при виде Безмолвного Брата, одного из тех, чьим долгом было защищать и исцелять ее.

Оскар негромко зарычал и натянул поводок.

Корделия испытала некоторое облегчение, когда они добрались до набережной; из-за стены тумана реки не было видно, и только плеск воды говорил, что Темза совсем рядом. Они прошли под мостом Ватерлоо, очертания его едва угадывались во мгле, и очутились в саду набережной Виктории. Двигаясь по дорожке, окаймленной голыми деревьями, вышли на открытое место, где собралась большая часть Анклава.

В центре аккуратной лужайки возвышалась странное и совершенно неуместное сооружение: ворота с аркой и колоннами в итальянском стиле.

Алистер поискал в библиотеке сведения об этой арке; оказывается, это был остаток богатого особняка, имевшего выход к Темзе еще до того, как была построена набережная Виктории. После строительных работ, в результате сужения реки, ворота, ведущие к воде, очутились в ста пятидесяти ярдах от берега, в центре парка. Не существовало никакой видимой связи между воротами Йорк-Уотергейт, Велиалом или другим демоном; Корделия решила, что Велиал, посылая их к воротам, которые никуда не ведут, просто проявлял своеобразное чувство юмора.

Под аркой не было ничего – только тень. Вокруг уже собралась довольно многочисленная толпа. Здесь была Розамунда с гигантским чемоданом платьев на тележке. За ней шел Тоби, который умудрился собрать еще более внушительный чемодан. Мартин Уэнтворт с каменным лицом смотрел прямо перед собой; в руках он осторожно нес… стеклянный аквариум с черепахой. Эсме Хардкасл тащила груду папок, набитых бумагами. Налетевший порыв ветра подхватил несколько листов, и Эсме в панике заметалась по лужайке, собирая их. Огастес Паунсби молча наблюдал за ней – сам он решил взять с собой целую охапку ангельских клинков, хотя Корделия представить не могла, зачем они ему. Он отправлялся в Идрис, где имелись полные склады оружия.

А потом Корделия увидела Пирса Уэнтворта и Кэтрин Таунсенд. Кто-то другой нес их вещи; они сопровождали катафалк с телом Кристофера, зашитым в саван. Видна была только его голова и белая повязка на глазах.

Если кто-то из Анклава и