Цири (сборник) - Анджей Сапковский

– Нет, – покачал головой следопыт, отирая лоб меховой шапкой. – Дай вам счастья, не желаю вам зла. Но я остаюсь. Служба! Я присягнул.

– Кому? – поморщилась Веда. – Императору или Филину? А может, чародею, треплющемуся из коробочки?

– Я солдат, Веда. Служба.

– Постойте, – крикнул Дуффицей Крель, выезжая из-за спины Дакре Силифанта. – Я с вами. Мне тоже надоело. Вчера ночью мне приснилась моя смерть. Я не хочу подыхать за паршивое и подозрительное дело!

– Предатели! – крикнул Дакре, краснея, как вишня. Казалось, черная кровь вот-вот брызнет у него с лица. – Отступники! Подлые псы!

– Замолчи. – Филин продолжал смотреть на Веду, а глаза у него были такие же мерзкие, как у птицы, давшей ему прозвище. – Они выбрали путь, ты же слышал. Чего же кричать и брызгать слюной. Но мы еще когда-нибудь встретимся. Обещаю.

– Может, даже на одном эшафоте, – без всякого ехидства сказала Веда. – Потому что вас, Скеллен, не вместе с их светлостями, князьями, казнить будут, а с нами, хамами. Но вы правы, нечего слюной брызгать. Мы едем. Бывай, Бореас. Бывайте, господин Силифант.

Дакре сплюнул между ушами коня.

– И сверх того, что я уже рассказала, – Жоанна Сельборн гордо подняла голову, отбросила со лба темную прядку волос, – ничего добавить не могу, Высокий трибунал.

Председатель трибунала глядел на нее сверху. Лицо у него было непроницаемое. Глаза серые. И добрые.

«А, да что там, – подумала Веда, – попытаюсь. Двум смертям не бывать. Как говорится, раз козе смерть! Не стану я гнить в цитадели и ожидать смерти. Филин слов на ветер не бросал, он даже из могилы готов мстить…

Подумаешь! А вдруг не заметят. Раз козе смерть!»

Она приложила ладонь к носу, словно утиралась. Взглянула прямо в серые глаза председателя трибунала.

– Стража! – сказал председатель трибунал. – Отведите свидетельницу Жоанну Сельборо обратно в…

Он осекся, закашлялся. Неожиданно на лбу у него проступила испарина.

– В канцелярию! – докончил он, сильно засопев. – Выписать соответствующие документы. И освободить. Свидетельница Сельборн Жоанна трибуналу более не нужна.

Веда украдкой стерла капли крови, выступившие из носа. Обольстительно улыбнулась и поблагодарила вежливым поклоном.

– Дезертировали? – недоверчиво повторил Бонарт. – Обыкновенно так дезертировали? Взяли, понимаешь, и просто так уехали? Скеллен! И ты позволил?

– Если они нас сыпанут… – начал Риенс, но Филин тут же прервал его:

– Не «сыпанут», потому что им жизнь дорога! Да, впрочем, что я мог сделать? Когда Крель к ним присоединился, со мной остались только Берт и Мун, а их было четверо…

– Четверо, – зловеще проговорил Бонарт, – вовсе не так много. Дайте только догнать девчонку, я двинусь за ними. И накормлю ими ворон. Во имя определенных принципов.

– Сначала еще догнать надо, – бросил Филин, нагайкой подхлестывая своего сивку. – Бореас! Гляди за следами!

Котловину наполнял плотный туман, но они знали, что внизу лежит озеро, потому что здесь, в Миль Трахте, в каждой котловине лежало озеро. А то, к которому вел след копыт вороной кобылы, несомненно, было тем, которое они искали, тем, которое им велел искать Вильгефорц. Тем, которое он подробно им описал и сообщил название.

Тарн Мира.

Озеро было узкое, не шире полета стрелы, втиснутое слегка изогнутым полумесяцем между высокими отвесными склонами, поросшими черным ельником, красиво присыпанным белой снежной пудрой. Склоны покрывала тишина, такая, что аж в ушах звенело. Замолчали даже вороны, зловещее карканье которых сопровождало их в пути несколько дней.

– Это южный конец, – сказал Бонарт. – Если чаровник не испоганил дела и не напутал, то магическая башня лежит на северном конце. Гляди за следом, Бореас. Если потеряем след, озеро отгородит нас от нее.

– Следы четкие! – крикнул снизу Бореас Мун. – И свежие. Ведут к озеру!

– Вперед! – Скеллен сдержал сторонящегося крутизны сивку. – Вниз.

Спустились по склону, осторожно, сдерживая фыркающих лошадей. Продрались сквозь черные, голые, обледеневшие кусты, закрывающие доступ к берегу.

Гнедой Бонарта мягко ступил на лед, с хрустом ломая торчащие словно из стеклянной плиты сухие камышины. Лед затрещал, из-под копыт разбежались звездочкой длинные стрелки трещин.

– Назад! – Бонарт натянул поводья, завернул храпящего коня к берегу. – С коней! Лед тонкий.

– Только у берега, в камышах, – оценил Дакре Силифант, ударив по ледяной скорлупе каблуком. – Но даже и здесь дюйма полтора. Удержит лошадей запросто, бояться нечего…

Его слова заглушила ругань Скеллена. Лошадь заржала, просела на зад, ноги под ней разъехались. Скеллен ударил лошадь шпорами, выругался снова, на этот раз ругательству вторил хруст ломающегося льда. Сивка заколотил передними копытами, задние, увязшие, дергались в пробоине, круша лед и взбивая в пену вырывающуюся из-под него темную воду. Филин спрыгнул с седла, дернул за поводья, но поскользнулся и свалился всем телом, чудом не попав под копыта собственного коня. Два геммерийца, тоже спешившиеся, помогли ему подняться. Оль Харшейм и Берт Бригден выволокли ржущего сивку на берег.

– С коней, парни, – повторил Бонарт, уставившись в туман, затягивающий озеро. – Незачем рисковать. Догоним девку пёхом. Она тоже слезла, тоже идет пешком.

– Истинная правда, – подтвердил Бореас Мун, указывая на озеро. – Это видать.

Только у самого берега, под крышей еловых ветвей, ледяная скорлупа была гладкой и полупрозрачной, как темное бутылочное стекло, под ней был виден камыш и побуревшие водоросли. Дальше, на плесе, лед покрывал тоненький слой влажного снега. А на снегу, докуда позволял видеть туман, темнели следы ног.

– Возьмем! – запальчиво крикнул Риенс, закидывая вожжи на сук. – Не такая уж она хитрая, как казалось! Пошла по льду, серединой озера. Если б выбрала один из берегов или лес, нелегко было бы догнать!

– Серединой озера… – задумчиво повторил Бонарт. – Именно серединой озера ведет самая короткая и самая прямая дорога к той якобы магической башне, о которой говорил Вильгефорц. Она об этом знает. Мун, на сколько она опережает нас?

Бореас, который уже был на озере, низко наклонился над следом сапога. Присмотрелся.

– Не больше чем на полчаса. Теплеет, а след не размытый, каждый гвоздь в каблуке видать.

– Озеро, – буркнул Бонарт, напрасно пытаясь пробить взглядом туман, – тянется к северу больше чем на пять миль. Так говорил Вильгефорц. Если у девчонки полчаса перевеса, значит, она в какой-нибудь полумиле перед нами.

– На скользком льду? – покрутил головой Мун. – И того нет. Шесть-семь стае, не больше.

– Тем лучше. Вперед!

– Вперед, – повторил Филин. – На лед, и вперед, быстро!

Они шли, тяжело дыша. Близость жертвы взбадривала, возбуждала, наполняла эйфорией словно наркотик.

– Не уйдет!

– Только б след не потерять…

– И только б она нас не объегорила в тумане… Бело, как в молоке… В двадцати шагах не видать, мать ее…

– Шевелите лаптями, – буркнул Риенс. – Быстрей, быстрей! Пока снежок на льду, идем по следам…

– Следы совсем свежие, – неожиданно забормотал Бореас Мун, останавливаясь и наклоняясь. – Свеженькие… Каждый гвоздь оттиснулся… Она перед нами… Совсем близко! Почему ж мы ее не видим?!

– И почему не слышим?! – задумался Оль Харшейм. – Наши шаги по льду дуднят, снег поскрипывает! Так почему ж ее-то не слышно?

– Потому что болтаете много, – резко отрезал Риенс. – Дальше, марш!

Бореас Мун стащил шапку, утер вспотевший лоб.

– Она тут, в тумане, – сказал он тихо. – Где-то тут, в тумане… Но не видно где… Не видать, откедова ударит… Как там… В Дун Даре… В ночь Саовинны…

Он принялся дрожащей рукой извлекать меч из ножен. Филин подскочил к нему, схватил за плечи, рванул.

– Заткни хлебало, старый дурень, – зашипел он.

Однако было уже поздно. Остальным передался страх. Они тоже вытащили мечи, инстинктивно становясь так, чтобы за спиной был кто-нибудь из спутников.

– Она не привидение! – громко прошипел Риенс. – Она даже не магичка! А нас – десятеро! В Дун Даре было четверо и все пьяные в дымину!

– Расступиться, – неожиданно сказал Бонарт, – влево и вправо, в линию. И идти цепью! Но так, чтобы друг друга из глаз не выпускать.

– И ты туда же? – скривился Риенс. – И тебя тоже забрало, Бонарт? Я считал тебя не таким… – Он осекся.

Охотник за наградами глянул на него взглядом холодней, чем лед.

– Растянуться в цепь, – повторил он, не обращая внимания на чародея. – Держать дистанцию. Я возвращаюсь за лошадью.

– Что?

Бонарт и на этот раз не удостоил Риенса ответом. Риенс выругался, но Филин быстро положил ему руку на плечо.